Книга Последний самурай - Андрей Воронин

«Сообразительные ребята», — подумал Иларион, набирая в грудь побольше воздуха и погружаясь с головой. Соленая океанская вода немедленно принялась выталкивать его наверх, прямо под лучи прожекторов и пули охранников. Он присел, дотянулся руками до дна, вцепился пальцами в скользкую поверхность какого-то камня и, вытянувшись параллельно поверхности, двинулся вперед, перебирая руками по дну.

Он двигался так в течение нескольких мучительных минут, время от времени выныривая, чтобы глотнуть воздуха, — разумеется, только в те моменты, когда луч прожектора уходил далеко в сторону. Это был не самый удобный способ передвижения, но и он в конце концов привел Илариона на сушу.

Притаившись за выступавшим из воды обломком скалы в паре метров от берега, Иларион осторожно осмотрелся Лодка уже была на берегу. Ее двигатель заглох сам собой, когда винт уперся в каменистое дно и остановился. Возле лодки стояли трое японцев в темной униформе и с опаской разглядывали чемодан, светя на него карманными фонарями. Ход их мыслей был Илариону ясен моторка не могла прибыть сама по себе, и, если она пришла к берегу пустой, пассажир либо вывалился из нее случайно, либо намеренно покинул суденышко, чтобы не встречаться с охраной. Во втором случае охранникам ничего не оставалось как заподозрить в лодке некое подобие брандера — парусного судна, начиненного горючими материалами и предназначенного для тарана и поджога вражеских кораблей. Лежащий на дне пустой лодки чемодан мог оказаться бомбой неизвестной мощности и с неизвестным принципом действия, поэтому осторожность охранников была вполне оправданной. На их месте Иларион постарался бы развернуть лодку носом в море, запустить мотор и отправить подозрительную посылку туда, откуда она пришла. Это был бы самый простой и логичный выход из затруднительного положения, и Забродов срочно внес в обстановку свои коррективы, выстрелом из подводного пистолета свалив одного из охранников Ему никогда не доводилось стрелять из СПП, и он был поражен произведенным эффектом. Звук выстрела получился глухой, «кашляющий, совсем негромкий, зато отдача чуть не вывернула пистолет из руки. Главная особенность пистолета заключалась в хитроумной системе отвода пороховых газов, которая не давала им разорвать ствол при стрельбе под водой. Насколько было известно Илариону, систему эту до сих пор не смог превзойти никто во всем мире. Правда, в последние годы СПП и даже подводными автоматами АПС вовсю торговали на мировом рынке, так что гордиться тут было уже нечем. Зато бил СПП, как и обещал Кривоносов, действительно наповал. Двенадцатисантиметровая стальная стрела прошила охранника насквозь, и Забродов готов был поклясться, что слышал, как она лязгнула о камни, выйдя с другой стороны.

Он встал во весь рост и, держа пистолет обеими руками, еще дважды выстрелил по берегу, полностью очистив себе плацдарм для высадки. В следующее мгновение прямо в глаза ему ударил прожекторный луч. Забродов временно ослеп, но ему и не нужно было видеть, чтобы понять: он не один на берегу. Вокруг него щелкали затворы и раздавались возбужденные голоса. Иларион изо всех сил прищурился и выпустил последний заряд прямо в середину ослепительного светового диска. Стрела не долетела, прожектор продолжал светить, и прямо из этого слепящего сияния на Забродова набросились какие-то люди. Одного он свалил ударом пистолетной рукоятки, другого успел ткнуть финкой, а когда противников стало слишком много, Иларион перестал сопротивляться и безропотно дал себя скрутить. Некоторое время его с удовольствием избивали ногами, а потом рывком поставили на ноги и тычками погнали вверх по крутой деревянной лестнице, извивавшейся по краю берегового утеса.

* * *

Господин Набуки выключил телевизор и уставился на охранника, не скрывая удивления.

— Как ты сказал?

Охранник, одетый так же, как одевались все его коллеги, несшие службу в доме и вокруг него, то есть в короткий суйкан и широченные самурайские штаны — хакама, растерянно улыбнулся: раньше у хозяина не водилось проблем со слухом.

— Госпожа Окими, — повторил он, — ваша секретарша. Она ждет в машине у ворот. С ней молодой человек по имени Арихито Таяма, ее жених. Госпожа Окими утверждает, что вы пригласили их на ужин еще полторы недели назад.

Господин Набуки закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти, пытаясь успокоиться. Когда это не помогло, он сосчитал до десяти еще раз и только после этого открыл глаза. Никакого спокойствия не было и в помине господин Набуки был вне себя. Как можно было допустить такую оплошность?! Пригласить девчонку на ужин, да не куда-нибудь, а именно сюда, и не когда-нибудь, а как раз сегодня! Пригласить вместе с женихом, этим студентом Арихито, будущим юристом, а потом начисто позабыть об этом!

Полторы недели назад, когда служба безопасности „Набуки корпорейшн“ предоставила господину Набуки отчет, из которого следовало, что Арихито Таяма чист и не представляет для компании никакой угрозы, точный срок проведения московской акции еще не был известен. Господин Набуки пригласил секретаршу и ее жениха на ужин без всякой задней мысли: ему хотелось, во-первых, сделать девчонке приятное, а во-вторых, присмотреться к ее жениху, коль скоро он обещал ему место в юридическом отделе корпорации. Госпожа Окими была прекрасной сотрудницей, а после того, как она пыталась через адвоката Сигэцу помочь осужденному Рю Тахиро, господин Набуки заинтересовался ею всерьез. Похоже, Окими-сан была не только красивой женщиной, но и вышколенной секретаршей, и господин Набуки начал всерьез подумывать о том, чтобы заменить ею этого набитого дурака Томосава, который раздражал его с каждым днем все больше.

Посему не было ничего удивительного в том, что он пригласил секретаршу в гости вместе с ее женихом. Но до чего же неудачно все сложилось! Акция в Москве, которая по какой-то неизвестной причине дала сбой, этот убийца из русской контрразведки, а теперь еще и гости — и все в один день, даже в один вечер! Смутное ощущение, преследовавшее господина Набуки в последнее время, — ощущение, что на склоне лет судьба наконец от него отвернулась, навалилось на него с новой силой. Подобную забывчивость трудно было списать на возраст и загруженность срочными делами: это был знак свыше, и знак этот не сулил ничего хорошего.

„Девчонка тоже хороша, — подумал господин Набуки. — Могла бы, кажется, позвонить, прежде чем являться сюда вместе со своим дружком!“ Впрочем, он тут же постарался унять свое раздражение. Госпожа Окими была ни при чем: он сам пригласил ее, назначив точное время, а значит, в телефонном звонке не было никакой нужды.

Первым его побуждением было отменить приглашение и отправить секретаршу восвояси, но он тут же спохватился, вспомнив, что они находятся на самой северной оконечности Хоккайдо, а на дворе ведь не утро. Молодые люди проделали неблизкий путь, чтобы добраться сюда из Токио, и, несомненно, понесли определенные расходы, которые при их финансовом положении могли оказаться весьма значительными. К тому же отправить их сейчас обратно, даже не поговорив с ними, было бы с его стороны вопиющей невежливостью, которой они — во всяком случае, Окими-сан — ничем не заслужили.

Охранник все еще стоял у дверей, ожидая приказаний. Господин Набуки велел ему проводить гостей в дом и расплатиться с таксистом. Когда охранник ушел, шелестя широкими штанинами, господин Набуки встал и направился следом за ним, чтобы встретить гостей у дверей и принести подобающие извинения за задержку. По дороге он спохватился, кликнул прислугу и велел срочно накрывать ужин на три персоны, подумав при этом, что богатство все-таки имеет некоторые преимущества: по крайней мере, в доме всегда найдется чем попотчевать гостей.