Книга Московские обыватели - Михаил Вострышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но людская молва завистлива. Люди больше обращали внимание не на достоинства, а на пороки богатых негоциантов. «Хлудовы были известны в Москве, — вспоминает М. К. Морозова, — как очень одаренные, умные, но экстравагантные люди. Их можно было всегда опасаться, как людей, которые не владели своими страстями».
Наиболее яркой эксцентричной фигурой в семействе был Михаил Хлудов, сын Алексея Ивановича. Он послужил прототипом богатого подрядчика Хлынова в комедии А. Н. Островского «Горячее сердце», под именем купца Хмурова был изображен в романе Н. Н. Карамзина «На далеких окраинах», черты его характера нашли свое воплощение в собирательном образе Ильи Федосеевича — главного героя рассказа Н. С. Лескова «Чертогон».
Но художественное произведение — это выдумка, в которой действительный факт, как катящийся с горы снежный ком, обрастает неудержимой фантазией автора. Это же свойство присуще большинству старческих воспоминаний и биографических очерков, которые только с виду похожи на правду, а на самом деле представляют собой набор слухов и легенд, в которых мемуарист или литератор желаемое выдает за действительное, создает мнимую реальность. Но, к сожалению, более достоверных сведений о жизни Михаила Хлудова почерпнуть негде. Увы, ни он, ни его близкие не оставили потомкам своих искренних дневников, где события излагались бы по свежим следам, без оглядки на «мировые катаклизмы» и без мечтаний увидеть свое сочинение когда-нибудь напечатанным.
Итак, о чем главным образом пишут мемуаристы, когда речь заходит о Михаиле Хлудове?.. Во-первых, о том, что в его доме в Хлудовском тупике (ныне Хомутовский тупик) жила ручная тигрица Сонька, которая пугала посетителей. «Через неделю повел меня отец к Хлудову, — вспоминает художник К. А. Коровин. — Против Садовой части, в тупике, его большой особняк. Со двора ведет лестница на второй этаж. Входим. Большая столовая, за столом, во главе его, сидит сам Хлудов… В столовой сзади — стена стеклянная, за стеклами пальмы: зимний сад… Вдруг из стеклянной двери, где пальмы, выбежал пудель, а за ним… Я окаменел от неожиданности — за пуделем показалось чудовище длинною, по крайней мере, в сажень, могучее, оранжевое, как бы перевитое черными лентами». Во-вторых, о его кутежах, пьянстве, разврате и полубезумии. «Огромная толпа окружала большую железную клетку, — вспоминает о собачьей выставке 1885 года В. А. Гиляровский (кстати, очень любивший приврать). — В клетке на табурете в поддевке и цилиндре сидел Миша Хлудов и пил из серебряного стакана коньяк. У ног сидела тигрица, била хвостом по железным прутьям, а голову положила на колени Хлудова». В-третьих, что он «сорил деньгами направо и налево, выдавал без счета векселя и даже, как говорили, подделывал подпись отца» (Е. Б. Новикова). В-четвертых, что он в открытую высмеивал православие. По Москве расходились его каламбуры: «Во имя овса и сена, и свиного уха, овин…» или: «Господи, владыка живота моего и прочих внутренностей…» (А. А. Шамаро). В-пятых, что он допился до белой горячки и вторая хлудовская жена В. А. Максимова стала ему изменять и отправила его раньше времени на тот свет. «У нее был защитник среди ее девичьих друзей, — вспоминает Н. А. Варенцов, — доктор Павлинов, с которым она и сошлась близко. При его содействии она мужа, болевшего белой горячкой, сделала сумасшедшим, поместила в комнате с железными решетками в окнах, со стенами, обитыми толстым слоем ваты. И никого из родственников к нему не допускала».
Портрет, судя по вышеприведенным фактам (вернее, преданиям и сплетням), получился весьма неприглядный. Но, может быть, представление о Михаиле Хлудове изменится в лучшую сторону, если к пренебрежительному шаржу прибавить несколько подлинных штрихов его деятельности и характера.
Михаил Хлудов первым из русских купцов посетил в 1863–1865 годах Бухару и, не скрывая своего происхождения, установил с нею торговые отношения. В последующие два года он, опять же первым, приехал в Коканд, организовал там русскую контору покупки хлопка и устроил в Ходженте современную европейскую шелкомотальную фабрику. Это стоило ему громадного риска и затрат, так как все оборудование для фабрики пришлось переправлять волоком по пустынным песчаным степям. Кроме того, он проник с караваном в Кашгар и завязал непосредственные торговые отношения с владельцем Алтышара Якуб-беком.
Михаил Хлудов участвовал в завоевании Средней Азии, бескорыстно снабжая русскую армию продовольствием. Он присутствовал при взятии русскими войсками Ташкента и Коканда, штурмовал Ура-Тюбе и Джюзак.
В 1869 году он был в Афганистане, после чего представлялся императору и получил орден Владимира 4-й степени.
В Русско-турецкую войну 1877–1878 годов состоял адъютантом при генерале М. Д. Скобелеве, снабжал на свои средства военные лазареты медикаментами и корпией. Однажды, пробравшись в турецкий лагерь, взял «языка», получив за храбрость Георгиевский крест.
Михаил Хлудов умел укрощать как зверей, так и людей. Приехав к своему знакомому на дачу, он решил подойти к собаке, привязанной двумя цепями. Хозяин пытался остановить его, уверяя, что собака очень сильная и злая, может разорвать даже две цепи и наброситься на человека.
— Вздор! — сказал Хлудов и быстро подошел к цепному псу.
Тот вдруг трусливо завизжал и скрылся в конуре. Хлудов вытащил его за цепь наружу и пошлепал ладонью по морде. Пес только скулил, поджав хвост.
В другой раз забастовали рабочие на Ярцевской мануфактуре. Отец, Алексей Иванович, наотрез отказался ехать на свою фабрику, опасаясь эксцессов. Поехал Михаил. Его встретила большая возбужденная толпа рабочих, что-то возмущенно кричавшая и кому-то грозившая. Михаил без страха посмотрел на толпу, поднял руку, и все замерли. Он подошел к зачинщикам бунта, одного похлопал по плечу, другого по животу, третьему погладил бороду. И все это с прибаутками. Рабочие рассмеялись. Примирение состоялось. После угощения повсюду слышались возгласы: «Вот это хозяин!.. Настоящий хозяин!» В память о безвременно умершем сыне Михаил Хлудов завещал для создания детской больницы свой богатый дом и 350 тысяч рублей. Больница была закончена строительством и открыта в 1891 году на Большой Царицынской улице. Она существует до сих пор, хотя в советский период и перестала носить имя своего создателя (Большая Пироговская улица, дом 19).
Ну вот теперь получился, хоть и миниатюрный, но все же портрет Михаила Хлудова, а не карикатура на него.
Дмитрий Тихомиров родился в селе Рождествено Нерехтского уезда Костромской губернии 24 октября 1844 года в семье священника местной церкви отца Иоанна.
«Нашему отцу тоже приходилось крестьянствовать, — вспоминал младший брат Дмитрия Андрей, — то есть наравне со своими прихожанами пахать, сеять, косить, жать, молотить — одним словом, вести обыкновенное крестьянское хозяйство. И через это являлась возможность семье священника жить получше крестьянина, иметь больший достаток. Мы, дети, тоже по мере своих сил участвовали во всех этих работах и даже с большим удовольствием».
Белокурый, не по годам рослый, Дмитрий не только участвовал в крестьянской работе и детских забавах, но и с восьми лет во время богослужений стоял на клиросе, читал Шестопсалмие и Часы. В августе 1854 года он был определен в Костромское духовное училище.
