Книга Танковые рейды 1941-1945 - Амазасп Бабаджанян

«Сейчас, спустя много времени, — пишет Г. К. Жуков, — размышляя о плане Берлинской операции, я пришел к выводу, что разгром берлинской группировки противника и взятие самого Берлина можно было бы осуществить и несколько иначе»[46].

Находясь лично на командном пункте 8-й гвардейской армии, командующий фронтом маршал Г. К. Жуков, убедившись, что войскам этой армии не прорвать самим до конца всей глубины тактической обороны противника и что дальнейшее промедление может сорвать всю операцию, ввел в действие на участке 8-й армии 1-ю танковую армию.

А в ночь на 18 апреля, когда уже была прорвана вторая полоса обороны противника и наши войска продолжали наступление, ко мне на КП прибыл генерал Н. И. Герко, сообщив, что мне надо с ним вместе ехать назад, в город Зеелов, на совещание к члену Военного совета фронта К. Ф. Телегину.

— Сейчас?!

— Сию минуту.

Я недоумевал: в разгар отражения остервенелых контратак противника бросить свои войска и ехать куда-то на совещание? Н. И. Герко в ответ только пожал плечами: «Приказ есть приказ…»

В горящем Зеелове

По дороге, вспаханной бомбами и снарядами, поздно ночью мы добрались до развалин Зеелова. После таких атак, какие выдержал этот городок, мудрено было, чтоб что-то тут осталось целым. По улочкам не проедешь — завалы разрушенных домов, камни на мостовой. Еле разыскали чудом сохранившийся дом, где проходило совещание.

Неверный свет коптилки освещал лица собравшихся. В середине за столом узнал К. Ф. Телегина, лицо его было строгим, но чувствовалось, что он очень расстроен.

По последним фразам присутствующих мы с Н. И. Герко поняли, что идет «разбор» задержки наступления у Зееловских высот. Я знал Константина Федоровича еще с осени сорок второго. Бывали трудные времена, но Телегин всегда оставался для меня образцом партийной принципиальности, подчеркнутой корректности, чем-то напоминал мне всегда комиссара чапаевской дивизии. И вдруг… Не иначе и Константину Федоровичу крепко досталось за задержку у Зееловских высот…

Про себя отметил, что среди командиров, стоявших перед членом Военного совета, большинство — танкисты. Вроде как танкисты виноваты в том, что им не обеспечили простора для действий.

Только после полуночи мы получили наконец возможность разъехаться к своим частям, ведущим бои с ожесточенным противником.

Дружно храня молчание, едем к передовой. Вот и наш КП в лесу, за высотой. Снуют броневички офицеров связи. Нас встречает начальник оперативного отдела корпуса полковник Н. И. Лебедев, докладывает обстановку.

Светает. Смертельно хочется спать — третьи сутки не смыкаем глаз. Заботливый Н. И. Лебедев советует «прикорнуть по-солдатски» — полчасика.

Где там! Чуть забрезжил рассвет, снова по всему фронту канонада, заурчали танки, двинулись с частями 8-й гвардейской армии на штурм вражеских позиций. Местность благоприятствует противнику в организации обороны — затрудняет наступление крупных танковых масс. Но что делать! Петляя между озерами, вражескими опорными пунктами и узлами сопротивления, наша танковая армия вместе с пехотой продвигается вперед.

Первая гвардейская танковая армия понесла значительные потери в первые же дни Берлинской операции. Мысль, что ввод танковых армий в тактической зоне обороны противника редко целесообразен и всегда нежелателен, еще раз подтвердилась, хотя и «следует подчеркнуть, — как пишет в своих мемуарах маршал Г. К. Жуков, — значительную роль 1-й гвардейской танковой армии 1-го Белорусского фронта…».

Пример наиболее эффективного использования крупных танковых сил явили действия в той же Берлинской операции 3-й и 4-й гвардейских танковых армий генералов П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко. Совершив блестящий маневр, эти армии 1-го Украинского фронта преодолели за очень короткое время колоссальное расстояние и вышли к Берлину, осадили его с юга и юго-запада.

Брошенное немецкое зенитное автоматическое орудие

Подавив оборону противника на Зееловских высотах, наши войска остановились перед третьей полосой обороны, защищавшей Берлин, — Мюнхеберг, Дидерсдорф. Нелегка была берлинская страда.

Для совместной организации прорыва этого рубежа я с группой офицеров корпуса прибыл на КП 29-го гвардейского стрелкового корпуса к старому знакомому, генералу А. Д. Шеменкову. Штаб его расположился в старинном замке какого-то прусского барона. Здесь все пахло древностью: остроконечные готические крыши, массивные дубовые двери и оконные переплеты, толстые каменные стены замка, старый парк с аллеями и прудами…

Мы остановились в одном из залов замка. Это библиотека: книги в старинных переплетах до потолка. Нам на встречу вышел сухопарый седоватый человек с погонами советского подполковника, представился. Увы, не вспомню сейчас его фамилии. Он объяснил, что библиотеке этой цены нет и он специально прибыл сюда из Ленинграда, чтоб сохранить эти бесценные книги.

Наконец, миновав анфиладу залов, добрались до помещения, где работал штаб стрелкового корпуса.

А. Д. Шеменков сообщил мне, что в сроки, предписанные приказом, в восемь часов утра, начать наступление не сможет и переносит его на девять ноль-ноль.

— Но ведь тогда надо доложить по команде в армию, Чуйкову.

Однако уговоры мои не возымели успеха. Стрелковый корпус готовился начать прорыв только в девять часов. Рано утром появились В. И. Чуйков и М. Е. Катуков.

— Готовы ли войска начать прорыв? — спросил В. И. Чуйков.

А. Д. Шеменков начал было мотивировать, почему он перенес час наступления.

— Как «перенес»?! — вскричал В. И. Чуйков.

Что произошло на КП стрелкового корпуса дальше, я не знаю, потому что М. Е. Катуков сказал мне вполголоса:

— Тебе здесь делать нечего, скорее в войска — приказ должен быть выполнен в срок!

На одной из дорог Германии

Да, приказ есть приказ. И оперативно-тактическое творчество командира не должно входить в противоречие с ним. Такова уже природа военного искусства.

Стремглав примчавшись к себе, дал необходимые команды, и танки из своих пушек прямой наводкой ударили пятью залпами по противнику и ринулись в атаку, разорвав линию обороны. В образовавшуюся прогалину сплошным потоком рванулась лавина наших танков и пехоты 29-го гвардейского стрелкового корпуса.