Книга 13 минут - Сара Пинборо

Они были уже у входной двери, когда он заканчивал фразу, а сейчас они, спотыкаясь, бежали во весь дух, и хмель после выпитого полностью испарился. Бисквит промчал мимо них, и Джейми не стал его окликать, чтобы еще больше не сбивать дыхание.

– Где мост? – задыхаясь, спросила Кейтлин, догоняя его.

– Там, справа от нас.

Они оба повернулись в ту сторону, а потом Джейми схватил ее за руку:

– Стой! Подожди!

– Что? – рявкнула она.

– Слушай!

Бисквит лаял. В другой стороне. Резко, высоким тоном.

Лай, требующий внимания.

Еще один яростный лай, крик, а потом громкий всплеск.

– Туда!

Не тратя время на то, чтобы посмотреть, побежала ли за ним Кейтлин, Джейми развернулся и понесся сквозь темноту к своей собаке.

65

Они с криком упали в холодную воду, и Бекка сразу почувствовала ее илистый вкус. Вода хлынула в горло. Она не могла дышать, но они продолжали бороться, а течение затягивало их вниз, в этот холодный, темный и чужой мир. Ночное небо насмехалось над ней, лунный свет танцевал на поверхности воды. Когда она наконец вырвалась, ее руки были в синяках и болели. Она изо всех пыталась выбраться на поверхность, отчаянно нуждаясь в глотке воздуха, но Таша снова схватила ее. Она не сдавалась. Бекка вдруг ясно осознала, что сейчас умрет, что Ташаникогда не сдастся. Она повернулась в воде к своей мимолетной лучшей подруге.

Наташа напоминала банши, ее волосы развевались над головой, в глазах все еще пылала ярость, когда ее бледные, как у призрака, руки вцепились в пальто Бекки. Она кричала что-то, пузырьки воздуха срывались с ее губ вместе со словами, смысл которых размывался водой, выжимавшей жизнь из них обеих.

Бекка лягалась и пыталась вырваться, но поскольку ее легкие горели от нехватки воздуха, удары не имели особой силы. Водоросли обвивали ее ступни, и она подтянула потяжелевшие ноги вверх и в сторону, при этом отчаянно пытаясь вывернуться из пальто. Уже не стоило переживать о записи – она все равно уничтожена. Таша вцепилась в пальто, скручивая ткань и пытаясь тащить его, и Бекка извивалась еще сильнее, чтобы высвободиться. Почему Таша все еще с ней борется? Почему они не могут вместе выбраться на поверхность? Насколько она больна? Высвободив одну руку, Бекка повернулась и выдернула другую. Избавившись от пальто, она из последних сил рванулась вверх. Она посмотрела вниз, на Ташу, уверенная, что та потянется за ней, чтобы утопить ее, а потом выбраться самой. Таша не человек. Она монстр.

Таша пыталась ухватиться за нее, вытянув руки. Она тоже рванулась вверх, с большей силой, чем Бекка, и сначала она приближалась очень быстро, но вдруг ее что-то остановило и слегка потянуло назад. Бекка увидела на Ташином лице удивление, когда она отпустила пальто и посмотрела вниз. Тогда Бекка тоже это увидела.

Усы, растущие из глубины, танцующие в течении. Темные водоросли, похожие на щупальца осьминога, обернулись вокруг Ташиных ног. Пока она барахталась, пытаясь освободиться, их хватка становилась только сильнее.

Помоги мне.

Это было последним, что Бекка увидела на лице Таши. Внезапную панику. Шок. Страх. Слова, произнесенные одними губами, которые казались очень темными на фоне жуткой белизны ее лица.

Помоги мне.

Бекка всплыла на поверхность и глубоко вдохнула сладкий, милый, ужасный воздух. Бекка кашляла и плевалась, и прерывисто, тяжело дышала. Ох, этот воздух такой приятный на вкус! Она всхлипнула, у нее не хватило сил заплакать. Она пыталась плыть, но ее уставшие и онемевшие от холода конечности отказывались повиноваться. Кеды были тяжелыми и тянули вниз, пытаясь потопить ее. Берег казался очень далеким.

Я не могу тебе помочь, Таш, мысленно произнесла она, когда ее голова снова погрузилась в воду, в эту темную, смертоносную тишину. Я не уверена, что себе могу помочь.

А потом был мех, царапающиеся когти и горячий мокрый рот возле ее шеи. Зубы вцепились в капюшон толстовки и потащили. Она слышала пыхтение и ворчание, пока собака гребла, таща ее к берегу, и, собрав последние силы, она заставила свои ноги отталкиваться от воды.

66

Я вижу их на поверхности. Так далеко. В ином мире, а не в этой тихой бесконечной темноте. Я смотрю и злюсь. Лапы гребут. Ноги Бекки едва шевелятся, подталкивая ее в сторону берега. Я хочу кричать от несправедливости всего этого. По краям моего поля зрения появляются звезды, в конце концов я выпускаю остатки воздуха из легких и вдыхаю холодную грязную воду.

Река удовлетворенно вздыхает. Она меня ждала. Река и темнота из моих снов. Может, я так и не выкашляла все это. Не могу поверить, что я снова здесь. Вот мы были на берегу, а в следующую минуту я уже умираю в воде. Умираю. Как Ханна. Все произошло в одно мгновение. Я не могу в это поверить. Не поверю. Кто-то меня спасет. Кто-то придет.

А потом я слышу это. Голос из моих снов. Тот, который я никогда не могла вспомнить, проснувшись. Тот, который приводит меня в ужас.

Ты думала, что можешь бросить меня здесь, – говорит мне голос.

Это мой голос. Конечно он мой.

Ту часть, которая умерла. Я должна была ждать одна в холоде и темноте. Все это время.

Мои руки снова пытаются дотянуться до поверхности. Отпусти меня. Тон умоляющий. Ненавижу это. Мне не суждено умереть здесь. Нам не суждено умереть здесь. Я не собираюсь здесь умирать.

Она держит меня за лодыжки, эта мертвая безумная я. Я пинаю ее, беснуюсь, ненавижу ее. Я могу это остановить. Я могу это прекратить. Она меня отпустит. Я должна жить, оставить все это позади. Даже если меня посадят в тюрьму, я выживу. Я молодая и не буду сидеть долго. Я не проигрываю, повторяю я себе снова и снова. Я никогда не проигрываю. Я думаю об оставшейся дома шахматной доске. Фигуры терпеливо ждут меня. Отпусти меня, снова умоляю я, зажмуриваясь.

Когда я опять открываю глаза, другая я, мертвая я, с всклокоченными волосами и ликующим взглядом, все еще крепко держит меня за ногу своей бледной рукой. Даже в холодной воде ее пальцы кажутся обжигающе ледяными. Как холодное стекло. Она никогда не отпустит. Я не вижу нижнюю часть ее тела. Она погружена в бесконечные зыбучие пески внизу. Она улыбается. Я слышу ее голос в своей голове, как было в моих снах. Шепот. Мертвенный. Злобный.

Я не проигрываю, говорит она. У тебя не получится меня бросить и двигаться дальше. Ты остаешься со мной. Это эндшпиль, Таша.

Я хочу рыдать, кричать от всего этого. Это я – та, кто планирует, та, кто выигрывает. У меня темнеет в глазах. Я не могу нормально видеть. Но все еще вижу ее. Меня, которая не я, которая не может быть мной.

Я хочу поиграть с тобой.

Я издаю стон, мое последнее слово, последний звук, исполненный ужаса, уносит вода.