Книга Саманта - Даниэла Стил

Однако пока что Саманта одобряла ход его рассуждений.

— А как вы оцениваете мои шансы на успех, мистер Уоррен?

— М — м… почему бы нам не поговорить об этом поподробнее завтра? На первый взгляд, обстоятельства дела не внушают мне особого оптимизма, но ситуация настолько волнующая, что может разрешиться совершенно неожиданным образом.

— Другими словами, шансов у меня нет. Вы это хотите сказать? — У Саманты упало сердце.

— Не совсем. Но вам будет нелегко. Я думаю, вы уже и сами понимаете.

Сэм кивнула.

— Да, разговор с социальным работником мне на многое открыл глаза. Хотя, по — моему, это полная нелепость! Если женщина — наркоманка и жестоко обращается с ребенком, то почему она вообще имеет какие‑то права на Тимми?

— Потому что она его родная мать.

— И по — вашему, этого достаточно?

— Нет. Но будь Тимми вашим сыном, разве вы не цеплялись бы за него до последнего? Даже если бы были вконец опустившимся существом?

Сэм вздохнула.

— А как же благо ребенка?

— Это будет нашим самым главным аргументом, мисс Тейлор. А теперь давайте мне ваш адрес, и я завтра к вам приеду. Вы говорите, Двенадцатое шоссе? Дайте сообразить… в скольких же это милях от…

Сэм объяснила ему, как проехать, и адвокат появился на ранчо в полдень. Он приехал на темно — зеленом «мерседесе». На адвокате были коричневые брюки, бежевый пиджак из тонкой шерсти, дорогой шелковый галстук и очень красивая кремовая рубашка. Ему явно перевалило за сорок. Часы он носил швейцарские, «пиаже», волосы у него были серебристые, а глаза — стальные. Полное имя адвоката было Норман Уоррен. При виде него Саманта не смогла сдержать улыбки. Она столько лет работала с людьми, которые так походили на него! Сидя в инвалидном кресле, Сэм приветливо протянула руку.

— Извините, вы из Нью — Йорка?

Ее разбирало любопытство. Адвокат громко рассмеялся.

— Да, черт возьми! Как вы догадались?

— Я тоже оттуда. Хотя по мне этого больше не видно.

Однако в тот день Саманта надела не фланелевую рубашку, в которой ходила по ранчо каждый день, а свитер из мягкой лиловой шерсти и джинсы; на ногах ее красовались новенькие темно — синие ковбойские сапоги.

Они обменялись рукопожатием и любезностями, и Сэм пригласила адвоката в свой дом, где их ждали сандвичи, горячий кофе и яблочный пирог, который она «стащила» из столовой всего несколько минут назад, когда провожала туда Тимми. Он разобиделся из‑за того, что Сэм отослала его в столовую, но она объяснила, что к ней должен приехать взрослый человек.

— А почему я не могу с ним познакомиться? — надулся Тимми, когда Сэм оставляла его с Джошем и ребятами, которые в тот день пропустили занятия в школе.

Тимми был всеобщим любимцем. Самый младший, он к тому же был так похож на Саманту, что все относились к нему почти как к ее сыну. И она, разумеется, тоже.

— Ты познакомишься, но сначала мне нужно с ним поговорить.

— О чем?

— О делах. — Сэм усмехнулась, догадываясь, какой вопрос он хочет задать, но не решается. — Нет, он не полицейский.

Тимми залился звонким смехом.

— А как ты прочитала мои мысли?

— Я же знаю тебя как свои пять пальцев, дурачок. Ладно, а сейчас отправляйся завтракать.

Тимми и остальные ребята двинулись в столовую, ворча, что придется есть вчерашнее жаркое. Сэм пообещала забрать Тимми, как только поговорит о делах.

Сидя за столом с Норманом Уорреном, она постаралась самым подробным и обстоятельным образом рассказать ему про ребенка.

— Можно на него посмотреть? — наконец спросил адвокат.

Очутившись в столовой, Уоррен с любопытством огляделся по сторонам. Его спутница, ослепительно красивая женщина в лиловом свитере, сидела в инвалидном кресле, чувствуя себя совершенно непринужденно. На Нормана Уоррена ранчо произвело большое впечатление: по одному тому, в каком порядке оно содержалось и какой счастливый вид был у людей вокруг, Уоррену стало понятно, что Саманта сделала великое дело. Но все равно адвокат растерялся, увидев Тимми, и совсем опешил, глядя, как мальчик с помощью Джоша садится на белогривую лошадь, а Сэм едет рядом с ним верхом на Красотке и вернувшиеся из школы дети тоже берут уроки верховой езды. Норман Уоррен уехал с ранчо только после ужина, да и то с большой неохотой.

— Мне хотелось бы оставаться тут вечно.

— Мне очень жаль, но вас я усыновить не могу, — рассмеялась Саманта. — Да и потом вам, слава Богу, не нужно проходить здесь реабилитацию. Но вы можете в любой момент приехать к нам в гости и покататься на лошади, мы все будем вам рады.

Адвокат потупился и прошептал:

— Я панически боюсь лошадей.

Она шепотом ответила:

— Мы вас вылечим.

Снова раздался шепот:

— Нет, не вылечите. Я не дамся.

Оба рассмеялись, и он уехал. Они пришли к соглашению: Сэм обязалась заплатить Уоррену десять тысяч долларов за то, что он будет представлять ее интересы в суде. Он ей очень понравился, а ему, похоже, понравился Тимми, и у Саманты теперь появился хоть какой‑то шанс отвоевать мальчика. А в случае неудачи они собирались подать на апелляцию. Уоррен вновь подтвердил, что дело нелегкое, но и гиблым его не назовешь, поскольку есть много обстоятельств, говорящих в пользу Саманты. Очень существенно, например, то, что Саманта и Тимми так полюбили друг друга, а тот факт, что они оба прикованы к инвалидному креслу, пожалуй, скорее вызовет к ней жалость и придаст ситуации драматизма, нежели обернется против нее. Впрочем, время покажет… Сэм подписала в тот день необходимые бумаги. Адвокат пообещал на следующее же утро подать иск в лос — анджелесский суд и похлопотать, чтобы слушание дела назначили как можно раньше.

— Ты думаешь, он нам поможет, Сэм? — грустно спросил Тимми по дороге в свою спальню. Сэм объяснила ему, кто такой Норман Уоррен и что он собирается предпринять.

— Надеюсь, что да, милый. Поживем — увидим.

— А что, если у него не получится?

— Тогда я тебя украду, и мы спрячемся в горах. — Сэм пошутила, но глаза ее при этом странно засверкали. Она распахнула дверь и включила в комнате Тимми свет.

— О'кей, договорились.

Сомнения охватили ее только после того, как она покинула спальню мальчика… Что, если Уоррену не удастся?.. Нет, не может быть… Он должен выиграть это дело! Она не перенесет расставания с Тимми!

И, добравшись до своей спальни, Саманта уже успела себя убедить, что она наверняка выиграет процесс.

Глава 36

Рождество они провели спокойно, и впервые в жизни Тимми был праздник, о котором мечтают все дети. В коробках лежали горы подарков: носильные вещи, игры, головоломки, яркая пожарная машина, каска для Тимми, свитер для его медвежонка и даже кое — какие вещицы, которые Сэм сделала своими руками. А в столовой красовалась большущая елка, окруженная подарками. Там лежали игрушки для всех детей, живших в то время на ранчо. По просьбе Саманты один из воспитателей нарядился Санта — Клаусом, напомнив тем самым Сэму и Джошу Рождество, когда Санта- Клаусом был Тейт Джордан. Воспоминание о том, как человек, которого Сэм до сих пор безумно любила, вешал на елку фигурку ангела, поразило ее в самое сердце. Внезапно ее захлестнули мысли о Тейте и Джоне (о нем она в последнее время почти никогда не вспоминала). Сэм знала, что у Джона родился второй ребенок, а Лиз наконец‑то выгнали из телекомпании, потому что ее появление в эфире всех ужасно раздражало. Карьера Джона. Тейлора по — прежнему была блестящей, однако Саманта, изредка видя бывшего муж по телевизору, находила его фальшивым, чересчур смазливым и ужасно скучным пустозвоном. И не понимала, почему он когда‑то был ей так нужен. Просто удивительно: она теперь с полнейшим равнодушием думала о том, что перечеркнуто одиннадцать лет ее жизни. Однако ее действительно это не волновало. Но с Тейтом все было иначе.