Книга Походный барабан - Луис Ламур

Киев был городом во многом более просвещенным, чем Париж, ибо Париж пребывал под влиянием автократической церкви, которая только-только начала расширять основы своего мышления, Киев же, совершенно языческий, но привлекаемый и христианской, и мусульманской культурами, был таким городом, в котором все идеи вызывали интерес.

Земледельцев у стен города жило немного. Пастухи-кочевники из степей, черноглазые и дикие на вид парни с монгольскими чертами, расхаживали по улицам плотными, хорошо вооруженными группами, ни с кем не вступая в разговоры. Попадались здесь высокие светловолосые викинги из северных стран — свирепые люди, пираты по духу, многие из которых становились отличными торговцами.

— Когда-нибудь, — говорил я Сюзанне, — я напишу книгу о связи между пиратством и торговлей. Первое, по-видимому, всегда предшествует второму, и самые удачливые пираты становятся торговцами, может быть, руководствуясь той мыслью, что человека проще надуть, чем убить… Торговля гораздо совершеннее разбоя. Ограбить и убить человека можно только раз, а вот дурачить его можно снова и снова.

— Ты циник, — заметила Сюзанна. — Они ведь продают людям только то, что те хотят.

— Если бы людям продавали только то, чего они хотят, торговли почти не было бы, госпожа моя. Душа торговли в том, чтобы убедить человека покупать то, чего он вовсе не желает и в чем ничуть не нуждается… Ты возьми, к примеру, нашего доброго Лукку. От меха у него сразу же появляется сыпь на шее; однако на каждой ярмарке во Фландрии он носил отделанные мехом плащи с таким шиком, с таким изяществом, что многих покупателей жены чуть не силой заставляли надевать такие же плащи, в которых они не выглядели ни шикарно, ни изящно, и которые были во многих отношениях хуже их собственных суконных одеяний.

— Матюрен, не говорил ли гансграф, когда мы отправимся дальше на юг?

— Скоро. Он ведет переговоры с лодочниками о том, чтобы отправиться с ними, но, боюсь, ничего из этого не получится. Им надо везти собственные грузы, а у нас слишком много людей.

— Но если мы пойдем посуху, то должны будем пересечь страну печенегов!

— Лодочники, вероятно, на то и надеются, что на нас нападут. Наши товары будут конкурировать в Константинополе с их товарами, ведь они тоже везут меха и золото.

Поднявшись, я опоясался мечом и надел плащ — один из наших суконных, купленных во Фландрии.

— Решение будет принято сегодня.

Торговые дела больше меня не интересовали. Теперь я хотел поскорее добраться до Константинополя, встретиться с другом Сафии, а затем сделать все возможное, чтобы освободить отца… если он ещё жив.

Мы встречались со многими купцами, и каждого я одолевал расспросами об Аламуте и Старце Горы, а также о его Долине Ассасинов. Кроме того, что мне было уже известно, они мало что могли сообщить. Все сходились на том, что бежать из Долины невозможно и проникнуть в неё столь же невозможно.

Мы собрались вокруг костра в лесу за стенами Киева — странное это получилось сборище. Пришел сюда Сарзо — его раны уже зажили, но он был непривычно угрюм. Рядом с гансграфом сидели Лукка и Иоганнес, последний был бледен и сильно исхудал после долгой болезни. Фландрен, Гроссефельд и остальные — все собрались здесь.

Гансграфу не удалось договориться о плавании вниз по реке, и общее разочарование было велико. Совершив долгий поход посуху через всю Европу, изобиловавший битвами и лишениями, люди страстно мечтали теперь о праздном плавании по течению и легком переходе под парусами через Черное море.

Сарзо ворчал. Прекрасный человек и надежный боец, после ранения он сильно изменился. Лукка заметил по этому поводу: «Он думает, что его удача иссякла».

Было очевидно, что он намеревается вступить в спор с гансграфом. Рядом с ним сидел Гроссефельд, упрямый, твердолобый человек, хотя и хороший глава компании.

Присутствовал здесь и Юрий Ольгович — глава некоей новой группировки в Киеве. Я подозревал, что он как-то связан с южными племенами. Для такого подозрения было слишком мало оснований, однако я полагал, что именно он позаботился, чтобы нам отказали и не взяли на челны. Хатиб тайком наблюдал за некоторыми его встречами и уверял меня, что так все и есть. Одна из его жен была мадьяркой.

Что на уме у гансграфа, я не знал, но, как только мы пришли на эту встречу, я шепотом передал ему новости, принесенные Хатибом.

Я видел этого Юрия и раньше, и он мне не понравился, не понравилось и то, как он поглядывал на Сюзанну. Его заинтересовала не только её красота, но и значение Саона. Обладание таким замком сообщало бы ему колоссальный престиж, а Юрий, я подозревал, замахивался в мыслях даже на Константинополь.

Не так много времени прошло с тех пор, как киевский князь ходил войной на Византийскую империю и прорывался глубоко на её территорию.

Имея сильно укрепленный замок на юге, флот на Черном море и мощное сухопутное войско, составленное частью из племен, кочующих к югу от Киева, Юрий мог стать серьезной угрозой для Константинополя.

Это был высокий, мощного сложения человек с репутацией хорошего воина и государственного деятеля одновременно. Ростом немного повыше меня, чрезвычайно сильный, он был во всех отношениях опасным противником. Завладей он замком Саон, то смог бы прервать поступление припасов и людей в Константинополь по этому пути, а также использовать в своих интересах гарнизон замка.

Гансграф открыл совет сообщением:

— Нам отказано в перевозке речным путем до моря. Я предлагаю двигаться посуху, следуя вдоль Днепра для удобства путешествия.

Я поднял голову и внимательно посмотрел на него, но он как будто не заметил меня.

Вдоль Днепра? Это чистое безумие. Река уходит далеко на восток и лишь потом делает крутой поворот, который выводит её обратно в сторону Черного моря. Если пойти напрямик, следуя прямо на юг, это сократит расстояние чуть ли не вдвое. Правду сказать, путь вдоль реки обещает некоторое прикрытие, но незначительное. Идти, конечно, надо было прямо на юг…

Но я не прерывал его.

Карт почти не было, а те немногие из присутствующих, кто знал местность и понимал ситуацию, как и я, предпочли сохранить молчание и подождать, какой план предложит гансграф.

— Мы могли бы купить челны, — запротестовал Сарзо. — Глупо идти посуху. Мы все мечтали спуститься по реке и отдохнуть…

— Мы пытались купить лодки, — Лукка хотел по возможности избежать спора. — Но не смогли найти ни одной. Они больше заработают, перевозя грузы, а не людей.

— Мы могли бы сами построить себе лодки.

— К весне можно построить достаточно лодок, — заметил Иоганнес, — а то ещё можно подождать месяц, пока река замерзнет, и поехать по льду на санях.

Сарзо приготовился было к гневному ответу, но Лукка заговорил первым:

— Что бы мы ни делали, решение нужно принимать здесь и сейчас. Осень вот-вот кончится.