Книга Тысячи ночей у открытого окна - Мэри Элис Монро

Фарнсуорси пожал плечами:

– Я могу лишь предположить. Джордж Дарлинг, скорее всего, не хотел огласки и предпринял определенные шаги. Кто осудит его за это? Имейте в виду, что в то время не проявляли слишком много сочувствия к тем кошмарам, которые могли случиться с похищенными детьми. Я вижу эту ситуацию так – отец просто попытался защитить своих детей. Они ведь могли стать отверженными, особенно юная мисс Венди, и всю жизнь страдали бы от этого. Поэтому они все держали в секрете. Я разыскал эти отчеты потому, что раскапывал все записи, касающиеся Лондонского приюта для мальчиков. Миссис Форрестер держала копии этих отчетов среди своих личных документов.

– Так что можно сказать, Барри подставил Дарлингов, когда включил всю эту историю в качестве эпизода в свою книгу?

– Да, именно так это и выглядит.

– С трудом в это верится, не так ли?

– Конечно, – нахмурился Фарнсуорси. – Никто так и не узнал, где все это время находились дети.

Джек промолчал. Они оба думали о последствиях трагедии, которая могла произойти с детьми.

Фарнсуорси задумчиво потер подбородок.

– Я, конечно, ни в коей мере не психолог, но кое-что на эту тему читал. Могу предположить, что бедняжка мисс Венди придумала эту историю про Питера Пэна, чтобы блокировать в памяти все те ужасы, которые на самом деле произошли. И в результате этой травмы у нее могли возникнуть сложности в понимании того, где кончается реальность и начинаются фантазии. Это мое личное мнение, сэр. Это хоть как-то может объяснить то, что происходит с миссис Форрестер сейчас.

Джек вновь вскочил на ноги, ему было трудно усидеть на месте.

– Она полностью поверила в свои фантазии или все еще помнит… ну, что-нибудь.

– Кое-что помнит, надеюсь.

– Вы знаете, – сказал Джек, расхаживая по комнате и крутя пальцами, – есть еще одно возможное объяснение, раз уж мы рассматриваем разные теории. Возможно, что дети были похищены… э… – он откашлялся, – пришельцами.

Глаза Фарнсуорси расширились от изумления.

– Пришельцы? Вы имеете в виду маленьких зеленых человечков, сэр? – Он тяжело сглотнул; было очевидно, что обсуждать подобную теорию он мог разве только из вежливости, чтобы не обидеть собеседника. – Ну… вы, конечно, ученый, – сказал он, немного запинаясь, – но о вещах такого рода могут рассуждать на полном серьезе только в желтой прессе или в этой, как ее? Ах да, научной фантастике. Но только не настоящие ученые.

– Вы не правы. Это зависит от того, кого называть настоящим ученым. Наш разум может быть открытым или закрытым. Я имею в виду, что можно постараться хоть чуть-чуть открыться и подумать о некоторых необычных вещах. Венди говорила со звездами. Она утверждала, что вылетела через окно, когда была ребенком. И, кстати сказать, вы знаете, что многие из контактеров утверждают, что они были похищены в детском возрасте? И теперь Венди говорит, что дети О’Нил вылетели через окно. Через то же самое окно! Вылетели – это ключевое слово. Если следовать вашей теории, Венди заблокировала воспоминания о своем похищении и, как защитный механизм, трансформировала их и вместо пришельцев придумала кого-то другого, того, кого мог принять ее разум. Например, мальчика. Скажем, по имени Питер Пэн.

Фарнсуорси почесал в голове, снял очки и протер стекла.

– А космический корабль пришельцев – это и есть Нетландия? Хм-м, интересно. В этом есть своя логика.

– Не нужно использовать логику, детектив. Она блокирует разум. Хоть немного приоткройте его. Кто сказал, что Венди страдает от галлюцинаций? Кто сказал, что некий Высший разум, назовем его Богом, не может прийти к нам в виде мальчика? Или ангела? Или в виде чего-то такого, что заставит нас, простых смертных, понять и принять некое послание. Мы придумываем истории, сказки, мифы, которые пережили и еще переживут многие поколения; но на протяжении всей истории человечества это послание постепенно раскрывается и обретает смысл.

Фарнсуорси пристально, изучающе посмотрел на Джека, ему явно было не по себе.

– Все это меня очень смущает, сэр. Вся эта хрень с Питером Пэном, это ведь всего лишь сказка, разве не так?

Джек сел и положил подбородок на сложенные руки. Он был ученым, научившимся смотреть на факты непредвзято. Что такое реальность и что такое вымысел? Он покачал головой, чувствуя какое-то опустошение, уверенность покинула его вместе со всеми доводами.

– К черту все, Фарнсуорси, – сказал он и, хлопнув по коленям, поднялся на ноги. – Давайте пойдем и расскажем всем остальным то, что удалось раскопать. Они подумают, что мы сошли с ума, но факты есть факты, и будь я проклят, если я знаю, во что теперь вообще верить.

Выслушав Джека и доклад детектива Фарнсуорси, инспектор Росс взорвался.

– Мы не можем сообщить шефу, что детей забрал этот чертов Питер Пэн в эту свою чертову Нетландию! – Его лицо побагровело.

– Разумеется, нет, – сказал Джек, расхаживая по комнате с засунутыми в карманы руками, словно на лекции перед кафедрой. – Просто вы не видите самого главного. Реальность это или фантазия, но Венди верит, что детей забрал с собой Питер Пэн.

– В психиатрии это называется диссоциация, или расщепление личности, – добавил Фарнсуорси. – Понимаете, это механизм психологической защиты. В результате человек начинает воспринимать происходящее с ним так, будто оно происходит не с ним, а с кем-то еще. Часть его личности не знает, что делает в это время другая ее часть. И какие-то события вообще выпадают из памяти. Такое часто случается в результате психологической травмы.

– Вы имеете в виду ее собственное исчезновение? Хм… да, понимаю, что вы хотите сказать, – покивал Росс, теребя свой подбородок.

Фэй вышла вперед.

– Если это именно то, что с ней случилось, не могли бы мы попытаться вернуть ей часть ее личности, ну, провести что-то вроде сеанса гипноза, чтобы она смогла сказать нам, где находятся мои дети?

– Полагаю, это можно было бы сделать, – сказал Фарнсуорси.

– Как? Когда? – мгновенно вцепилась в него Фэй.

– Не знаю, видите ли, я детектив, а не мозгоправ, – остудил ее пыл Фарнсуорси. – Мне надо будет обратиться за помощью к психотерапевту.

– Все это слишком надуманно, если хотите знать мое мнение, – покачал головой инспектор Росс.

– Есть кое-что еще, что вам следовало бы знать, – заметил Джек. – Венди намекала на то, что эти события действительно имели место в прошлом, но я, вполне естественно, отказался признать такую возможность. – Он подошел к росписи на стене, где был изображен мальчик, прячущийся за пнем. – Фэй, ты помнишь, как меня поразила тогда эта роспись? То, как этот мальчик похож на меня в детстве?

Фэй осторожно кивнула, не понимая, к чему он клонит.

– Я спросил Венди об этом, надеясь что-нибудь узнать о моем прошлом. Вы ведь знаете, детектив Росс, что я сирота. Я совершенно не помню первые годы своей жизни. В возрасте шести лет меня привезли в Лондон, в приют для мальчиков. И привезла меня туда Венди Форрестер.