Книга Орден Последней Надежды. Книга 1. Послушник - Андрей Родионов

– Полежи пока, – хрипло говорю я, – не путайся под ногами.

От сильного удара по железному шлему арбалет вышел из строя. Но я не жалею дорогое оружие, так и так собирался разбить о ствол дерева, не оставлять же врагу? Кстати, а вот еще один валяется. Я подхватываю с земли второй арбалет, мертвый стрелок уже перестал сучить ногами, неподвижно стоит у ели, надежно удерживаемый болтом. Вокруг – озеро крови, а дыра в шее такая, что свободно пройдет большой палец. Какое-то мгновение я с сожалением гляжу на разряженное оружие, но мне некогда играть в снайпера, надо уничтожить как можно больше стрелков. С размаху бью механическим луком по стволу, хитрое генуэзское изделие трескается, а я продолжаю охоту.

Не хвастаясь скажу, что справился с тремя стрелками. Затем меня заметили и устроили дурацкие догонялки, где за одним быстроногим лекарем мчались по меньшей мере пятеро озверелых арбалетчиков. Забыв про свои тяжелые игрушки, воины яростно потрясали в воздухе мечами и топорами. В конце концов меня выгнали на дорогу к прочим, где я тут же вступил в бой чуть ли не на равных. Говорю «чуть ли», поскольку меня сразу затянули внутрь строя, поближе к Жанне.

Толпа нападающих наконец схлынула, разбившись о доблесть защитников; оставшихся с улюлюканьем погнали в лес. Я, тяжело дыша, остался стоять возле Жанны, которая раздраженно кусала губы и то и дело топала ногой, жадно прислушиваясь к звукам удаляющегося боя. Старший из «братьев» удерживал ее за руку на месте с той же легкостью, с которой бурые медведи его размера могут удержать некрупного зайца.

Пока они ожесточенно спорили (вернее, Жанна громко верещала, а тот лишь хмыкал, зато каждый его хмык звучал в сто раз авторитетнее минуты ее криков), я снял шлем и помотал головой, подставляя мокрые от пота волосы свежему ветру. Повернулся к спорщикам и замер в ошеломлении: метрах в десяти от нас из леса выдвинулся Гектор с заряженным арбалетом в руках, одним плавным движением рыцарь вскинул оружие, не спуская сузившихся глаз с Жанны.

– Нет, Гектор! – крикнул я отчаянно. – Не стреляй!

В прыжке я сбил девушку на землю, закрыл своим телом, как щитом. Черта лысого любой арбалетный болт сможет пробить меня насквозь! Мучительно медленно текли секунды, решившись, я вскинул голову. Гектор неподвижно стоял все на том же месте с белым как снег лицом, из закушенной губы текла струйка крови.

Наконец он криво ухмыльнулся, с видимым усилием нажал на спусковой крючок. Я зажмурился на секунду, тут же открыл глаза, чтобы встретить смерть как мужчина. Перед самым лицом дребезжал арбалетный болт, что до половины прошиб чей-то брошенный щит. Я вскинул глаза, Гектор, привычно заломив левую бровь, уже с открытой улыбкой показал мне вытянутый указательный палец, а затем исчез за деревьями, растворился, как и не было его. Опомнившись, в ту сторону с ревом кинулся Жак де Ли. Разумеется, никого он там не нашел.

– Удобно? – раздался снизу чей-то язвительный голосок.

Я пружинисто вскочил на ноги, настороженно вглядываясь в чащу, не высунется ли еще один охотник за головами. С оскорбленным видом Жанна подала руку.

– Лежите спокойно, – прошипел я, ловко подхватив с земли целый щит. – Так в вас труднее попасть!

– Какая глупость! – возмутилась девушка. – Да помогите же мне!

Так и не дождавшись протянутой руки, она поднялась с земли сама. Счищая грязь с некогда белых доспехов, Жанна ядовито поинтересовалась:

– Встретили знакомого?

– Какого еще знакомого? – невнимательно отозвался я. Почудилось или нет, что та вон ветка шевельнулась не в такт остальным?

– Которому вы кричали «Гектор», – настаивала девушка.

Поистине, любопытство родилось раньше женщины.

– Я всего лишь призывал святого на помощь, – вяло отбивался я.

– Нет такого святого.

– Есть, раз помог!

На подобный довод ей возразить нечего, а потому Жанна отвернулась с надутыми губами. К счастью, из леса вынырнул красный от ярости «братец» Жак, как по команде, оба тут же начали переругиваться.

Вскоре вернулся наш конвой, гордый одержанной победой. Нападающих французы отогнали далеко в лес, многие из бургундцев ранены и убиты. Словом, у меня язык не повернулся указать, что охрану увлекли в лес специально, дабы без суеты и спешки прикончить главную цель, Жанну. Зато, будьте уверены, повернулся у Жака. Старший «брат» крыл отборной бранью всех подряд, начиная от барона и заканчивая последним из лучников.

Узнав, что я спас Жанну от верной смерти, барон позеленел, глаза из безмятежно-синих стали черными, как ночь. Остальные воины посматривали на меня с явным одобрением, а «братья» Жанны так и с любовью. Жак мудро опустил некоторые подробности, к чему всем знать, что я по имени окликал убийцу? Я зашивал раны, накладывал повязки и компрессы, а перед глазами стояло когда-то родное лицо.

Поднятый указательный палец явно означает, что Гектор в первый раз подарил мне жизнь. Насмешница судьба стягивает события во все более плотный узел, и мы с бывшим другом все чаще сталкиваемся лбами. А центр происходящего – Жанна.

– Клод, – тихо, одними губами шепчу я имя девушки.

Имя, что должен был навсегда забыть. Не существует такой графини Клод Баварской, есть лишь простая пастушка Жанна из почтенного семейства Арков. Но может ли простой рыцарь мечтать о сводной сестре короля Франции? Я горько усмехаюсь: мечтать-то он может…

На плечо опускается тяжелая ладонь, я невольно вздрагиваю, оглядываюсь назад. Надо мной навис высокий рыцарь с суровым лицом, поперек левой щеки тянется старый шрам.

– Господин барон просит перевязать ему руку, – басит воин.

Я молча иду за ним, тем временем оруженосцы с помощью лошадей оттаскивают на обочину рухнувшие деревья, освобождая дорогу. Барон восседает на старом пне метрах в пяти от дороги. Под ним постелен дорогой плащ, рукав камзола небрежно закатан, на предплечье алеет длинная ссадина. Недоумевая, зачем понадобился лекарь для царапины, на которые здесь не обращают внимания маленькие дети, я быстро и аккуратно обрабатываю ее.

Тем временем барон что-то негромко говорит. Поначалу я все еще погружен в печальные мысли, а потому первые секунды не обращаю внимания на брошенное повелительно: «Взять его!» Затем меня как током прошибает, я дергаюсь было, но уже поздно. Мир таков, что расслабляться нельзя ни на секунду, выживает тот, кто во всем видит подвох, постоянно готов к бою. Барон приставил к самому горлу отточенное до бритвенной остроты лезвие кинжала, а сильные руки воинов схватили меня, как стальные зубцы медвежьего капкана, лишив всякой возможности вырваться.

Жиль де Рэ удовлетворенно хмыкает:

– Посмотри в его глаза, мой добрый де Мюрраж. Разве так должен выглядеть человек мирной профессии в подобной ситуации? Это же натуральный волк в овечьей шкуре! Глаза пылают, лицо дышит решительностью, мышцы напряжены…

– В чем дело, господин барон? – холодно спрашиваю я.