Книга Вестники времен. Рождение апокрифа - Андрей Мартьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мессир де Сиго! Немедленно позовите графа Карла Валуа и коннетабля! Затевается кое-что интересное…
Камердинер выглянул из-за двери, выслушал указания господина и быстро побежал на палубу.
* * *
Ангерран де Фуа, спустившись по деревянным сходням с разукрашенного знаменами корабля на каменный пирс мессинской гавани, окликнул рассматривавших суда молодых мессиров и, когда те подошли, картинно воздел глаза к небесам:
– Ах, шевалье де Фармер, как мне ни неприятно такое говорить, но его королевское величество Филипп Капетинг – просто жирная свинья.
– Он в нас вчера из лука стрелял, – мстительно наябедничал сэр Мишель. – Когда мы с Беренгарией в лодке катались. Едва не попал в мессира Сержа, моего оруженосца.
– Сержа… – произнес Ангерран. – Давно ли этот дворянин у вас оруженосцем?
– С прошлого месяца, – правдиво ответил рыцарь. – Мне бы хватило и одного, но за Сержа отец Колумбан попросил. Я вам о нем рассказывал – это отшельник из Ирландии. Живет в папенькином баронстве, в лесу.
– Понятно, – протянул господин де Фуа. – Впрочем, мессиры, я закончил все дела и теперь мы можем отправляться дальше. Например, в монастырь святой Цецилии.
Гунтер, Мишель и язвительный Ангерран гуляли по городу не меньше двух часов – хронометр германца, на который тот украдкой поглядывал, показывал без четверти семь вечера. В Мессине было спокойно – на улицах порядок, городская жизнь продолжается, в церквях служат мессы. Только появились лишние патрули стражи, внимательно надзиравшие за иностранцами. Если сицилийцы почти не обращали внимания на французов, то за подданными Ричарда следили в оба глаза. Гунтер и Мишель сейчас носили цвета Аквитании, а значит, подозрений не вызывали – герцогство хоть и подчиняется английскому королю, но все знают, что в действительности им управляет королева Элеонора.
– Попомните мои слова, – пророчески вещал Ангерран, когда троица подходила к гавани, – не пройдет и дня, как Львиное Сердце отомстит Танкреду за поражение на турнире. Не знаю, как именно, но, думаю, громко и бестолково. Вы меня подождете, мессиры? Сейчас я поднимусь на корабль Филиппа-Августа и передам французу… Одно известие.
– Подождем, – благосклонно согласился Мишель. Ангерран отчасти шокировал норманна. Для голубоглазого старика словно бы не существовало ничего святого – он поругивал королей, симпатизировал сарацинам, а что поражало больше всего – всегда и постоянно называл вещи своими именами, не обращая внимания на условности этикета. И все-таки общаться с мессиром Ангерраном было интересно. Он бывал во всех известных странах, встречался с самыми разными людьми, вспоминал об умершем от проказы несчастном короле Иерусалима Балдуине IV, о старых и новых монархах, о давно отгремевших сражениях – выяснилось, что Ангерран действительно участвовал во Втором Крестовом походе, кончившемся полнейшей неудачей.
Мессир де Фуа был вхож к Ричарду, Элеоноре и Филиппу, как выразился Гунтер, «с черного хода», а значит, на самом деле являлся важной персоной. Но почему же указанная важная персона не имеет никакого громкого титула и ничего не рассказывает о своем происхождении и семье? Любой дворянин давно поведал бы о многочисленных благородных родственниках, своих владениях, сыновьях-дочерях… Мишель уяснил только одно: их новый знакомый имеет лен в королевстве Иерусалимском. К тому же норманна немного смущало произношение Ангеррана – судя по фамилии, он был выходцем из Лангедока, а речь звучала с едва заметным бургундским акцентом. Известно, что герцогство Бургундия тяготеет не к Франции, а к Священной Римской империи, и тамошнее наречие более германизировано.
Сейчас Ангерран, отвечая на бесконечные вопросы сэра Мишеля, проявлял отличное знание традиций Востока и красочно повествовал о сарацинских нравах. Рыцаря заинтересовал языческий обычай многоженства, и мессир де Фуа объяснил, что пророк Муххамед запретил своим последователям иметь больше четырех жен, но сарацины выкручиваются – четыре жены перед Аллахом, и сколько угодно наложниц. У багдадского халифа вроде бы по одной на каждый день года.
Аббатство встретило гостей тишиной и благолепием – все обитательницы монастыря и постояльцы странноприимного дома отправились в церковь. Именно там сэр Мишель с оруженосцем и мессиром Ангерраном обнаружили Беренгарию. Принцесса шепотом сказала, что Серж остался в комнатах – мол, ему необходимо находиться там по приказу Элеоноры. Туда и направились.
– О, явились! – увидев друзей, воскликнул Казаков, вскакивая. Судя по развернутой на столе огромной рукописной Библии, он старательно осваивал латинский язык, читая на торжественном слоге Рима знакомые главы Писания. – Вино в кувшине. Если хотите пожевать, остались пироги. Только они холодные.
– А где же ее величество? – поинтересовался де Фуа, подозрительно осматривая громоздящиеся возле стен коричневые сундуки.
– У нее неприятности с Ричардом, – ответил Казаков. – Кстати, тамплиеры приезжали. Видите ящики? Полно денег! Сижу тут на золотом запасе королевства.
Какое-то время прошло в разговорах. Мишель общался с Ангерраном, допытываясь у палестинского рыцаря, можно ли европейцу хоть одним глазом посмотреть на гарем. Гунтер и Сергей разговаривали по-английски, вызывая недоуменные взгляды со стороны не понимавшего странный язык мессира де Фуа – германец описывал события на турнире, а Казаков страдал, что не смог увидеть экзотическое зрелище.
Идиллию разрушила Беренгария. Принцесса, явившись с мессы, буквально ворвалась в покои, едва не сокрушив толстенную дощатую дверь. Сэр Мишель аж схватился за меч, увидев огромные перепуганные глаза наваррки. За плечом дочери короля Санчо Мудрого стояла невозмутимая мадам де Борж.
– Что случилось, ваше высочество? – озабоченно спросил норманн. – Вас кто-нибудь напугал или обидел?
Ангерран напрягся и подался вперед, будто ожидал новостей.
– Да, меня напугали, – отрывисто сказала Беренгария. – Мессиры, в монастыре закрыли ворота, а аббатиса приказала всем служкам вооружиться.
– Да в чем дело-то? – забеспокоился Казаков.
Принцесса, бледная и растерянная, опустилась на стул и совершенно не дамским жестом плеснула вина из кувшина.
– Волнения в городе, – ответила Беренгария. – К аббатисе прибежал десятник сицилийской стражи и сказал принять все меры к защите обители. Понимаю, в это трудно поверить, но, по известиям, английский король Ричард начал штурм Мессины с моря и суши…
КОНЕЦ ИСТОРИИ ТРЕТЬЕЙ
Август – декабрь 1999 года,
Санкт-Петербург.
Ниже я привожу алфавитный список важнейших исторических персонажей, задействованных в книгах цикла «Вестники Времен». Не стоит удивляться большому количеству одинаковых имен – как в Византии, так и в западной Европе выбор имен высшего дворянства был крайне ограничен, детей называли в честь великих предков или святых покровителей королевских/императорских семейств. В датах рождения могут встретиться неточности (прежде всего это относится к детям Элеоноры Пуату), ибо, к сожалению, я не располагал нужными материалами и приходилось делать собственные выводы на основе косвенных данных.
