Книга Рискованное приключение - Джо Беверли

Кроме того, девушка не оставляла мыслей о том, чтобы овладеть оружием. Вскоре они с Частити довольно ловко научились стрелять. Ротгар не возражал и даже заказал оружейнику пистолеты, более подходящие к их изящным ручкам, включая совсем миниатюрные, которые можно носить в кармане.

Впрочем, он отговорил их от занятий фехтованием.

— Это отмирающее искусство. Эльф, и годится только для дуэлей. Не думаю, что тебя вызовут на дуэль.

— Может, я сама вызову кого-нибудь.

По его взгляду она поняла: для него не секрет, кого она имеет в виду.

— В таком случае выбери пистолеты. Это уравнивает шансы в силе и расстоянии. На каждый день сгодится кинжал, раз уж ты предпочитаешь подобные украшения для вечерних туалетов.

Так появился еще один наставник по имени Гуно, молчаливый и смуглый, который знал немало эффективных способов, как убить или изувечить, пользуясь только коротким клинком. Эти уроки заинтересовали и Шока. Спустя некоторое время все они научились метко бросать ножи.

Как-то раз, послав точным броском трепещущий клинок прямо в сердце мишени в натуральный размер человека, установленной в одной из пустующих спален, Эльф обернулась, услышав аплодисменты у себя за спиной, и увидела улыбающегося Ротгара.

— Хочешь попробовать? — спросила девушка.

Маркиз протянул руку, и она вложила в нее нож, который через секунду вонзился рядом с ее кинжалом.

— Откуда, по-твоему, я знаю Гуно, дорогая? Мне нравится оружие, от которого одежда не топорщится, где не надо. Шон предпочел грубые армейские нравы тонкому искусству.

Шон рассмеялся:

— Я требую удовлетворения. Пушки с двадцати шагов.

Ротгар церемонно поклонился:

— Сожалею, но не могу принять твой вызов. Эльф, пришли бумаги из Лиона.

Эльф поспешно оставила их, чтобы уделить внимание делам, которые теперь заполняли все ее дни.

Ей стали понятны волнение и энтузиазм, с которыми Брайт относился к делам. Шон считал их невыносимо скучными. Его стихией был свежий воздух и физическая активность. Ротгар видел в торговле и финансах средство для достижения главной цели — власти и могущества своей семьи. Но для Брайта, как теперь и для нее, это постоянный вызов, увлекательная игра.

В свое время Брайт был удачливым игроком, и с тем же азартом он занялся бизнесом. Эльф никогда не притягивали игральные кости или карты, но ее воодушевляла возможность вкладывать средства в перспективные проекты или отправлять корабли на поиски прибыли. Не говоря о знаниях, что само по себе замечательно.

Эльф узнала, из каких стран доставляют шелк и как его производят, что такое кручение шелка и сучение нити, что означает денье[24]. Ей удалось побывать на шелкопрядильных фабриках в Спитлфилдсе, где девушка наблюдала за изготовлением шелка из пряжи и окончательной обработкой ткани.

На одном из деловых совещаний она услышала о некоем Жаке де Вокансоне из Франции, авторе улучшенных методов ткачества, использовавшихся в Спитлфилдсе, который работает над другими проектами.

Один из служащих Маллоранов уже находится во Франции, выясняя возможность капиталовложений в исследования месье де Вокансона.

Кроме того, со слов Ротгара она знала, что правительство рассматривает законопроект о запрещении ввоза в Британию шелковых тканей. Если закон будет принят, то шелкоткачество ждет расцвет. Если нет — предприятия будут простаивать.

После беспокойных раздумий Эльф приняла первое важное решение и предложила потратить деньги на организацию маленькой фабрики в Норвиче для ткачей, которые пожелают уехать из Лондона.

Когда Ротгар, не колеблясь ни секунды, распорядился выделить необходимые средства, она не на шутку всполошилась и пожалела, что Брайта нет в городе и она не может с ним посоветоваться.

— Не изводи себя понапрасну, — посоветовал Ротгар. — Кажется, ты недостаточно усвоила одно правило. В этой игре никто не может постоянно выигрывать. Некоторые из твоих решений могут привести к катастрофе. Надо уметь предвидеть последствия.

— Трудно переделать себя. Осторожность у меня в крови.

Они находились в кабинете, маркиз был одет в придворное платье и собирался на прием в королевский дворец.

— Я так не считаю, моя дорогая. Ты научилась быть осторожной, чтобы не подвергать никого опасности. Видимо, мне пора признать, что я несколько перестарался в деле со Скотсдейлом?

Должно быть, он провел немало времени, размышляя над прошлым, в поисках допущенных промахов. Она сжала в ладонях его украшенную кольцами руку.

— Бей, ты не можешь отвечать за все, что происходит с нами. Мы сами иногда создаем себе трудности.

Улыбка тронула его губы.

— И некоторые из моих решений могут привести к катастрофе. Мне надо последовать собственному совету, не так ли?

— Да, — согласилась она, улыбаясь ему в ответ. Затем она выпустила его руку и серьезно проговорила:

— Если уж речь зашла о катастрофах, Частити говорит, что Форт скоро встанет с постели.

— Разве это катастрофа?

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. — Эльф отвернулась и, взяв бумаги по Норвичу, принялась нервно укладывать их в стопку. — Я не намерена отпускать его просто так.

— Ты бы меня просто разочаровала.

Она повернулась к нему:

— Значит, ты не против?

— Того, чтобы ты втащила его за волосы в нашу семью?

Как-нибудь переживу. Ну, мне пора в Сент-Джеимс, пока Георг не начал волноваться. Признаться, ублажать их королевские величества куда более утомительно, чем иметь дело с неугомонными близнецами.

Дверь мягко закрылась за ним, и Эльф улыбнулась, в который раз благодаря судьбу за ниспосланное ей благо.

Мысль о благе напомнила ей о старой женщине, встреченной возле доков. Та так и не обратилась за помощью, и Эльф предположила, что она просто боится. А может, ее пугает долгий путь пешком через весь Лондон без привычных для Эльф коляски или портшеза.

Эльф отнесла документы Грейндеру, который все еще относился к ней настороженно, и приказала подать карету. Встретив по пути Частити, она пригласила ее с собой, и вскоре они уже катили в направлении Воппинга в сопровождении двух вооруженных лакеев помимо кучера. Эльф на собственном опыте убедилась, что нельзя шутить с такими вещами.

Подъехав к пожарищу, она приказала остановить карету. Среди мусора по-прежнему копошились люди, преимущественно стайки детей, занятых нехитрыми играми. Эльф велела открыть дверь и спустилась, приподняв юбки, чтобы не выпачкать их о щебень и битый камень. Она подошла к девчушке лет восьми, с опаской взиравшей на нее.