Книга Тварь 2. Сказки летучего мыша - Виктор Точинов

– Три дня назад король Италии, подстрекаемый еврейскими финансовыми олигархами, отправил Муссолини в отставку. С тех пор судьба дуче неизвестна – очевидно, он содержится под тайным арестом. Фюрер не может оставить в беде своего друга и дуче итальянского народа Бенито Муссолини.

* * *

…Аудиенция в подземном бункере рейхсканцелярии состоялась в положенный срок – и Гитлер лично поручил гауптштурмфюреру ответственнейшее задание. Кальтенбруннер был прав – вернуться в «Графскую Славянку» Отто никогда не довелось.

Но кое в чем шеф РСХА ошибся. Зейдлиц не получил (и не исполнил) приказ возвратить тысячи тонн боеприпасов на место постоянного складирования. По одной простой причине – команда Зейдлица так и не вернулась из Антропшинских катакомб. Поиски исчезнувших эсэсовцев (и огромного количества канувших боеприпасов) продолжались до сорок четвертого года. Причем несколько поисковых групп тоже пропали…

Затем немцы отступили от Ленинграда. Загадка перешла от СС и гестапо по наследству к НКВД, впоследствии к КГБ… Но так и не была разгадана.

Глава 3

17 июня, вторник, день, вечер

1

– Ну что, полезли? – спросил Пещерник, прямо-таки приплясывая от нетерпения.

– Не спеши, Вася… – в который раз остудил его пыл Кравцов.

Он как раз закончил последнюю проверку фонарей – фактически мини-прожекторов, способных светить без подзарядки сутки и защищенных от всего на свете. И достал из рюкзака предмет, напоминающий размерами и формой небольшой бочонок, – не удержавшись от мысленного писательского сравнения: «Вот она – нить Ариадны двадцать первого века…»

Новенькая, запаянная в полиэтилен бухта содержала (если верить этикетке) два километра синтетического упаковочного шнура. Так далеко в лабиринт Кравцов забираться не хотел. Тем более в компании с двумя мальчишками.

Хотя их снаряжение позволяло совершить и более длительную экскурсию.

После звонка Дани с известием: вход найден! – прошло три часа. Кравцов успел сгонять в город и обратно. И навестил магазинчик на Литовском – неприметный, но хорошо известный спелеотуристам, диггерам и прочим любящим подземные прогулки гражданам.

На затраты господин писатель не поскупился, бесшабашно растратив остатки последнего гонорара – зато у них имелся даже газоанализатор, громким писком сигнализирующий о скоплениях взрывоопасных или ядовитых газов. И портативные дыхательные приборы, позволяющие без помех пересечь опасную зону… И многое другое.

Закупать пришлось три комплекта снаряжения – Даня повторил однажды удавшуюся ему уловку. Попросту отказался показать обнаруженный ход, если Кравцов отправится туда без него и Васи-Пещерника. Ладно хоть остальных из их компании подземный вояж не привлекал.

Заодно Кравцов забрал из городской квартиры «Бекас-12М» – на этом помповом дробовике двенадцатого калибра съемный приклад при нужде заменялся на пистолетную рукоятку. Получалась компактная и мощная машинка – способная несколькими выстрелами крупной дробью или мелкой картечью очистить от всего живого изрядное помещение…

Недаром штатовские копы предпочитают пользоваться на операциях похожими игрушками – с широким снопом свинца противнику разминуться куда труднее, чем с автоматной или пистолетной пулей.

Свой фонарь Кравцов укрепил над стволом «Бекаса». И отрегулировал так, что одним движением пальца можно было нашпиговать свинцом практически всю освещенную зону. Оружие получилось, конечно, не чета оставшейся в сторожке простенькой «ижевке», но… Но Кравцову казалось: если дойдет до серьезной схватки с Тварью – не поможет. Как не помог «Лепаж» штабс-ротмистра Дибича, как не помогли «шмайссеры» эсэсовцев из команды Кранке… Но все-таки спокойнее. Особенно после последней встречи с Сашком…

…Даня не разделял радостного возбуждения Пещерника и с неприязнью поглядывал на темный провал лаза, с большим трудом расчищенный от густо разросшегося кустарника.

Ход оказался так надежно прикрыт, что Кравцов сомневался: точно ли этим отверстием до последнего времени пользовался Ворон? И, вполне возможно, Сашок? Не наткнется ли их экспедиция на непроходимый завал через сотню-другую шагов?

Может случиться и такое – но подготовиться стоило по полной программе…

– Ну вроде всё, – сказал Кравцов, придирчиво оглядывая мальчишек: комбинезоны и каски немного не по размеру, но остальное в полном порядке. Затем повернулся к Женьке Васнецовой – и подумал, что ей, возможно, досталась не менее сложная задача. Попробуйте-ка ждать наверху ушедших в темную глубину товарищей – ничего не делая, считая томительно ползущие минуты…

– Три часа, – повторил он еще раз. – Три часа – крайний срок. Если не возвращаемся – уходишь и немедленно звонишь этому человеку… Расскажешь всё и отдашь конверт…

Женька молча кивнула. Ей жутко не хотелось оставаться тут одной – но Альзира и Борюсик продолжали нести вахту возле жилища Гнома.

А господин писатель поморщился от неприятной ассоциации. Точно так же в сочиненном им (в надиктованном Летучим Мышем?) опусе штабс-ротмистр Дибич оставлял конверт Степашке Ворону – прежде чем навсегда исчезнуть в недрах Поповой горы…

Хотя, разумеется, на оставленном Женьке послании не значился адрес «дома у Цепного».

Лишь имя-отчество и телефоны подполковника Мельничука.

2

Алекс Шляпников открыл глаза. Вернее, один глаз – другую половину лица покрывала корка запекшейся крови. Боли не было. Вообще. Мало того, Алекс не чувствовал своего тела – разбитого, изломанного падением на острые обломки.

Когда он перевернулся и сел, впечатление оказалось странным. Мир перед глазом повернулся и занял иное положение, – и только. Руки, ноги, седалище никакими осязательными ощущениями не откликнулись… Казалось, он отлежал всё тело разом – словно руку, неосторожно подсунутую во сне под голову.

Алекс скосил глаз – желая убедиться, что детали организма действительно на месте. Всё пребывало в наличии… Но никак не докладывало мозгу о своем существовании.

Может, оно и к лучшему… Левая рука была сломана – и самым гнусным образом. Из разорванного рукава куртки торчали белые обломки кости. Нога – опять-таки левая – сгибалась под весьма подозрительным углом.

Так, а что с ребрами… Алекс увидел, как его правая рука (сознание упорно твердило: не его! чужая! чужая!) – поползла вверх, начала ощупывать грудь через ткань куртки и рубашки. Напрасный труд – ни пальцы, ни тестируемая поверхность кожи ничего не ощущали…

Он с вялым упрямством откинул джинсовую полу, попытался справиться с пуговицами рубашки – справиться неживым протезом, безуспешно прикидывающимся его конечностью… Получилось плохо – соразмерить усилие не удалось, пуговицы отлетели с мясом.

Подозрения вполне подтвердились – ребра оказались сломаны. Обломки бугрили, натягивали кожу. Алекс подумал, что при каждом вдохе… При вдохе???!!!