Книга Формула Бога - Жозе Родригеш Душ Сантуш

Томаш и Ариана молчали, полагая, что вопрос риторический.

— Я спрашиваю вас: в ритме какой музыки? — повторил Тензин. — В ритме космической музыки. Той самой музыки, что вдохновляет танцующего Шиву. Той же музыки, которая заставляет два маятника качаться одинаково. Той же музыки, которая заставляет генераторы координировать вращательное движение. Той же музыки, что заставляет Луну держаться всегда лицом к Земле. Той же музыки, которая заставляет атомы петь в унисон. Вселенная танцует под таинственный ритм. Ритм танца Шивы.

— А откуда он исходит, этот ритм? — спросил Томаш.

Тибетец сделал неопределенный жест, как бы охватывая руками дворик храма.

— Он исходит от Дхармакайи, от сущности мироздания. Вы слышали что-нибудь о связи между музыкой и математикой?

Оба утвердительно кивнули.

— Так вот, музыка Вселенной созвучна законам физики, — заявил Тензин. — В 1996 году открыли, что и живые системы, и неодушевленная материя синхронизируются в соответствии с общей математической формулой. Тем самым я хочу сказать, что ритм космической музыки, в котором сокращаются мышечные ткани пищеварительного тракта, это тот же самый ритм, что заставляет атомы петь в унисон; ритм, в котором синхронно движутся сперматозоиды, это тот же самый ритм, что управляет танцем Луны вокруг Земли. И математическая формула, согласно которой организован этот космический ритм, проистекает от математических систем, лежащих в основе организации Вселенной: это — теория хаоса. Хаосу, как установили, присуща синхронность. Хаос только кажется хаотичным, на самом деле его поведение детерминировано и управляется четкими правилами. Несмотря на то, что поведение хаоса характеризуется синхронностью, оно никогда себя не повторяет, и в связи с этим можно утверждать, что хаос детерминируем, но недетерминистичен. Он предсказуем в краткосрочном плане, поскольку подчиняется определенным законам, но его невозможно предсказать на длительную перспективу из-за колоссальной сложности реального. — Бодхисаттва распростер руки. — В конце мироздания всегда сокрыта тайна.

Томаш заерзал на своей подушке.

— Я согласен, все это окутано таинственностью, — сказал он. — А вы полагаете, что безымянные мудрецы, описавшие танец Шивы, знали о существовании этого… этого космического ритма?

Тензин улыбнулся.

— Приведу изречение Будды о том, как мы должны мысленно представлять себе мир: «Звезда в начале ночи, пузырек в бурливом потоке, проблеск света в летнем облаке, трепещущий огонь светильника, призрак и сон».

Прозвучавший ответ озадачил гостей.

— Я имею в виду, что космический ритм неощутим для непросветленных. Надо быть Буддой, чтобы видеть, как этот ритм исходит от вещей. Как авторы священных писаний могли знать о существовании космического ритма, если он неслышим для неподготовленных?

— Возможно, это чистое совпадение, — высказал предположение Томаш. — Может, они просто придумали историю о танце Шивы, красивый миф о начале начал, который потом случайно совпал с открытием существования во Вселенной ритма.

Бодхисаттва мгновение помолчал.

— Вы помните, я говорил, что индуисты проповедуют, что последняя реальность называется Брахман и что разнообразие вещей и событий, которые мы видим и чувствуем вокруг себя, суть не что иное, как различные проявления одной реальности? Вы помните, я говорил, что мы, буддисты, проповедуем, что последняя реальность называется Дхармакайя и что все взаимосвязано невидимыми нитями, а стало быть, все вещи суть не что иное, как разные лики одной реальности? Вы помните, я говорил: даосы проповедуют, что Дао является сущностью мироздания, единой реальностью, из которой проистекает множественность?

— Да.

— Разве может быть простым совпадением тот факт, что западная наука теперь говорит то же самое, что восточные мудрецы высказывали две тысячи и даже более лет тому назад?

— Я не понимаю, — снова был вынужден признаться Томаш.

Бодхисаттва глубоко вздохнул.

— Как известно, восточная мысль провозглашает единство и единственность реального, исходит из того, что различные вещи являются не чем иным, как выражениями одной вещи, и что все связано между собой.

— Да, вы только что уже сказали это.

— Теория хаоса подтвердила, что так оно и есть. Взмахом крыльев бабочка влияет на состояние погоды в другой части планеты.

— Это так.

— Но взаимосвязь материи не ограничивается простым эффектом домино, в котором каждая предыдущая вещь воздействует на последующую. Материя на самом деле взаимосвязана органически. Каждый объект является другим воплощением одного и того же.

— Согласно воззрениям восточной мысли, — возразил Томаш. — Но где же об этом говорится в научных трудах? Я обо всем этом слышу впервые…

Бодхисаттва улыбнулся.

— Вы что-нибудь слышали об эксперименте Аспека?

— Да, — подтвердила Ариана, — с этим экспериментом знаком любой физик.

— Так может, вы объясните, что это такое? — спросил Томаш.

Тензин пристально посмотрел на него.

— Алан Аспек — французский физик, под руководством которого группа исследователей Парижского университета осуществила в 1982 году эксперимент огромной важности. О нем, правда, ничего не сообщали по телевидению и не писали в газетах. По сути говоря, об этом опыте знают только физики да еще некоторые ученые, но я прошу вас запомнить то, что я вам сейчас скажу. — Он поднял указательный палец. — Возможно, в будущем эксперимент Аспека будут помнить как одно из самых выдающихся научных достижений XX века. — Тибетец перевел взгляд на Ариану. — Вы со мной согласны, барышня?

Иранка утвердительно наклонила голову.

Бодхисаттва внимательно смотрел на нее.

— Мудрость дзэн гласит: «Если ты встретишь на пути знающего человека, ничего не говори и не молчи». — Сделав короткую паузу, он повторил: — Не молчи, — и, указывая Ариане на Томаша, продолжил: — Открой ему дверь.

— Вы желаете, чтобы я ему описала эксперимент Аспека?

Тензин улыбнулся.

— Другая мудрость Дзэн гласит: «Когда знание постигает обычный человек, он становится мудрецом. Когда знание постигает мудрец, он становится обычным человеком». — И снова указал на Томаша. — Сделай из него обычного человека.

Ариана переводила глаза с одного на другого, пытаясь привести в порядок мысли.

— Эксперимент Аспека… это, так сказать… — не зная, как начать, она посмотрела на тибетца, словно ища поддержки. — Мне кажется, эксперимент Аспека нельзя описать, если предварительно не рассказать о парадоксе ЭПР, не так ли?

— Нагарджуна сказал: «Знание подобно озеру с прозрачной и свежей водой — в него можно входить с какой угодно стороны».

— В таком случае я должна войти со стороны парадокса ЭПР, — приняв решение, Ариана повернулась к Томашу. — Помнишь, я рассказывала тебе, что квантовая физика предполагала Вселенную, в которой наблюдатель воздействует на наблюдаемое, тогда как теория относительности настаивала на Вселенной, в которой роль наблюдателя не имеет значения для поведения материи?