Книга Легкие деньги - Джеймс Гриппандо

– Я уже зажарился.

Он казался себе путешественником, отправившимся осенью в горы.

Демброски застегнул на нем молнию и посмотрел, подходит ли куртка по размеру.

– Ты надел это ради безопасности или для выхода в свет?

– Если мне станет еще жарче, выбор будет стоять между поджаренным и тушеным мясом. А это точно поможет?

– Черт, конечно! – ответил Демброски. – Туловище защищено курткой из кевларового волокна, она выглядит не так подозрительно, как жилет, и защищает с боков в отличие от большинства бронежилетов.

– Ну, будем надеяться, никто не придет с «базукой».

– Вообще-то, – сказал Демброски, – у меня и на этот случай кое-что есть.

– Прекрати! – вмешался Норм. – У тебя уже паранойя.

– Да я только пошутил. – Он полез в свою сумку и достал револьвер и патроны. – Вот еще одно преимущество куртки. Можно легко спрятать оружие. Это «смит-вессон», калибр девять на девятнадцать, патроны «парабеллум». Длина ствола – четыре дюйма. Ударно-спусковой механизм двойного действия. Здесь стоит тритиевый ночной прицел, может пригодиться в темноте. Магазин на пятнадцать патронов. Так что это очень мощная пушка.

– Я знаю, как им пользоваться. Мой отец был охотником.

– Ну, с этой малышкой можно охотиться на слонов! – Демброски вставил обойму и проверил предохранитель. – Держи его в нагрудном кармане и не вытаскивай, пока не решишь воспользоваться.

– Я бы оставил пушку здесь, – сказал Норм.

Райан не обратил на его слова внимания, взял оружие и положил в карман.

Демброски отступил на шаг и окинул его изучающим взглядом.

– Хорошо выглядишь, дружище!

– Я чувствую себя как эксгибиционист в бронежилете! – Райан стер пот со лба. – Теперь-то я могу его снять?

– Снимай, – сказал Демброски. – Только осторожно, не отсоедини микрофон.

Райан аккуратно стянул куртку. Крошечное записывающее устройство помещалось на груди, а под воротником рубашки был прикреплен микрофон.

– Диктофон начинает запись автоматически, когда поблизости раздается человеческий голос, – сказал Демброски. – Так что не придется записывать тишину. Говори так, как обычно разговариваешь, и все будет о'кей.

– С какого расстояния он записывает?

– С пятнадцати футов.

– То есть я должен подойти достаточно близко.

– Ну, лбами-то стукаться не обязательно.

Норм начал шагать по гаражу, явно взволнованный.

– Райан, я хочу, чтобы Брюс пошел с нами. Пятнадцать футов – очень удобно для человека, который может быть вооружен. Это чертовски опасно.

– Я буду рад прогуляться! – отозвался Брюс.

Райан покачал головой:

– Понимаешь, Брюс, тут дело в той женщине. Она публичный человек, и мне бы не хотелось, чтобы ты узнал ее. Без обид, но я не хочу, чтобы ты имел представление, кто она.

– Почему?

– Потому что я не знаю тебя. И не знаю, что ты можешь сделать с такой информацией.

– Что? – спросил Брюс, чуть улыбаясь. – Я разве похож на шантажиста?

– По личному опыту могу сказать, что шантажисты выглядят как нормальные люди.

Демброски взглянул на Норма, потом на Райана:

– Знаете, я всю работу делаю по принципу «Никогда не задавай вопросов», но вы меня прямо-таки заинтриговали. Кто эта женщина?

– Извини. Если все пройдет гладко, ты ничего не узнаешь. Ради этого мы и стараемся.

– А если шершаво?

– Тогда ты скорее всего прочитаешь обо всем в газетах.

– Будем надеяться, не в некрологах! – проворчал Норм.

– Будем надеяться, – согласился Райан. – Ты готов, дружище?

Норм неохотно кивнул. Райан взял куртку и пошел к двери.

– Давай наконец сделаем это.

Глава 64

Они ехали, укрытые ветвями елей, стоящих вдоль узкой дороги к дамбе Чизман, с выключенными фарами, что делало их практически невидимыми в ночи. Фургон Джеба медленно полз по серпантину дороги наверх. Месяц то и дело прятался за облаками, яркие звезды блестели из разрывов между ними.

Водохранилище Чизман было самым старым в Денвере и протянулось на добрые шестьдесят миль с юга на юго-запад. Долгое время доступ к нему был закрыт. Построенное еще в начале века, водохранилище находилось на территории заповедника, окруженное горами высотой от девяти до тринадцати тысяч футов. Дугообразная дамба, облицованная гранитом, была первой подобной постройкой в стране. На крутых склонах водохранилища образовалась удивительной формы V-образная стена, имеющая основание шириной в двадцать пять футов и верхушку раз в тридцать шире. Дамба поднималась ввысь на двести двадцать один фут и была по тем временам, когда ее строили, высочайшей в мире. Теперь она лишилась этого почетного звания, но осталась самой старой во всей системе водоснабжения Денвера.

Уши Эми заложило, когда фургон взобрался на высоту шести тысяч восьмисот футов – уровня воды в водохранилище. Она молча сидела на заднем сиденье машины, где лежала аппаратура для слежки. Мэрилин ехала впереди, рядом с водителем.

– Когда луна справа, – сказал Джеб, – вы можете полюбоваться самым прекрасным видом, какой бывает здесь ночью.

Эми выглянула в окно. Сразу за ограждением начинался крутой гранитный склон, а за ним, далеко впереди, в темной воде отражалась луна; на водной глади сиял мягкий свет, будто далеко на равнине догорали последние угольки костра. Эми молча согласилась.

Джеб продолжал:

– Во времена моей молодости парни привозили сюда своих девушек. Здесь можно было здорово провести время, если вы понимаете, о чем я, – подмигнув, добавил он.

Мэрилин взглянула на Эми, затем ответила:

– Да, я очень хорошо понимаю, о чем ты.

Джеб свернул к обочине. Фургон остановился в наклон под углом двадцать градусов, грозя съехать вниз. Стоктон поставил машину на ручной тормоз и заговорил о деле:

– Дамба примерно в пяти минутах ходьбы отсюда. Иди прямо, никуда не сворачивай. Если подъехать ближе, шум двигателя выдаст нас.

– И так достаточно близко, – сказала Мэрилин. – Я не хочу, чтобы они знали, что я приехала сюда с кем-то. Тем более с тобой.

Джеб вылез из-за руля и перебрался в заднюю часть фургона. Пульт прослушивания передатчика был встроен в стену. Рядом с Эми лежала небольшая коробка. Джеб открыл ее и вытащил клубок проводов и микрофон. Разбираясь с ними, он продолжал говорить:

– Все это время мы будем рядом, Мэрилин. Эми и я услышим все, что ты скажешь, и запишем на пленку.

– А как вы будете говорить со мной?