Книга Снова домой - Кристин Ханна

Мадлен быстро вела машину по Магнолиа-стрит; наконец она притормозила возле первого из домов, предварительно выбранных для Энджела.

– Ну, как тебе нравится вот этот? – Она указала на особняк.

Лина и Энджел выглянули в окно, затем, переглянувшись, синхронно покачали головами, давая понять, что дом им совсем не нравится.

Вздохнув, Мадлен нажала на газ и снова выехала на дорогу. Ей было обидно, что ни Энджел, ни даже Лина не соизволили выйти из машины и как следует рассмотреть дом. Получалось, что они были заодно, а она – как будто вне игры. А ведь Мадлен очень старалась, выбирая дома для демонстрации Энджелу. Она потратила на поиски уйму времени, посетила множество контор по найму жилья, отыскивая такую виллу или особняк, которые находились бы в районе десяти минут езды от клиники. Затем Мадлен выбрала семь лучших предложений, заранее договорившись, что приедет и посмотрит каждый дом.

Они подъезжали уже к четвертой вилле, а Энджел так ни разу и не вылез из машины. Первые три дома он люто возненавидел с первого взгляда.

Наконец Мадлен затормозила возле того дома, который нравился ей самой больше остальных.

Выключив двигатель, она посмотрела в окно на особняк. Мадлен не слишком надеялась, что он понравится Энджелу, который привык к дорогим кварталам Лас-Вегаса и шикарным лимузинам. Но показать дом Энджелу все равно было нужно. Фрэнсису, например, такой дом обязательно понравился бы. Это было внешне грубоватое, сделанное из бревен, строение со множеством окон и большим крыльцом. Выстроенный на рубеже прошлого и нынешнего веков, он служил летней резиденцией для отцов – основателей города. Но последующие поколения построили для себя более современные жилища. Дом располагался на берегу озера Вашингтон. Здесь никто не жил, территория выглядела запущенной. Большинство людей не хотели платить деньги, которые запрашивали владельцы. За ту же сумму можно было снять первоклассную современную виллу где-нибудь в Броадмуре.

Огромные старые клены росли по обеим сторонам выложенной кирпичом дорожки, которая вела прямиком к дому. В траве, то тут, то там, можно было увидеть маргаритки, упорно тянущие свои головки к солнцу.

– Вот еще один дом, – сказала Мадлен, ожидая услышать с заднего сиденья обычное «едем дальше».

Но было тихо.

Она обернулась и увидела, что Энджела и Лины уже нет в машине; они стояли перед домом, с интересом разглядывая его.

Открыв дверцу, Мадлен выбралась из машины и подошла к ним.

– Фрэнсису наверняка понравился бы этот дом, – сказала Лина.

Мадлен вопросительно взглянула на Энджела.

– Никогда не думал, что когда-нибудь буду жить в бревенчатом доме, – после минутного молчания сообщил Энджел.

Она извиняюще улыбнулась.

– Понимаю, это не совсем твой стиль.

Он одарил ее быстрой белозубой улыбкой, которая всегда так сильно действовала на Мадлен.

– Мало ли что можно назвать моим стилем. Это не важно. Я, например, раньше никогда не ездил в «вольво», выбирая себе дом... – Энджел пожал плечами, деланно сокрушаясь.

Мадлен против воли рассмеялась.

– Ну что же, может, зайдем?

Они все вместе пошли по аккуратной дорожке к дому. Энджел неожиданно споткнулся и едва не упал, однако Мадлен не раздумывая инстинктивно обхватила его за талию и прижала к себе.

С мгновенным опозданием она затем сообразила, что обнимает Энджела. Очень медленно Мадлен повернула голову и встретилась с ним взглядом. Так они простояли, казалось^ целую вечность, и никто не произносил ни единого слова.

– Надо бы хоть спасибо тебе сказать, – произнес наконец, Энджел.

Мадлен почувствовала некоторое разочарование от его слов хотя я не вполне понимаю, чем именно она разочарована.

– Не стоит, – ответила она.

– Ты не права, – Энджел смотрел Мадлен в глаза так пристально, что ей и самой стало интересно: что же такое он там увидел? – Я понял, что всегда нужно благодарить людей.

Мадлен протянула руку и отвела прядь волос, упавшую Энджелу на глаза. И только потом сообразила, что сделала это, потому что звук его голоса напомнил ей голос Фрэнсиса. В такой ситуации Фрэнсис непременно сказал бы что-то подобное. Подумав об этом, Мадлен ощутила приступ одиночества.

– Он бы гордился тобой, услышав эти твои слова. Энджел не спросил, кого Мадлен имеет в виду. Усмехнувшись, он посмотрел на нее.

– Это потому, что я сейчас стою рядом с девушкой его мечты?

Мадлен сразу заметила перемену в его взгляде – он перестал быть мягким, как у Фрэнсиса. Зато теперь перед ней стоял прежний Энджел – грубоватый, прямой и «заинтересованный», явно заинтересованный. Сердце Мадлен забилось чаще. Она почувствовала себя так, словно ей вновь стало шестнадцать, и она в объятиях парня, которого страстно любит.

Она попыталась сказать себе, что не стоит обращать на это внимания, ведь Энджел однажды уже разбил ей сердце, чего теперь можно от него ждать. Но было уже слишком поздно. И Мадлен по-настоящему испугалась.

– Нет, не поэтому. Просто ты сильно изменился, Энджел, а мы оба знаем, как непросто меняются люди.

Он рассмеялся и отстранился от нее. Они вновь пошли по направлению к бревенчатому дому, и на полпути Энджел как бы невзначай взял Мадлен за руку.

На следующее утро, придя на работу, Мадлен обнаружила, что все подъезды к клинике забиты микроавтобусами, в каких разъезжают телевизионные съемочные группы. Репортеры налетели на тихий госпиталь, как голодные гиены. Они ослепляли фотовспышками всякого, кто поднимался по центральной лестнице. Каждого норовили забросать вопросами.

Продираясь сквозь толпу, Мадлен, приходя все в большее раздражение, постоянно повторяла:

– Никаких комментариев!

Добравшись наконец до своего кабинета, она увидела поджидающих ее там Сарандона и Алленфорда.

Вздохнув, Мадлен бросила на спинку дивана свое замшевое пальто.

– Энджел предполагал, что так и будет. Вчера, перед самой выпиской, его случайно увидела одна женщина.

– Должно быть, та самая, которую я видел в «Крутом дубле», – спокойно предположил Сарандон, делая очередной глоток кофе.

– Как Энджел предполагал действовать? – поинтересовался доктор Алленфорд.

– Пусть состоится встреча с представителями прессы, на которой будет подтвержден факт его операции на сердце. Чтобы вы лично подтвердили: операция прошла успешно, и он в положенный срок выписан из клиники. Но больше никаких комментариев.

– Этого газетчикам надолго не хватит.

Мадлен по голосу почувствовала, что Крис весь натянут, как струна, и она понимала его чувства. Хирургу хотелось, чтобы о его работе и его знаменитом пациенте узнал весь мир.