Книга Тайна - Элизабет Адлер

— Я лучше возьму трубку, — сказала она. — Мне кое-кто должен позвонить. Мой… мой коллега. Если я не отвечу, он будет удивлен.

Брэд поднял руку. Он отрицательно покачал головой, глядя на телефон, который все звонил и звонил. Она растерялась от страха. А вдь она почти уговорила его, он почти согласился уйти отсюда. Господи, кто же это звонит? Телефон перестал звонить, и они снова сели в напряженной тишине. Брэд все еще смотрел на ночной столик, и ей показалось, что он готов швырнуть телефон об стену.

Но вместо этого он вдруг взял со столика фотографию Марии-Лауры. Это была одна из тех, что Фил взяла перед отъездом из Нью-Йорка. Там она выглядела спокойной, симпатичной, но с большими испуганными глазами.

Брэд поднес фотографию к свету и долго рассматривал ее.

— Откуда ты ее знаешь? — спросил он другим, «чужим» голосом.

— Она моя пациентка. Я говорила тебе. Та, что потеряла память. Она стала мне другом.

— Как ее зовут?

Его глаза были напряженными, она увидела, как дрожит его рука с фотографией. Фил сказала удивленно:

— Ее зовут Би Френч.

— Френч? — Он посмотрел на девушку на фотографии и снова на Фил. — Ты уверена?

— Ну… в общем, нет. Я забыла, ведь к ней вернулась память. Ее зовут Мария-Лаура Леконте Джонс.

Фил начала истерично смеяться: она поняла, что несет бессмыслицу.

Брэд встал. Он положил фотографию в карман а потом взглянул на нее, лежащую на кровати, плачут щую и смеющуюся одновременно.

Глаза его опять были далеко.

— Бедная моя. Ты переволновалась, устала. Почему бы тебе не поспать?

Фил лежала, окаменев от страха, когда он направился к двери. Он оглянулся на нее и улыбнулся знакомой улыбкой:

— Мне тут кое-что нужно сделать. И тогда я обещаю, все будет хорошо. Я вернусь через пару дней. Почему бы нам не поехать на Калани в этот уик-энд? Мы можем продолжить там наш разговор. Ведь Калани — главная часть моей жизни, душа семейства Кейн. И я хочу разделить это с тобой. Фил. Я хочу разделить с тобой всю свою жизнь.

Он, улыбнувшись, вышел. Она слышала его шаги и щелканье дверного замка. А потом — тишина.

Фил все еще лежала, боясь пошевелиться. Она прислушалась. Может, он хочет подшутить над ней. Может, он ждет за дверью, готовый схватить ее за глотку… Осторожно опустив ноги с кровати. Фил вновь прислушалась.

Потом на цыпочках она прошла через комнату и, распластавшись по стене, приложила ухо к двери. Вышла, нервно оглядываясь. Может, он все еще прячется, собираясь схватить ее, ждет, чтобы наконец убить ее. Ее нервы вдруг не выдержали, и она стала метаться по комнатам, как сумасшедшая, распахивая двери.

— Ты, чокнутый ублюдок, — кричала она, — выходи, выходи…

Она захлопнула и закрыла на все замки входную дверь и, рыдая, сползла на пол.

— О, Господи, — рыдала Фил, — помоги мне… Она набрала телефон Махони и прижала трубку к уху. Он звонил и звонил.

— Ответь, чертов Махони, — молила она. — Пожалуйста, ответь, пожалуйста.

Махони завернул на своем «мустанге» за угол и выехал на улицу, где жила Фил, присвистнув, когда черный «порше» промчался посреди дороги мимо него. Он, заехав на бордюр, едва увернулся от мчащейся машины.

— Господи, молодой человек, — прошипел он, сердито глядя через плечо, как огоньки «порше» исчезают вдали. И вдруг он понял, что только что видел машину Брэда Кейна.

Махони выскочил из «мустанга» и побежал через дорогу к дому Фил. Он вдавил звонок и держал его, пока привратник, красный от гнева, не возник перед ним.

Он сунул ему в нос свое удостоверение и спросил:

— Доктор Форстер дома?

— Да, дома, — ответил привратник. — И одного звонка было бы достаточно.

— Не сейчас, — сказал Махони, мчась по ковру к лифту.

— Подождите, я должен предупредить ее… Таковы правила.

— Не до правил, парень, — сказал Махони. — И не смей никого вызывать.

Он нажал кнопку лифта и стал ждать.

Расставшись с Фил, он позвонил ей, когда она не ответила, забеспокоился. Он знал, что Фил дома, и продолжал звонить. Когда она все же не взяла трубку, он стал напряженно размышлять, что могло случиться. Что-то явно произошло, он чувствовал это. Может, объявился Брэд Кейн? Но Фил сказала, что он поехал на ранчо. Он, наверное, вернулся в Даймонд-Хед. И тут Махони вспомнил: у Брэда был самолет, «Гольфстрим IV». Он мог немедленно оказаться где угодно, прежде чем человек успеет купить билет.

Махони выбежал из лифта и нажал кнопку звонка Фил. Потом приложил ухо к двери и прислушался. Ни звука. И тогда он забарабанил в дверь.

— Фил, — кричал он, — это я, Махони, открой! Она распахнула дверь и, рыдая, бросилась к нему в объятия.

— Махони, слава Богу! О, Фрэнко! — плакала она.

— Ладно, ладно. Тише, милая. — Он осторожно втолкнул ее обратно. — Это был Брэд? Он что-нибудь сделал с тобой?

Фил взглянула на него дикими глазами:

— Он хочет убить Ребекку!

— И что его остановило?

— Телефонный звонок. Это своеобразная встряска. Я думаю, она привела его в чувства.

Ноги Фил вдруг ослабели, и она упала на софу. Он посмотрел на ее бледное лицо. Потом открыл бар и налил ей немного бурбона.

— Мне кажется, это как раз то, что нужно, — сказал он. — И еще, ответь мне на некоторые вопросы.

Фил кивнула, сделав глоток вина, и доверчиво посмотрела на него.

— Он избил тебя? Она помотала головой:

— Нет, он только схватил мои руки и накрыл рот своей рукой, но он не ударил меня.

— Ты пустила его в квартиру?

— Нет, он был здесь, когда я пришла. Он застал меня врасплох.

— А как он пролез сюда?

— Он сказал, что скопировал мои ключи, когда я была на Гавайях.

— А что привратник?

Фил нахмурилась:

— Я не знаю. Хотя… Ты же знаешь, какой Брэд. Он ведет себя так, словно все принадлежит ему. Он уже был здесь, и привратник знает, что он мой друг. Брэд, наверное, сказал ему, чтр я просила его дождаться меня, что я дала ему ключи…

Она посмотрела на Махони с мольбой:

— Что мы будем делать дальше?

— Ничего мы не можем сделать. Он незаконно проник к тебе в квартиру, но он всегда может заявить, что ты сама дала ему ключи. В конце концов, ведь вы друзья. Он может сказать, что это такой любовный розыгрыш. Мы все время с таким сталкиваемся.

— Но он сумасшедший, Махони. Он думает, что я его мать. Он любит ее, а не меня!

Махони знал это, и ему это очень не нравилось. Сумасшедшие непредсказуемы. Кто знает, что дальше придет в голову Брэду Кейну?