Книга Денежные короли. Эпическая история еврейских иммигрантов, преобразовавших Уолл-стрит и сформировавших современную Америку - Daniel Schulman
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вечером 6 февраля 1904 года в особняке Шиффа на Пятой авеню собралась элитная клика нью-йоркских евреев, называвших себя "Странниками". Группа, в которую входила горстка финансистов, юристов, журналистов и ученых, собиралась ежемесячно, чтобы покурить сигары и подискутировать на злободневные темы. В тот субботний вечер присутствовали зятья Шиффа - Моррис Лёб и Айк Селигман; Оскар Страус, в то время занимавший пост министра Рузвельта в Гааге; адвокат Луис Маршалл; лидер еврейской общины и ученый Сайрус Адлер; владелец и издатель газеты New York Times Адольф Очс.
Адлер, Очс и Страус обсуждали нарастающую напряженность между Японией и Россией, чьи экспансионистские амбиции поставили эти страны на грань войны. Корни конфликта уходят более чем на десятилетие назад, когда Россия встревожила Японию, начав строительство Транссибирской магистрали, которая в итоге должна была протянуться почти на шесть тысяч миль, соединив Москву с портовым городом Владивостоком, расположенным на берегу Японского моря и граничащим с Кореей и Маньчжурией.
Япония, только начинавшая становиться современной державой, стала больше опасаться вторжения России после китайско-японской войны 1894 и 1895 годов. В ходе этого конфликта Япония захватила у Китая Ляодунский полуостров в Маньчжурии и стратегическую жемчужину на его оконечности - сильно укрепленную военно-морскую базу, известную как Порт-Артур. Под дипломатическим давлением России и ее европейских союзников Япония отказалась от полуострова в соответствии с условиями мирного договора с Китаем. Не успела она это сделать, как Россия вступила в дело, чтобы арендовать эту ценную территорию у Китая, а также заключила сделку с недавно побежденным соперником Японии о продлении Транссибирской магистрали в Маньчжурию по линии, названной Китайско-Восточной железной дорогой.
В 1900 году произошло Боксерское восстание - националистическое восстание на севере Китая, направленное на уничтожение иностранных колонизаторов и влияния. Россия направила войска в Маньчжурию, якобы для защиты своих коммерческих интересов, но после жестокого подавления восстания оставила в регионе отряд в сто тысяч человек. Последовали годы дипломатических разборок.
Но срок вывода войск Россией уже истек, а переговоры между странами о разделе территорий в Корее и Маньчжурии зашли в тупик. В тот же день, когда Странники встретились, Япония официально разорвала дипломатические отношения с Россией, обострив противостояние.
"Джентльмены, я должен сказать вам нечто очень серьезное", - серьезно произнес Шифф, когда в комнате воцарилась тишина. В отличие от Очса и Страуса, которые считали, что конфликт можно разрядить, Шифф был уверен, что война неизбежна; к нему обратились с предложением о ее финансировании. "Мне был представлен вопрос о предоставлении займа Японии", - сказал он. "Я хотел бы узнать ваше мнение о том, какое влияние окажет мое решение на судьбу еврейского народа в России".
Сайрус Адлер вспоминал об этом эпизоде почти два десятилетия спустя в письме к сыну Шиффа, когда Адлер собирал материал для своей двухтомной биографии Шиффа. Адлер не записал, что произошло после того, как Шифф затронул тему финансирования Японии, но, несомненно, дискуссия была оживленной, поскольку группа обсуждала возможные последствия вступления в войну с царем. Станет ли он мстить своим еврейским подданным, ухудшая их и без того безрадостное существование?
Пока Странники рассуждали, флотилия японских эсминцев тайно проследовала к Порт-Артуру. Сразу после полуночи 9 февраля корабли вошли в устье гавани, прицелились в стоящий на якоре русский флот и произвели залп торпедами Уайтхеда.
Последовавшая за этим восемнадцатимесячная война, в которой Шифф сыграл решающую финансовую роль, стала одной из самых захватывающих глав его богатой карьеры. Она способствовала созданию легенды о нем как о бесстрашном титане, которому мало равных, не побоявшемся пустить свои финансовые ресурсы в праведный бой. Но этот период также послужил толчком к появлению многочисленных теорий заговора - в том числе и тех, что вошли в нацистский канон, - касающихся участия Шиффа в свержении дома Романовых и предполагаемой монолитной финансовой власти евреев. Его решение о вмешательстве определит судьбы России и Японии, самого Шиффа и еврейского народа так, как он вряд ли мог себе представить.
-
Через три месяца после начала войны Шифф, возвращаясь в Нью-Йорк из поездки в Германию, заехал в Лондон. 3 мая он присутствовал на встрече в доме банкира Артура Хилла, партнера Спиеров по лондонским банковским операциям. Когда подали ужин, Шифф занял место рядом с Такахаси Корэкиё, пятидесятилетним вице-губернатором Банка Японии, который искал на Западе займы для финансирования дорогостоящей войны своей страны.
Невысокий, бородатый, с круглым лицом и телосложением, Такахаси получил прозвище "Дарума" из-за сходства с традиционной японской куклой, изображавшей буддийского монаха пятого века Бодхидхарму и считавшейся символом удачи. Такахаси, который впоследствии стал премьер-министром Японии, проделал путь от скромного происхождения до вершины финансовой и политической элиты своей страны. Родившись незаконнорожденным сыном художника школы Кано при дворе сёгуна и служанки-подростка, Такахаси в детстве выучил английский язык у миссионеров. В годы его странствующего образования он был вынужден находиться в подневольном рабстве в Северной Калифорнии, куда он отправился, чтобы продолжить изучение языка. Свободное владение английским языком позволило ему подняться на ряд бюрократических должностей, включая пост главы зарождающегося патентного бюро Японии, и сделало его идеальным кандидатом для выполнения важной финансовой миссии по обеспечению финансирования войны - хотя его задание оказалось удручающе трудным.
Перед поездкой в Лондон Такахаси провел пять тоскливых дней, встречаясь с ведущими банкирами в Нью-Йорке, где он нашел много сочувствия к делу Японии, но никакого интереса к размещению ее облигаций. Отчасти это было связано с тем, что американские банкиры в то время были больше сосредоточены на направлении капитала в американскую промышленность и не имели большого опыта работы с иностранными займами. Но это также было связано с тем, что американские финансисты, как и их коллеги в других странах мира, считали, что у Японии мало шансов победить могущественную Российскую империю.
Такахаси возлагал большие надежды на получение финансирования в Лондоне, поскольку за пару лет до этого британцы заключили союз с Японией. Но и там он нашел поддержку военной борьбы Японии и сдержанность в отношении ее финансирования. "Во время моих бесед с британскими банкирами Японию часто сравнивали с многообещающим молодым человеком, у которого есть шансы как на успех, так и на крах, в то время как Россия была похожа на помещика, чей залог останется в безопасности независимо от сиюминутных превратностей", - говорит Такахаси. Благодаря настойчивости, упорству и личным связям он в конце концов уговорил несколько банков присоединиться к нему, включая Hongkong and Shanghai Bank Corporation (HSBC) и Parr's Bank, где
