Книга Потапыч - Антон Чернов

я.

Вообще, именно этот тип побудил меня залезть в часть «прикладной теологии». И выяснить несколько прямо не описанных нигде моментов. Например, боги Лидари… недолюбливали. Против Пантеона не возражали, даже помогали владению как владению. Но в целом, именно к корифейскому роду отношение в целом же по божатнику выходило прохладное. Нигде не описанный прямо факт, но прекрасно выводимый из косвенных данных. И потребность дружины корифея в наваборцах растёт отсюда: жрецы из пантеона просто не припёрлись бы на место охоты, что зови, что нет.

Но это ладно. Самая семечка в том, что боги не против системы Пантеонов. Но… и не за эту систему. Приняли в свое время, не возражают, но вне контроля Пантеона воюют друг с другом и жрецами, и лично. При этом, именно в описаниях по Острову и вольным землям, приводились примеры неоднократных конфликтов жрецов пантеонных и жрецов не пантеонных, вне зависимости от принадлежности конкретному богу. Жрецы Ида (хотя конкретно этого — вряд ли) могли дёргать друг другу бороды и головы из-за «политических предпочтений». Причём эта картина не только на Острове с островитянами — у нас на Зиманде такие конфликты случались и случаются. А богам, как я понимаю, пофиг.

И выходит, что процепс — жрец, владеющий. Аналог видома, но вообще не «паладин», насколько я понял из описаний. Причём подобное надругательство практикуют несколько богов (ворде — независимо друг от друга), создавая этаких… странствующих по нави жрецов. Потому что рода у такого процепса быть не может — стерилен. Не из-за специальной стерилизации, а потому что сам факт становления человека процепсом (что есть деяние чисто божественное) лишает его части материальности. То есть, в мире мёртвых процепсы находятся «во плоти», только плоть эта не способна на длительное пребывание в мире живых. Постепенно становясь призрачной в матрии и развеиваясь. Довольно неприятный и страшноватый выбор пути — больше часа-двух в мире живых не пробудешь, умрёшь. Да, есть возможность «пробивать канал в материю», оставаясь в нави, вселять духов в живые организмы (чему мы и были свидетелями) и брать их под контроль. Да, длинная жизнь — исследователи на Островах вообще утверждали, что процепсы не стареют. Но…

В общем, лично у меня возникало ощущение, что полупризрачное существование — далеко не вся плата за становление процепсом. Судя по ряду моментов (в первую очередь потому, что как бы не имеющие естественных врагов полупризраки живут недолго) — их душа… сжирается. Видимо, «делится по-братски» между тотемным зверем и божеством. Может, идёт «как батарейка» на проколы в явь, как предполагала часть исследователей, но очень в такое слабо верится. Хотя и такая судьба как-то не видится пределом мечтаний.

Народ на это присвистнул — видимо, Серпент данные не озвучивал, а Зорга, на удивление, оказался птахом совсем не безголовым, а продуманным. В смысле слухи, сплетни и прочее такое собирал и запоминал, а важную информацию не выщебетывал.

Вкратце рассказал, что и как, заодно поинтересовался (ну, полчаса дырка между обходами, когда трое наших ертаулов боеготовы — не проблема), как мои коллеги-волхвы справляются с «угрозой в нави».

— А то, признаться, я ни разу с волхвами там не встречался, интересно, — озвучил я.

— Не слишком хорошо, — пожевал губами Казнь. — Так-то известно, что любой владетель в навь проникнуть может, да только ослабевает, да и глупеет сильно. А у нас, Михайло, считай так же, только разум не утрачиваем. А силы убывает, как у всех. Тут благословение Двуединого — не подмога. Вот навь изгнать — хучь зверя, хучь человека, это мы быстро, — под кивки Благого блеял он. — Остальным одержимое тело рушить приходится, да и перекинуться злой зверь или человек может в другое. А с благословением Двуединого только приблизиться и пожелать надо. Даже живые после одержания оставались.

— И как? — заинтересовался я, поматывая рукой у головы.

— По-разному, — пожал плечами волхв. — Большинство сразу помирает, но есть люди, что выжили. Головой скорбны стали, но иной раз излечиваются, живут себе дальше.

— А вы как навь видите? — поинтересовался я у подельников уже на обходе-патруле.

И выяснилось, что то что я с самого рассказа Казни предположил — так и выходит. В мир мёртвых владетели проникают не в виде души-человека, а духа-животного. Волхвы, очевидно, сохраняют разум, но с магическими возможностями в виде призыва духов — швах.

И… занятная вырисовывалась картина, породившая ОЧЕНЬ интересные вопросы. Дело в том, что в мире мёртвых, судя по рассказам, есть ТОЛЬКО тени-отражения душ и призрачные звери-духи или призраки мёртвых людей (большая редкость, как я понимаю, таких «не под богами» успешно харчат зверодухи). Так вот, судя по рассказам Карего и Зорга, да и потом с волхвами парой слов перекинулся, оба представителя фауны, встреченные мной до схватки с Михолапом — владеющие. Может, конечно, волхвы и подельники всего не знают, ещё что-то, но судя по их словам, выходит так.

Следовательно, со зверодухами в мёртвом мире я ВООБЩЕ не встречался, кроме полупрозрачного (что лишнее подтверждение узнанному) Потапа. Они, как и когда я тренировался в окрестностях Золотого, просто шугаются от непонятного (и, скорее всего, страшного) меня. А оба «зверя», которые мне встретились — владеющие. И волхвы, судя по всему, обладают тем же «бонусом», что и я, и рысь (которая была не вполне разумной, конечно, но достаточно, чтобы корёжить пространство воображением). Но с ней — пофиг, убил и убил, этот (или эта) владеющий сам напал, сам и виноват.

А вот бурундук меня чертовски в разрезе узнанного заинтересовал. То есть, некий владеющий, в достаточной степени сохранял в обороте разум. При этом в голый жоп меня именно куснул, нетравматично, вполне натурально ругался, чтоб я «свалил подальше». В общем — ОЧЕНЬ интересно было бы этого типа или типиху найти.

Но искать не буду, как понятно: и хрен найду, да и сам процесс поиска чреват массой неприятностей.

Ну и радует вполне очевидный бонус, в виде не столько развитого воображения (хотя оно у меня ого-го!), сколько… благодаря кинематографу, книгам, сети. Для меня естественны и привычны (ну или допустимы) решения, которые местному товарищу просто не могут прийти в голову. В мире мёртвых или нави разницы между реальностью и воображением никакой, так что… Может, и