Книга Спасти СССР. Часть 4 (поломаны сноски!) - Александр Афанасьев

Похоже. В таком случае мое послезнание будет обесцениваться чем дальше тем больше — хотя я к тому готов. Мотто Гельвеция — знание основных принципов легко возмещает незнание некоторых фактов. А тут про экономику знают чуть более чем ничего. Про политику впрочем тоже. Нельзя подменять политический процесс идеалами.

Черт... Тополь кажется писал про взрыв в метро. Точно — Тополь и Незнанский.

Или... это правда была? Которую скрыли.

В СССР правду о терактах скрывали. Как и о беспорядках. Например, то что пытались взорвать грузинский УКГБ — это не слух, а правда. И Инаури при этом усидел на своем посту. Были и еще и теракты и беспорядки, просто об этом в новостях не говорили. Не знаю, правильно это или нет — может и правильно, террорист всегда рассчитывает на общественный резонанс.

Взрывы в метро не новость, группа Затикяна уже была — они взорвали бомбы в метро якобы в знак протеста против «советской оккупации Армении». Следствие было закончено намного быстрее, чем надо было, Затикяна и его группу наскоро расстреляли. Возможно, чтобы он не проговорился о своих связях наверху и в диаспоре. А диаспора у армян мощная. И террористическое подполье есть, особенно в Ливане. АСАЛА — Армянская секретная армия освобождения. Что-то я кстати упустил Армению — неплохо было бы Балаяна с Капутикян спрофилактировать пока они в Карабахе конфликт не разожгли. Надо записать.

А протестующим против «советской оккупации Армении» — надо бы перенестись на десять лет вперед и посмотреть что будет с Арменией в девяностые. Сразу никаких вопросов не останется и дурь из головы уйдет.

— Не могу в машине сидеть

Саша выскакивает первым — он уже знает, что держать меня бесполезно. К счастью уже подъехала дежурная группа из девятки. Несколько парней, открыто держат автоматы. Джинсы и куртки. Окружают меня со всех сторон, мы идем к месту взрыва

— Где Гришин?

Замешательство. Никто не ожидал, что здесь Горбачев — точнее про меня просто забыли. Потом — кто-то находится

— Михаил Сергеевич, он в скорой

Идем туда. Длинный ряд скорых, выделяются несколько желтых, больших — финские реанимобили, закупили к Олимпиаде. В одной из них — перевязывают Гришина, у него забинтована голова и серое от пыли лицо, на котором выделяются потоки — кровь. Он в шоке, но осознает себя, даже встать пытается

— Михаил Сергеевич...

— Не вставайте

— Целы?

— Мы только в вестибюль вошли. Вы то как?

— Ребята... вытащили. Трибуна была... у самого входа, на возвышении.

— Что произошло?

— Ждали вас. Потом поезд услышал... и всё.

Гришин каким-то остановившимся взглядом посмотрел на меня

— Там на платформе метростроевцы были... активисты. Человек двести...

Здание МВД СССР.

Улица Житная

Прямо с места теракта — я направился не в Кремль, а в здание МВД на Житной, где был восстановлен ситуационный центр. Как не крути — а как связался я с восстановлением МВД после правления Андропова/Фелорчука, так теперь и идти мне с ними. До конца — каким бы он не был.

Все службы были подняты по тревоге, я прошел в кабинет министра. Тот сидел на телефоне

— ... Да спасибо.

Министр Карпец положил трубку, несколько секунд помолчал

— Полковник Федоров[59] звонил. Они допросили персонал метродепо. Им никто не сообщил, что мероприятие задерживается, и они двинули первый поезд по расписанию.

...

— И еще. Федорову удалось достать план торжеств. По нему трибуна находится у другого входа. Кто ее перенес и почему — неизвестно.

Карпец нервно осмотрелся, потом сказал

— Разрешите начистоту, Михаил Сергеевич?

— Ну?

— Вам не здесь надо быть, на Лубянке. Чебриков вам нас не простит

Твою мать. Я поднялся

— Оставьте здесь кого-то вместо себя потолковее и выходите к машинам. Поедем в Кремль. Чебрикова пригласим, Рекункова. Я научу вас вместе работать...

Едем в Кремль. В колонне машин два дополнительных «Скорпиона» — так называются ЗИЛы охраны, в которых ездит усиление, с широкими поручнями и примитивным, чуть ли не из кожзама салоны. По пути — пропускаем колонну Камазов: в Москву выдвигаются дзержинцы и спецназ из Теплого стана.

У кремлевского подъезда замечаю знакомую Волгу — 3102. Не успевает ЗИЛ остановиться — из нее выскакивает и бежит навстречу Раиса Максимовна

— Миша!

Едва выхожу... успеваю выйти — как Раиса Максимовна наталкивается на меня. Шарит руками как слепая.

— Все нормально, Рая. Я цел, не успел спуститься. Люди погибли.

— Как же... как же это.

— Так, Рая. Вот так.

Подъехали Воротников, Власов, Маслюков, Лукьянов, Алиев, Чебриков. Лигачев наверху, созванивается с Минздравом и с Кремлевкой чтобы выяснить, сколько пострадавших. Как потом выяснится — он дал команду использовать кремлевскую больницу для приема пострадавших. Поступок, который сильно повысил его в моих глазах.

Проходим внутрь, в Корпус. Заметно, что на посту теперь не по два, а по четыре человека стоит. Значит, меры усиления приняты.

Рассаживаемся в зале заседаний. Я прохожу к кафедре, которая кстати используется нечасто — обычно выступают все с места

— Товарищи...

...

— Как всем уже известно, в городе Москве произошел террористический акт. Количество жертв пока неизвестно, пострадал товарищ Гришин — я его видел в скорой на перевязке. Меня взрыв застал на лестнице в метро

— Это покушение на вас, Михаил Сергеевич — бросает Алиев

— Это покушение на нас на всех, Гейдар — резко отвечаю я — на советскую власть. Убив меня, исторический процесс не остановить. Изберете нового генсека да и всё. Это повторение акции группы Затикяна, только в кратно большем масштабе.

...

— Я не обвиняю и не буду обвинять никого из присутствующих в том что проглядели, допустили и так далее. Не сторонник избиения кадров, не сторонник подмены работы кадровыми решениями. Но террористов надо найти. И не просто найти — а выявить и тех кто стоит за ними.

— Может, это американцы?

Лукьянов. Он пока кандидат, но с перспективой.

— Может и так. Но давайте предоставим разбираться в произошедшем компетентным товарищам. Пока предлагаю обсудить два вопроса. Как мы сообщим народу о произошедшем. И как поможем погибшим и пострадавшим

—