Книга Охоться на меня, дорогая - Мари Роуз

должна была занять ее место.

Вся комната неподвижна, как будто сама комната затаила дыхание. Атмосфера в этот момент настолько напряженная, что становится душно. Но Джеймс по-прежнему не выглядит так, будто ему стыдно за то, что он сказал или сделал. Я наклоняюсь вперед, так что мое лицо теперь ближе к его лицу, позволяя ножу упасть вперед, кончик очень слегка вдавливается в рубашку от костюма, которая на нем надета. Я смотрю на нее, когда провожу ножом вниз по его груди, медленно царапая ткань там.

Украдкой взглянув на него из-под ресниц, я бросаю на него взгляд, почти такой, как будто я бы серьезно обдумала эту мысль. Как будто сама мысль об этом не вызывает у меня тошноту в животе.

— Мне жаль, что у меня нет отцовских наклонностей, но теперь мне очень нравится идея засовывать вещи в других.

Я вонзаю нож ему в живот по самую рукоятку и наблюдаю, как расширяются его глаза и сжимается челюсть. Я вздыхаю про себя, довольная тем, что добилась реакции, пусть даже небольшой. Рана не убьет его, она нанесена не для того, чтобы убивать, там нет ничего важного. Ну, во всяком случае, я об этом не знаю. Но красный цвет его крови в любом случае начинает распространяться по материалу красивым цветом.

Дерек подходит ко мне сзади, прижимается к моему телу и кладет свою руку поверх моей на ноже, обхватывая пальцами другой руки мою шею сбоку. Он приближает свое лицо к моему, и я чувствую его горячее дыхание сбоку на своем. От сочетания этого и ощущения его твердеющего члена напротив моей задницы тепло разливается прямо по моей киске.

— Нужен ли нам еще один урок, Малышка? Если ты серьезно, выкручивай.

Он медленно поворачивает мою руку. В то же время он проводит языком вверх по моей челюсти ко рту с той же скоростью, с какой поворачивает мою руку. Я поворачиваю к нему голову и позволяю ему провести языком по моим приоткрытым губам, пока я слегка задыхаюсь. Я прикасаюсь своим языком к его языку, продолжая вращать нож, а затем его рука возвращается вверх по моей руке, прежде чем он отстраняется и отступает назад.

Я снова возвращаю свое внимание к Джеймсу, чтобы увидеть ненависть и ярость на его лице от того, что он наблюдает за нами вместе, и кровь, льющуюся медленным и ровным потоком из его раны.

— Это было твое намерение, «дядя Джимми»? — мой голос язвителен, когда я задаю ему вопрос, вытаскивая из него нож. — Тебе было тяжело думать о том, чтобы использовать меня, как ты использовал мою мать? Ты представлял, как засовываешь свой член в мою киску, когда планировал это?

Нож в моей руке вонзается в другую часть его живота, и на этот раз он с шипением выдыхает, вздрагивая и слегка дергаясь от боли. Начинает распространяться новый узор из красной крови, почти как жидкий краситель.

Тристан хихикает почти прямо у меня за спиной, его рука поглаживает кожу моей ноги, обнаженную ночной рубашкой, пока его рука не обхватывает мою киску.

— Я знаю, что возбуждена, и определенно не от мыслей о его члене. — Он убирает руку, но затем его ладонь сильно ударяет по тому месту, где она была всего мгновение назад. Я тихо стону и отодвигаюсь назад, когда моя киска пульсирует, но мои глаза остаются прикованными к Джеймсу.

— Я полагаю, мы могли бы покончить с тобой прямо здесь, прямо сейчас, они действительно заставляют меня испытывать всевозможное нетерпение, — говорю я Джеймсу, мой голос ровный и холодный. — Ты бы предпочел быструю смерть, верно? Но что еще ты сказал той ночью? Это не так работает.

Вытаскивая нож обратно, я затем медленно вонзаю его обратно в него чуть ниже одного из плеч, останавливаясь и смещаясь, когда он касается кости. Он кряхтит, все его лицо искажается от боли, когда нож продолжает царапать по кости, проскальзывая мимо и все глубже вонзаясь в него.

— Хммм, какая информация нам от тебя нужна? — Я оглядываюсь на Дерека, о котором идет речь, и вижу горячий блеск в его глазах, когда он наблюдает за мной. — Тебе нужно, чтобы я получила что-нибудь от него, пока я развлекаюсь?

Низкий рокочущий смешок Дерека заводит меня еще больше.

— Нет, Малышка. У нас есть все, что нам нужно, обо всей его организации. Колеса уже пришли в движение, чтобы все это разрушить. Мы просто хотели, чтобы ты смогла воспользоваться своим моментом и отомстить.

Мое сердце сжимается от его слов. Они могут быть психами, но они мои психи. Они сделали все для меня, и я люблю их за это.

Возвращая мое внимание к мужчине, привязанному к стулу передо мной, Джеймс пытается заговорить. Все, что вырывается, — это напряженный стон, когда боль от ножа усиливается, когда я снова поворачиваю нож и медленно вытаскиваю его. Из новой раны льется еще больше крови.

— Нет, ты больше не можешь разговаривать, — говорю я, прерывая его. — У тебя был шанс, у тебя были годы шансов, но вместо этого ты выбрал зло.

Я двигаю нож вниз, пока не достигаю его живота, а затем снова начинаю вонзать нож, на этот раз медленно закручивая его, как штопор, когда он входит в его плоть. Он стонет сквозь плотно сжатые челюсти.

— Я становлюсь нетерпеливым, Малышка. Прекрати это, или я трахну тебя, пока он все еще смотрит и истекает кровью, — рычит Дерек у меня за спиной.

Я смеюсь в ответ, но он шлепает рукой по моей ягодице, и это движение лишь глубже вонзает нож в живот Джеймса. На этот раз Джеймс вскрикивает от боли. От удовольствия все мое тело просто пульсирует.

Джеймс смотрит на меня так, словно я существо из одного из его ночных кошмаров.

— Ты всегда была такой извращенкой? Кто ты? — ему удается выдавить из себя. Ладно, возможно, последнее нажатие было слишком глубоким, очевидно, что мое игровое время истекло.

Я неохотно вытаскиваю нож обратно, наблюдая, как кровь начинает вытекать из новой раны.

— Если бы ты спросил меня об этом неделю назад, я бы ответила, что не знаю. Но теперь я знаю.