Книга Ученица Хозяина Топи - Александра Каплунова

утащить да одной из многих жен наречь. Ну, может, и не одной из многих, но она и единственной становиться не жаждала. Что-то ощущалось в полозе жесткое да хищно-опасное. И лишь с Лесьяром рядышком, в груди сладко — трепетно делалось. Вот как ныне, когда спиной его тепло чувствовала, кое проникало глубоко под кожу.

— А то я когда-то девичьего дозволения спрашивал, — фыркнул змий, топор в колоду вбивая. Лезвие в дерево глубоко вошло, до самого обуха, — молвил, что поверит она в мою любовь, значит, так и быть тому.

— Так я верю, — пролепетала едва слышно. Арьян разом еще шире заулыбался, клыки острые обнажая. От пронзительного его взора морозом обдало девицу. Лесьяр же, трепет под руками ощутив, к себе притянул.

— А моего позволения тебе не надобно? — почти прошипел магик, волшебными тенями и себя и ученицу свою облекая. Глаза Арьяна на то взирая расширились в неверии. Точно осенило змия. Окинул взором их обоих внимательно, точно кумекая про себя что-то. Сможет ли с магиком совладать? До такой степени ли Весенья люба ему, чтоб с Хозяином в конфронтации всяческие вступать?

Фыркнул, руки на груди скрещивая.

— А девочка времени не теряет, — заявил, голову задирая.

— Что? — взбунтовалась Весенья на такое высказывание, да Лесьяр ее теснее в руках сжал, чтоб не лопотала зазря. Замолкла тотчас.

— Она отныне со мной, — а магик-то практически шипел. Понять бы — напоказ перед полозом или он серьезно о том заявляет? Веська жалостливо через плечо глянула, но магик от Арьяна глаз не отводил.

Зато от змия не укрылось, какая надежда да тоска в глазах девичьих промелькнули. Перекривился, следя за тем, как Лесьяр к той голову клонит и челом в ее лоб толкается в этаком особо теплом жесте.

— Не бойся, — вроде и произнёс едва слышно, а Весенью от простой той фразы теплом преисполнило и покоем. Улыбнулась в ответ, кутаясь в тени по ним скользившие. А магик снова на полоза взгляд уставил пронзительный, — уходи, полоз. И к Весенье дорогу забудь. Моя она. Ничья боле.

— Прибрал к лапам девицу, а еще заявлял, что учителем будет, — недобро хохотнул Арьян, — ясно теперь, каковых наук.

Веська вся вспыхнула.

— А не твоего ума это дело! — возразила бойко. — Кто меня и чему учит!

Сама дерзит, а краснеет, уж до шеи вся пунцовыми пятнами покрылась, даже уши горели.

— Вот ты какая значит, а прикидывалась овечкой невинной, — еще и плюнул напоследок, явственно выражая свое соображение об этой парочке. — Подобная мне и в самом деле не потребная.

На пятках развернулся да отправился восвояси.

Веська и поверить не могла, что так просто отделалась от охальника этого окаянного. Можно теперича и выдохнуть спокойно. Только вот сердечко девичье о ином затрепетало. Неуж-то приревновал Лесьяр, что так за нее взялся? Что так заступился… Пальцы его горячие даже через телогрею ощущала. А место, где лбами соприкоснулись, до сих пор огнем жгло.

Арьян по мосткам далеко уже ушлепал, а после скрылся и в высоких зарослях. Лесьяр того взглядом тяжелым провожал. Да не видал при том, как полоз улыбался паскудно, точно выиграл главный приз…

Как не видно змия стало, Веша порывисто в руках маговых развернулась, в лицо тому заглядывая. Лесьяр даже не сразу сообразил, потому как думы сомнительные в голове роились. И совсем с толку сбился, окунувшись в светящиеся счастьем девичьи глаза.

— Так рада от ухажера избавиться? — усмехнулся магик, — можешь не благодарить. Но чтоб первый и последний раз. Больше выручать не стану. Не для того я Хозяином Топи прослыл, чтоб барышень от незваных гостей избавлять. Мне таких как ты самому обольщать положено, между прочим.

И руками ее этак от себя отодвинул, улыбнулся ободряюще, по голове вот в очередной раз потрепал, точно дитятку, да в башню воротился, под нос себе мелодию насвистывая.

Веся вовсе обомлела. Так это все спектаклем было? Сразу себя столь глупой ощутила… Она же ведь на миг и сама поверила, поддалась искушению проникнуться теплом, да в себя впустить, допустить, что все это правдой быть могло. Одернулась тотчас в мыслях. Хорошо не успела сболтнуть ничего.

— Спасибо, — вымолвила запоздало. Глянула напоследок, как потанята силятся топор из колоды вытащить, да как-то заторможенно побрела в башню. Хоть и гнала горечь из мыслей, а все равно какая-то тоскливая обида по сердцу растекалась. Так приятно думать было, что искренен Лесьяр… Но слова его в разговоре с Мраком звучавшие, сызнова в голове раздались… Пришлось даже головой этой потрясти да напомнить себе, для чего вообще в башню явилась.

— УЧИТЬСЯ! — шепнула себе под нос строго и решительно, кулачками перед собой потрясая. А то расслабилась со всей этой романтикой! Один мужик, другой… да кому они все нужны? Вот магии обучится, экзамен сдаст, да в городе хорошее место себе найдет и там уж сама перебирать станет, да нос воротить.

На том и решила, да Лесьяра нагнала, когда тот уж по лестнице собирался подниматься.

— А мы когда занятия продолжать будем? — говорит, а улыбку на лице с трудом держит. Все внутри тому противилось, но Веська все ж натура упертая, даже когда самой с собой спорить приходится.

— Вообще, мы вроде как и не прекращали, — удивился Лесьяр, ступая на первую ступеньку, — но, думаю, сегодня можем и в зале поупражняться. К озеру все равно только к вечеру отправимся.

«Вот и хорошо, вот и славно», — размышляла Веся про себя. Будет, куда энергию выплеснуть.

— А ты мог бы научить меня теперь чему-то атакующему? — поинтересовалась, вспоминая, как слыхивала про всякие огненные шары да льда глыбы, коими магики пулять умеют.

— Зачем? — вопросил этак насмешливо, да с сомнением на девицу позади идущую, покосился. — Тебя и так уже вся нечисть окрестная остерегается. А на экзамене боевые заклинания никто демонстрировать не даст. Там что-то похитрее попросят.

— А боевые, значит, нехитрые? — ловко перевела вопрос.

— Есть и хитрые, — хмыкнул магик, — а есть простые.

Пальцами этак крутанул, и в девицу тонкую молнию запустил. Вешка увернулась легко, недовольно щурясь на баловство учителя.

— Пойдем в зал, на манекенах испытаешь.

«Я бы и на тебе испытала», — подумала сердито, но следом пошла.

Миновала уж добрая половина дня. В тренировочном зале царил сущий кавардак — пол устилали щепки и обломки, в воздухе летал пух, солома торчала отовсюду, точно кто-то из нее дождь устроил. Стойки с оружием разметало, топор вот вовсе в щель каменной кладки врезался лезвием. И в центре всего этого погрома стояла Весенья со вздыбленными волосами, с глазами огромными, точно два блюдца, а