Книга Где-то рядом - Антон Дмитриевич Емельянов

это и ответила, — просто сказал я. — Но это только догадка, как все было бы на самом деле никто не знает. Так или иначе, я пригласил сюда Аласу, чтобы Мали смог взглянуть на нее еще раз.

— Даешь ему шанс на любовь? — хмыкнул Карик.

— Если он откажется от разрушения и служения своему хозяину из-за любви, меня это полностью устроит.

— А камни, которые спрятаны внутри него? — сверкнули глаза Сараны.

— Они будут основой силы нашего нового союзника, — пожал я плечами. — Но если он не найдет себе причину, чтобы жить, а единственное, что его будет волновать — это уничтожение. Что ж, тогда придет время врага…

Я не успел договорить: серый гигант окончательно оклемался после потери прошлого тела, и снова пошел в атаку. И плюсов — его силы словно откатились назад, и ему снова надо было разгоняться, чтобы стать сильнее. Из минусов — теперь он четко отслеживал повреждения в пространстве, и второй раз поймать его в ловушку из хаоса мироздания было невозможно.

Мы увернулись от одной атаки, спрятались от вспышки, ушли от еще одного прыжка, а потом меня вызвал Том. Они с Аласой были готовы, и на этот раз глава следователей не собирался оставаться в стороне… Учитывая мой план, творению Мали, чтобы тот смог увидеть в ней свою любовь, стоило бы прийти одной. С другой стороны, Том — мой человек, и если он испытывает к Аласе чувства, если он хочет бороться за нее — пусть борется. В новом мире, который мне бы хотелось создать, бороться за то, что считаешь своим, должно быть естественным для каждого. А как можно верить во что-то и одновременно запрещать это другим? Нет, я слишком уважаю себя и тех, кто меня поддерживает, чтобы играть в подобные игры.

— Открыл проход, — я принял решение.

Что ж, если Пигмалион решит вернуться к своей новой Галатее — пусть не просто идет на все готовое, пусть тоже борется. За себя, за нее. И это будет хорошим началом для нового мира.

Мали трясло.

Он никогда не использовал творение на самого себя, опасаясь, что подобная копия будет не им настоящим — а дубликатом, пустышкой, которая заменит его настоящего. А какой смысл, что ты останешься для других, если для самого себя ты умрешь? Но выбора не было. Сила камней, подаренная ночной тенью, оказалась недостаточно велика, чтобы убить демиургов и их прислужников. Вернее, до одной он даже добрался, ранил другую, потом почти убил Кота… И вот после него-то все и пошло наперекосяк.

«И ведь он даже не демиург!» — от последней мысли Мали невольно перекашивало от ярости.

А еще эта головная боль. Тело серого гиганта с его единственным глазом было не просто сильным, но еще и непривычным. И все это давило на разум. Странные размеры, странное восприятие мира — хотелось побыстрее разобраться с жалкими букашками, а потом снова стать человеком и отдохнуть.

«Знак аруф, знак толи, знак басё…» — Мали раз за разом активировал подаренные ему камни, чтобы накопить в теле побольше их силы.

Насколько же проще было с его собственным знаком. Нарисовал его, и все. Чужие же камни должны были подчиниться Мали только после того, как он уничтожит тех, кому их подарили. Подлый чужак, наверняка, ведь тоже бог, хитро придумал. Привязал знаки к врагам Мали, а сами камни отдал ему. И вот теперь приходилось пользоваться лишь тенью от их настоящей силы. Но ничего, придет время и все за все ответят. Даже серые тени…

Мали снова окунулся в силу знаков, и на этот раз они раскрывались перед ним гораздо быстрее. Сначала он испугался надвигающейся бездны невероятной силы. Неизвестность страшит, но через мгновение пришло осознание, что именно происходит. Когда он переродился, прошел через свой когда-то найденный знак творения, то стал частью этой силы, а заодно узнал все, что было известно ей. Как правильно погружаться в знаки, как связывать их с другими камнями, стихиями… Знания вливались в мозг, а вместе с ними пришло и осознание своего будущего. Того, каким оно было в прошлый раз до того, как Кот изменил линию времени.

Мали как вживую видел годы и века жизни, которой уже никогда не будет. Убитая в гневе Аласа, новая копия Галатеи — снова не она. Он ищет новые грани силы и ломает границу миров, погружаясь в серый сумрак неизвестной стихии. Нет, это было что-то другое, гораздо более опасное, но Мали смог сбежать, а потом с помощью творения создать копию этой странной субстанции, превратив ее в своих новых слуг. Он стал богом для своего нового народа, разрушителей, только не из тени, а из самого первородного хаоса. Не стихии, а антипода всей жизни во всех мирах.

Мали чуть не расхохотался. Его враги использовали эту же силу, чуть не убив его сегодня. Он с ее же помощью уничтожил их всех в будущем. Действительно смешно. Разве что сейчас хаос стал еще более голодным и опасным. Впрочем, тем полезнее будут созданные из него слуги. И Мали снова активировал свой личный знак. Плевать на чужую силу, ему хватит своей, чтобы победить. Он снова стал человеком, а рядом с ним начали появляться похожие на его недавнюю форму пожиратели. Тоже яйцеголовые, одноглазые, разве что размерами с обычного человека.

Их становилось все больше, они парили в воздухе рядом с ним, словно осы возле улья. Мали чувствовал, как в крови кипит ярость и возбуждение от того, что новая сила на самом деле принадлежит только ему. А потом он взглянул на врагов, чтобы насладиться их страхом, и неожиданно увидел ее. Аласу, которую после поглощенных воспоминаний он уже привык считать мертвой. Копию его Галатеи. Она смотрела на него, и в ее взгляде было только отвращение.

«Ненавижу!»

Ярость вырвалась наружу облаком пепла, который должен был стереть с лица мироздания всех, кто недостаточно силен. Аласе, его творению, недостойной даже целовать пятки той, по образу и подобию которой он ее создал, точно было не выжить… Мали замер, чтобы насладиться каждым мгновением чужой смерти, но в последний момент перед Аласой появился незнакомый бог и прикрыл ее.

Его не было тут раньше. Он был слаб. Но смог защитить Аласу, когда сам Мали не сумел спасти свою Галатею. Внутри человека поднялось какое-то давно позабытое чувство. Какое? Он сам не мог понять… А потом увидел, как этот слабый бог