Книга Наблюдатель - Даниил Широков

замахиваясь своим мечом.

Ирис не боялась смерти. Сейчас для неё она стала бы избавлением.

Но вместо ожидаемого удара латник замер, с непониманием опустив голову в шлеме, с ужасом глядя на наконечник копья, пробившего его грудную клетку и вышедшего на несколько сантиметров с другой стороны. Вздрогнув, имперец рухнул на колени, а затем завалился набок, истекая кровью. Весь отряд синхронно обернулся, чтобы увидеть в свете редких уличных фонарей силуэты в тёмных одеждах. Их головы скрывали чёрные маски, а в руках они сжимали короткие клинки, кинжалы и копья.

— Ирис! — прозвучал знакомый хриплый голос откуда-то среди фигур. Те расступились, показывая на свет Маркуса, которого держали под обе руки его товарищи. Именно он, судя по сбитому дыханию, метнул копьё. — Далеко же тебя занесло, малая!

— Кто вы? — грубо оборвал его приветствие капитан имперского отряда.

Маркус улыбнулся, сощуривая узкие глаза.

— Имя нам — Легион. И сегодня…

Вместе с ним закончили предложение остальные воины в чёрных одеждах.

— ВЫ УМРЁТЕ!

Так, чёрный рынок, церковь и Золотая Империя утратили своё влияние над Никке за одну страшную ночь. Все имперские маги, причастные к иллюзии, вызвавшей бунт в городе, были вырезаны тогда же. Император, проглядев через несколько дней отчёт о случившемся, пожал плечами, скомкал бумагу и запихнул её в нижний ящик рабочего стола. Для Сангвина маленькое поражение не означало ничего. В то же время Никке, выдохнув после всех событий, потрясших его, зажил тихо и относительно спокойно. Церковь прислала замену павшим в боях с бунтовщиками, имперцы, скрытно находившиеся в пределах стен, ретировались прочь, оставив за собой только канцелярское отделение. Закон и порядок были восстановлены, но последствий, обычно следовавших за бунтом в пределах земель Империи, не было.

Никого не взвесили на фонарях и никого не казнили показательно на площади бедного западного района Никке.

Товарищи же, объединившись с Легионом, вернувшимся, чтобы закончить запланированное, отправились в Ливиград.

Комодо Анко пошла с ними.

…Никто так и не узнал, что случилось с Фоллом. Смерть первого героя решили скрыть от общественности, увековечившей того в легендах и сказаниях. В какой-то степени он стал по-настоящему бессмертным — его помнили, его любили, почитали и уважали на одном уровне с Богом. К сожалению, время, действительно, приходит за всеми.

Скорбевшие вернулись к своим делам. Мира продолжила изучать чуму в землях гномов, Сангвин — заниматься делами Империи, ребята — тренироваться, чтобы стать сильнее. Так банально, скучно и просто. Но, как известно, пока сказка сказывается, пока герои идут вперёд, пока злодеи потирают руки, составляя очередные злые планы…

Ничто ещё не кончено.

Так, где-то в пути, прижимая к сердцу Летопись Бога, трясся в телеге Арт. Через мгновение он вскрикнул от удивления, перепугав товарищей и легионеров, что сидели рядом. Никому он, конечно, о причине своего крика не сказал. Только посмотрел на пустующее место на скамье, будто увидел там кого-то. Призрака, быть может?

— Умерев столь легко, я не имел бы права называться сильнейшим… Мой дорогой ученик.

Глава восьмая. Демон ста мечей

Восемь месяцев спустя.

Окрестности Ливиграда, парящего города.

Пятнадцатый парящий остров, Холм Единства.

— Плечо.

Свист клинка. Скрип зубов. Выдох.

Блок.

— Шея.

Судорожный вдох. Блок. Контратака.

— Пах.

Сокращение мышц. Шорох одежды. Свист ветра.

— Лицо.

Глухой звук удара ладони о рукоять. Возвращение в исходную стойку. Вертикальный разрез.

Разворот, вторящий движению корпуса. Блок.

— Я не сказал, что это будет живот.

Выдох. Капли пота, падающие на сухую землю.

— Молодец. Будь оппонентом шестёрка, он бы открылся, атакуя единственную уязвимую зону после твоего движения.

Чистое голубое небо над головой. Светлые белые потоки облаков, текущих куда-то по своим делам. Шелест деревьев на горе, журчание ключа, бьющего откуда-то с вершины. На вершине — один человек. Лёгкая рубашка, потёртые, во многих местах изношенные до дыр тренировочные штаны. Обуви на нём не было. Вся одежда пропиталась потом, прилипая к мускулам. Янтарь глаз блестел, глядя на камень в трёх шагах перед собой. Один из многих на этом парящем острове. Их было много — на горе, под горой, возле неё… Но там, где любое другое существо увидело бы просто камень, этот человек видел нечто особенное.

Он видел там мужчину в сером кимоно, рассевшемся на том камне, будто в роскошном кресле. Скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, черноволосый человек покачивал головой, решая, что сказать своему подопечному. Наконец, их взгляды встретились. Блеклый, едва различимый в серой плёнке, что окутала радужку, карий цвет не блестел на солнце, подобно другим, янтарным глазам.

— Хорошо постарался, Арт.

Парень кивнул, опускаясь на землю там же, где стоял. Вытянув ноги перед собой, он на мгновение закрыл глаза, отпуская эмоции, что, как обычно, пришли во время тренировки. Гнев. Удивление. Смятение. Печаль. Он проводил несколько часов от своей ежедневной рутины в этом странном занятии: занимаясь чем-то, что Фолл назвал "боем с тенью". Каждый день, без выходных. Со временем одна только мысль об отдыхе вызывала у парня отвращение — ибо каждый пропущенный день мог стать причиной его поражения в будущем. Но даже так он не мог не задаваться вопросами. Сможет ли он превзойти Фолла, первого героя? Сможет ли достичь того, чего не смог его наставник? Сможет ли стать настолько сильным, чтобы одолеть жнеца, что был призван в Крэйн Богом?

Фолл рассказал ему всё, о чём они говорили с Анко. Всё, что успел выяснить, и всё, что смог предположить.

— Ты стал лучше, надо признать, — откидываясь на камне чуть назад и подставляя лицо тёплым солнечным лучам, протянул первый герой. — Закончим тренировку базовых движений пораньше. Всё-таки сегодня у тебя совместная тренировка с наставниками.

— Хорошо, — кивнул парень, поднимаясь с земли и отряхивая штаны от пыли. — Фолл… Ты уверен, что им не стоит знать?

— Я точно начну считать, в который раз ты спрашиваешь меня об этом, — тихонько вздохнул первый герой. — Сад меня уже похоронил. Не стоит тревожить мертвецов.

— Но ты жив.

— Жив ли?

Фолл встал с камня. Затем замахнулся, ударяя тот ребром ладони. Его рука прошла сквозь породу, утонув в ней практически полностью. Он вынул её, демонстративно поднимая вверх. Ткнул на неё пальцем второй руки.

— Это — живой? Я… Всего лишь остаточное изображение, мой дорогой ученик. Огромная куча серого эфира, заложенная в артефакте. Как только иссякнет энергия, я исчезну. Это не бессмертие и не вторая жизнь.

Разумеется, Арт об этом знал. И разумеется, лучше ему от этого не становилось. Тот Фолл, что стоял перед ним, не отличался от