Книга Град темных вод - Карина Вран

— Я вас провожу, — нейтрально сказал Стас, тоже метнув взгляд в сторону студентки — вроде как извиняющийся.

Та продолжала корпеть над платьицем.

«Коту под хвост все утро… Лучше б выспалась».

— Можно, я позаимствую еще один станок? — в спину уходящему преподавателю спросила она.

— Хоть все!

Чтобы не дать пропасть еще и дню, Вероника надумала снова посидеть у Невы с холстом и красками. Солнышко уже второй день как обосновалось на небосклоне, а вода в реке — это она подглядела из машины — все еще была темным-темна после штормового предупреждения.

Стаса долго не было, наверное, госпожа Людмила задержала. Вероника, пока перед глазами пятна цветные не поплыли, трудилась по памяти над нарядом. Потом чуть не отшвырнула кисть на нервах (сдержалась — кисточка не при чем), зашипела на кошачий манер. Решила сходить за станком, пока куратор объясняется с мамочкой.

Пребывая в раздрае, она совершила детскую ошибку: перепутала право и лево. До средних классов школы они у нее путались, вот и сегодня вместо комнатушки с подрамниками и запасными станками она открыла другую дверь.

За нею тоже была маленькая подсобная комнатка, только хранились в ней не инструменты для живописи. В центре помещения был модуль, такой же, как у Лешки и у нее самой. Индивидуальный модуль полного погружения спокойненько стоял себе в студии человека, выговаривавшего ей за трату времени в виртуальности.

Вероника сделала шаг назад, медленно притворила дверь. Открыла другую, выбрала станок. Дотащила его до выхода из студии. Дождалась Стаса, загрузила свои вещи в машину, попросила снова подбросить ее до набережной. И молчала всю оставшуюся дорогу.

В голове ее не было мыслей — ни единой, одна звенящая пустота.

День был теплый, тянуло холодом от Невы, но солнышко успевало обогреть пальцы. Она задержалась надолго, практически закончив работу. Остановилась, только когда желудок жалобно заурчал.

«Шкала сытости в красной зоне», — за прошедшие несколько часов то была ее первая связная мысль.

Вероника отошла от станка, оценивающим взглядом прошлась по результатам «видения руки»: на сей раз был выбран иной ракурс, больше открывающий дома на набережной. Даже фигурки прохожих угадывались на холсте.

Она почесала затылок кончиком кисти, затем вызвала такси. Попугаям с утра она корм и воду сменила, но они наверняка все доели. Малявкам дебафф «голод» получать не положено.

Новый холст занял место в кабинете, близ двух предыдущих работ с Невой. С первыми еще следовало поработать, а третий получился очень неплохо.

«Пожалуй, стоит почаще отключать голову», — вздохнула Вероника.

На выходе из кабинета ее застало сообщение от Стаса: «На следующие выходные отбой. Людмила взяла перерыв без обозначения сроков».

— Да пусть хоть насовсем испарится, — покривилась, как от кислятины, девушка. Двух прошедших сеансов было почти не жаль: тоже опыт, полезный и нужный.

К пернатым в комнату она пришла с подношением в виде колоска чумизы. Собиралась прикрепить его на стенд, но пухи решили иначе: сначала бело-голубой молнией мелькнула Вив, приземлившись на руку с заветным угощением, затем примеру бесстрашной подруги последовал и Зеленкин. Он, в отличие от девочки, трусил, но любовь к вкусняшке перевесила боязнь.

Птицы топали по рукам Вероники, трескали за обе щеки зернышки, издавали довольные: «Тьюи». Зеленкин, наевшись, прямо там же начал петь песню подруге, забавно поднимая шапочку и сведя зрачки в точки. Вив то отмахивалась, то благосклонно принимала знаки внимания.

Против воли девушка заулыбалась, осознав, что вот теперь, в эти минуты, узнала кое-что о беспричинном доверии: у этого доверия теплые лапки, настолько теплые, что согревают душу.

Непись, похожий на каракатицу, ждал их у каменного стола, причем стол уже был заставлен мисками и блюдами. Либо он караулил гостей с накрытым столом кучу времени, либо знал, когда они появились в своих временных комнатах.

— Дяденька, все было очень вкусненько! — поблагодарила за всех Мася, когда трапеза завершилась.

Во время еды хозяин молчал, гости же работали ложками, не до болтовни с набитым ртом — а расстарался подводный повар на славу, вкуснее прошлого приготовил угощение.

Группа по умолчанию делегировала гноме полномочия переговорщика, раз к ней явно были расположены местные.

— Ри поведал мне о походе, — отметив похвалу своим поварским талантам коротким кивком, сказал непись. — На нас долг жизни.

Рэй и Маська открыли было рты, когда из водорослей на треуголке выплыл Ри и затряс плавниками.

— Не возражайте мне, — подался вперед хозяин дома. — Не о том, в чем смыслите не больше, чем донная галька в величии Стражей.

— И в мыслях не было, — тихонько проговорила гномочка, для убедительности помахав черняво-малиновыми хвостиками.

Местный хмыкнул, оскалился дружелюбно — насколько могут свидетельствовать о дружелюбии выставленные напоказ острейшие клыки.

— Не было, как же. На нас долг, и мне ведомо, зачем вы спустились в глубины Сиоли. Но малькам сухопутным в Град Темных Вод не попасть, сколько бы ничтожных жизней вы ни спасли. И сколько бы ни отняли. Град — за разломом, сокрыт и храним. Нет способа для сухопутных миновать разлом, не было и не будет.

— Речи путать сосед наш мастак, — в столовую вплыла акула: тут водоросли на засов не запирались, а подавать знак о приближении, похоже, не считалось хорошим тоном. — Способ есть. И был он однажды испытан. Захотят ли проплыть этим путем сухопутные — им решать.

— А вы желаете им такой судьбы? — нервно зашевелил щупальцами хозяин дома. — Быть всюду чужими, непринятыми? Пожелав уйти, понять, что обратный путь закрыт? Все потерять, пытаясь найти себя? Без толку сгинуть, ни там и ни здесь не оставив следа?

— Вот теперь совсем непонятно стало, дяденька, — укоризненно поджала губы Маська.

— Сухопутные уже спускались в глубины вод Сиоли, — опередив «их» непися, сообщила мама-акула. — Первый из них провел с нами годы, пытаясь постичь наш уклад, наши мысли, наши представления. Он был не чета вам, малькам: силен и мудр был он. Много добра сделал для нас, и никто из живущих в глубинах не желал пролить его соль. Но он хотел большего, хотел жить как мы, плыть, как мы, хотел своими глазами узреть Град Темных Вод. Он получил это право. Мох морской, порфира, икра рыбы-луны, кровь черта пузатого; слово ведьмы глубинной и эхо сна Стража — выпив зелье, воплотившее все из этого, сухопутный стал таким же, как мы. Мох, порфира и теперь вот икра лунная у нас есть, каплю крови черта пузатого мы сохранили с давних пор. Ведьма глубинная слово нашепчет за две горсти жемчуга. Ради эха поплывем все вместе на поклон к Хранительнице, если повезет — смилостивится.

— Вот только получив желаемое, он утратил свое место на суше, — печально продолжил за акулой «каракатица». — И когда суша позвала его, он не смог противиться зову. Но без воды он не мог прожить более двух оборотов, глубина не отпускает того, что принадлежит ей. Однажды он взмолился о том, чтобы дар глубин оставил его: и глубины услышали. Дар ушел из него, ушла вся вода. Остались соль, кости и иссохшая кожа.