Книга Северный клан - Владимир Кельт

Только он надел тренч и сгреб со стола ключи от аэрокара, как одно за другим на хэндком посыпались сообщения — доклады оперативников. Не успел Ной прочесть первого, а дверь уже настежь — в кабинет влетел дежурный.

— Майор Чавес, разрешите доложить.

— Докладывай.

— На Площади Свободы демонстранты устроили потасовку. Ребята запрашивают отряд на усиление.

Ной недовольно вздохнул. Чертовы эспы со своими лозунгами! Провести митинг на Площади Свободы — все равно, что размахивать красной тряпкой перед быком. Это район Инквизиции, там каждый мнит себя «чистым», в Пантеон ходят молиться трижды на дню. Но митингующим идиотам все нипочем — с появлением на политической арене Тарковского почувствовали за плечами силу, вот и лезут, куда не стоит.

Заниматься разгоном одуревшей толпы — хуже не придумать. Ной подключился к сети и настроил канал на камеру одного из курсирующих над площадью беспилотников. Толпа кипела. В свете фонарей, в промозглой сырости зимнего вечера, она напоминала море из рук, ног и голов. То волной накатывала на трибуну, с которой силовики уводили самых ярых активистов, то отступала назад и разбивалась об энергетической барьер у входа в Пантеон. Белыми клубами вился дым от дымовых шашек. Летели бутылки с зажигательной смесью, выли сирены патрульных машин, виднелись мигалки скорой. Ной прокрутил запись назад, чтобы посмотреть начало митинга. Ничего особенного, все как обычно: установили трибуну, расставили громкоговорители, обозначили места для транспарантов. Бледное солнце только поглядывало в сторону горизонта, а демонстранты уже несли прожекторы, чтобы не стоять в потемках. Ной было хотел свернуть проекцию, как взгляд зацепился за граффити на фасаде закусочной. Красный круг, рассеченный тремя стрелами.

— Собирай наших. Всех до единого! — скомандовал Ной. — Поднимай штурмовой рейдер. Если мои догадки верны, а они верны, там будет настоящий ад.

Дежурный непонимающе вытаращился, мол, новый начальник чушь городит. Оно и понятно: в подразделении «А» ребята скептически отнеслись к назначению Ноя, проверяли каждое слово, следили за каждым шагом.

— Мэйсон на площади, — как бы между прочим обронил Ной.

Заслышав имя, дежурный ошалело вылетел из кабинета, разве что перекреститься забыл. Мэйсон — пугало для подразделения «А», неуловимая мразь, на чьей совести сотни невинных жертв. Он как предвестник Апокалипсиса. Там, где появляется Мэйсон и его граффити, там жди массовой гибели людей. Но взять его никому не удавалось, даже на шаг приблизиться не выходило. И если лейтенант Родригез со своими спецназовцами считал охоту на него чем-то вроде крестового похода, то Ной был иного мнения. Мэйсон — всего лишь досадная помеха в работе. Этот тип даже в подметки не годится Рэйну Аллерту… Вот где настоящее зло.

* * *

Рейдер обогнул небоскреб, чей шпиль, казалось, вот-вот проткнет машине брюхо. Чернеющее небо вспышками вспарывали прожекторы, играли красками огни города. Справа в иллюминаторе виднелись тяжелые тучи, внизу — обезумившая толпа. По подсчетам Ноя там около пятисот человек, которым грозит смерть. Саперы уже выехали, но успеют ли отыскать взрывчатку?

Ной закрыл глаза. Воображение рисовало детали: первый взрыв у трибуны… за ним серия из трех по периметру. Гарь, дым, крики, давка. Рев сирен, паника. Возможно, будет только один взрыв — в жилом доме, в тридцатиэтажной высотке рядом с Пантеоном. Тогда жертв окажется куда больше. Ведь Мэйсону ничего не стоило попасть на подземную парковку, заложить Т-гибрид в багажник любой машины, и настроить детонатор. Как выглядит Мэйсон, Ной не знал. Террорист представлялся ему размытым силуэтом в черном; один в один походил на того, кто убил Маргари. И вроде бы боль притупилась, и Справедливость восторжествовала, однако память все еще забавлялась злыми шутками. Мозг зачем-то вытаскивал эту информацию в самый неподходящий момент. Прокручивал, как заевшую запись.

— Три минуты. Посадка в двадцати метрах от ограды, — доложил пилот.

— На выход! — приказал Ной.

Дюжина бойцов подразделения «А» выстроились у рампы. Все как один в черной броне с шевронами, на которых изображена планета Терра-Нова, накрытая щитом. Пистолеты заряжены резиновыми пулями, нейросепты наперевес, а за спинами винтовки с боевыми патронами. Ной встал во главе группы и размял плечи. До перевода в подразделение «А» брони не надевал целую вечность, и теперь та казалась непомерно тяжелой. Еще и щиток давил пах.

Опустив забрало шлема, он повернулся к бойцам:

— Спецназ уже внизу. Закроем бреши и успокоим людей, потом быстро уведем с площади.

— Принято, майор! — хором громыхнули голоса.

Заложив вираж, рейдер пошел на снижение. Сопла обдали мокрый асфальт выхлопами, рампа опустилась, и Ной с бойцами выскочили в шумную серость площади. С почерневшего неба срывался снег. В свете мигалок он казался красным, будто не снежинки летят на голову, а капли крови. Ной наблюдал за тем, как его отряд рассредоточился, влившись в ряды силовиков с щитами. Затрещал громкоговоритель, призывая митингующих разойтись. Толпа выла и гудела, огрызалась криками, бросалась с кулаками в бессильном гневе. Складывалось впечатление, что недавние противники объединились против нового врага — так буйволы сбиваются в кучу и брыкаются, почуяв рядом хищника. Однако люди не буйволы, вряд ли это надолго.

Ной отыскал взглядом Родригеза. Коренастый смуглый лейтенант стоял у фургона, в котором развернули центр контроля операций, и следил за дисплеями. За последние две недели Ной видел его чаще, чем собственное отражение в зеркале.

— Чавес! — подозвал лейтенант. — Ты как раз вовремя.

— Что тут у вас?

— Эти гады никак не хотят расходиться, а импульсы и газ применять запретили.

Заслышав о запрете, Ной беззвучно выругался. Наверху боятся, что применение спецсредств приведет к скандалу. Задень эспов — плохо; задень чистых — еще хуже. Посыплются жалобы, и каждый из кандидатов на пост советника посчитает своим долгом прижать СГБ к ногтю, чтобы электорат приманить.

Ной щелкнул пальцем по браслету на перчатке, вытащив проекцию с кругом и стрелами. Слов не понадобилось. Завидев граффити, Родригез зло сжал кулаки, глаза налились кровью, широкие ноздри раздувались, гоняя воздух. Даже кобра на шевроне будто бы подобралась, готовясь к прыжку.

— Откуда снимок? — спросил он. — Я тут уже полчаса и ничего не видел.

— Днем заснял беспилотник. Краска видна только при ультрафиолете. Надо увести отсюда людей. Любой ценой.

— Вот же срань… — выдохнул Родригез. — Чавес, ты же знаешь, что если запросим в Департаменте разрешение на газ, то получим в ответ хрен и по шапке.

Ной хлопнул лейтенанта по плечу и пристально на него посмотрел, пытаясь разглядеть в глазах за забралом шлема понимание.

— Родригез, если граффити не чья-то неудачная шутка, то дело получает статус «теракт». Как шеф работающего на месте происшествия отряда «А», я имею право принимать подобные решения…