Книга Житие мое - Ирина Сыромятникова

– Наверное, он ушел, – предположила миссис Хемуль.

Я заглянул в замочную скважину – изнутри в нее был вставлен ключ. Ушел он, как же!

– А ну-ка, посторонитесь! – В таком деле главное – не спрашивать разрешения.

От удара ноги вынесло замок с частью косяка (это не я такой сильный, это проклятие такое хорошее), и мы смогли войти. Довольно большое помещение, два стола, книжные шкафы, стулья и диванчик, уютно и скромно, совсем не похоже на кабинет нашего декана или того же Сатала. На потертом ковре в центре комнаты лежали совершенно мертвый мистер Фокс лицом вверх и неизвестной кондиции Петрик лицом вниз. Вот и поговорили.

– Господи! – Миссис Хемуль первым делом бросилась к ребенку. – Маленький, что с тобой?!

Дышит – уже хорошо. Пока она причитала, при этом профессионально щупая пульс и проверяя зрачки, я лихорадочно осматривал комнату на предмет причины смерти. Никаких окровавленных ножей, пустых бокалов или дымящихся курильниц видно не было, но что-то ведь прикончило здорового мужика и почти убило мальчишку! Под ногой хрустнули черные обломки – мой отвращающий амулет. Догадка пришла подобно молнии.

– Это магия! На нем какое-то заклятие, найдите его!

Миссис Хемуль возмущенно потрясла головой:

– Фокс был белым магом!..

«Был» – это очень точно сказано.

– Пофиг! Ищите или пустите меня.

– Вы ошибаетесь, – сквозь слезы бормотала она, но брошка на кофте уже начала светиться, – вы глубоко заблуждаетесь. Вы просто не представляете, насколько неверно ваше представление о белой магии…

В дверь… нет, не ворвался, это было бы непрофессионально, а осторожно заглянул старшина Клеймор. Убедившись, что прямо сейчас ни с кем сражаться не надо, он вошел, немного потеснив меня. Кивнул на Фокса:

– Это ты его?

– Нет, он сам. Кухню посмотрели?

Он хмыкнул:

– Это не кухня, а мечта некроманта – целую дивизию на тот свет отправить можно. Придется все выкидывать и еще пол перестилать. Подозреваемый, как я понимаю, сдох?

– Да и пес с ним! – Мне было глубоко плевать на отчетность округа Артрома.

– Где-то я эту морду видел, – задумчиво сообщил чистильщик, – правда, не в таком ракурсе.

Я пожал плечами – где-то ведь Фокс нарабатывал свое мастерство – и предпринял попытку выйти из комнаты.

– В семь жду тебя в участке, – сказал старшина мне в спину.

Я молча кивнул и отправился искать Лючика.

Сквер перед главным входом был забит перепуганными белыми, воспитатели пытались успокоить учеников, служащие и повара шептались, сгрудившись у фонтанчика, а Горчик с мрачным видом все это охранял. Лючик сидел рядом на лавочке с очень серьезным видом, и было ясно, что он здесь не просто так.

При моем появлении люди заволновались.

– Стоять! – рявкнул Горчик.

– Он говорит: оставайтесь, пожалуйста, на своих местах ради вашей безопасности, – оживился братишка.

А, так он к чистильщику вместо толмача прицепился! Горчик с мрачной обреченностью посмотрел на меня, я улыбнулся ему без всякого сочувствия.

К Лючику у меня были дела.

– Слышь, а обеда-то не будет. Пойдем перекусим в городе?

– А Петрик?

Я вовремя сообразил, что знать подробности детишкам необязательно.

– Все будет хорошо, с ним сейчас миссис Хемуль.

Белые со своих мест тянули шеи и прислушивались, кто-то не выдержал:

– Что случилось, что происходит?

Я дипломатично прокашлялся:

– Не могу нарушать тайну следствия. С вопросами вам лучше обратиться к старшине Клеймору, он здесь босс. Уверен, он не откажется провести пресс-конференцию. – Да у него от одной этой мысли мозги заклинит! – От себя скажу, что опасность устранена, но интернат ждут перемены.

– У нас уже целый год «перемены», – пробормотал кто-то из учителей.

– Вы ошибаетесь, с момента начала работы комиссии у вас ничего не изменилось, а вот теперь изменится, уверен, к лучшему.

Вот так. Если у них есть мозги, то они поймут намек, а если нет, то лучше им и впредь ни о чем не догадываться.

Лючик, маленький выпендрежник, со мной не пошел, решил остаться со своими и поддерживать их морально. Я убедился, что чистильщики поняли простую истину: Лючик – мой брат, а потом изобразил истощенного битвой воина и слинял оттуда на фиг. Не могу больше на них смотреть, не мо-гу! Вернулся в гараж и до вечера крутил гайки на знаменитом михандровском автомобиле. Был счастлив, как кот от валерьянки, и опоздал на встречу с Клеймором на полчаса.

К моему приходу атмосфера в михандровском отделении НЗАМИПС достигла опасного градуса, лейтенант Кларенс нигде не наблюдался: то ли сбежал, то ли пошел работать с населением. Сумерки на дворе, вот так убьют и тихо сбросят в воду.

– Значит, пресс-конференция? – вместо приветствия рявкнул старшина.

Пришла моя очередь вставать боком и смотреть искоса – не драться же с ним из-за пустяков!

– Я не хотел действовать в обход старшего по званию.

Он подумал и решил простить меня.

– Судя по отпечатку ауры, тот жмурик – его работа, – великодушно сообщил старшина. – И почему кристаллы пишут только с черных магов?!

Слишком уж он веселый, значит, они все-таки отыскали способ смотаться отсюда.

– Несправедливо, – согласился я.

– За это и выпьем!

Из-под стола появились бутыли с только что купленным пивом и кулек с любовно упакованной закуской, а мой отчет о событиях плавно перерос в пьянку по случаю удачного окончания дела. Я в первый раз сидел за столом в компании боевых магов, но свою мерзкую репутацию они не подтвердили. Нормальные мужики, ничем не хуже Четвертушки! Мы тяпнули, спели пару песен из армейского репертуара, Риспин рассказал несколько свежих анекдотов, у Горчика начал косить глаз, пиво кончилось, и мы мирно разошлись, они – в свою гостиницу, я – в пансион мадам Паркер. Наивный старшина мог спать без задних ног, а мне завтра вставать чуть свет – зубодробительная интрига, закрученная мной с прицелом на ихнего координатора, входила в завершающую стадию.

Шифрованная телеграмма на имя Сатала пришла буквально в последний момент – старший координатор собирался ехать в столицу, все утро нервничал и ругался. Щадя нервы служащих, капитан Бер лично отнес депешу шефу – текст на пол-листа, на знаках отправитель не экономил. По мере того как координатор читал, лицо его светлело, а на губах появлялась самоуверенная ухмылка.

– Вот это другое дело! В Михандрове ликвидирован жрец, приносивший человеческие жертвы. Он опознан по центральной картотеке как Сигизмунд Саларис, Искусник, разыскиваемый в течение пятнадцати лет.