Книга Восстание «Боло» - Уильям Кейт

Джейми поморщился. Кинг был юным, безусым парнишкой, который служил сотрудником отдела кадров базы Крайс. Он не состоял в Комитете по Побегу, не участвовал в операции "Валгалла" и проявил себя лишь тогда, когда Вэл начал подыскивать людей, способных помочь ему командовать Братством. Джейми не хотелось, чтобы кто-то столь молодой и неопытный, как Кинг, командовал людьми, но Вэл убедил его, что опыт Кинга по работе с людьми до вторжения и его компьютерные навыки более важны, нежели отсутствие боевой практики.

Вэл, к сожалению, был теперь мертв, и Кинг командовал Братством. Некоторое время - очень недолго - Джейми подумывал о том, чтобы отстранить Кинга и назначить на его место кого-нибудь более опытного, но почти сразу же оставил эту идею. Ничто не могло сказаться на моральном климате войск хуже, чем вмешательство командира части в систему управления… или отсутствие доверия к нижестоящим офицерам. Он решил просто присматривать за действиями Кинга, насколько это возможно, и быть готовым заменить его лично, если понадобится.

Создать военную организацию из ничего, начал понимать Джейми, особенно в разгар войны, было даже сложнее, чем сражаться на этой самой войне.

Две мои приманки уничтожены залпами ускоренных частиц из орудий противника. Потом лучи переключаются на меня, и я отключаю управление приманками, использовав все, что они смогли мне дать в качестве прикрытия.

С расстояния 5,2 километра я открываю огонь из "Хеллбора" главного калибра, подкрепляя первую сокрушительную молнию огненным валом залпа всех 20-сантиметровых орудий поддержки. В густом дыму я почти так же слеп, как и мой противник, но его радарный образ невозможно скрыть: он такой же ясный и четкий, как отражение от маленького города. Конечно, включение активного радара раскрыло мое точное местонахождение, но время для нежностей прошло, Я сближаюсь с моим Врагом, обстреливая его из всех доступных видов оружия.

И Враг стреляет в ответ. Туман прорезает луч заряженных частиц мощностью примерно 2,4 гиги-ватта, вспахивая землю чуть впереди меня, и бьет в мои передние экраны со взрывающимся извержением изломанных фиолетовых молний. Мои щиты отказывают, и луч вгрызается в мой гласис, проделывая в броне метровой глубины рану, которая отрезает часть моей левой передней юбки и еще больше калечит подвеску и приводы катков.

Набирая скорость и уворачиваясь вправо, я ухожу от луча и от дальнейших повреждений, все время стреляя в основные проекторы заряженных частиц Врага. На моих ИК-экранах даже сквозь висящие в воздухе частицы дыма и сажи Враг выглядит созвездием желтых и белых пятен, сверкающих там, где мои "Хеллборы" уже заставили замолчать активные орудия или пробили экраны и металл корпуса. Я перенаправляю энергию через вторичную шину распределения и модулятор, временно восстанавливая свои боевые экраны на 26,7 процента полной мощности.

На расстоянии 3,5 километра я делаю залп шестью ракетами АТ-70, несущими термальные 200-килограммовые боеголовки. Я уже нахожусь внутри минимального радиуса поражения этим оружием, но с помощью телеуправления мне удается вывести их на многочисленные и довольно высокие траектории и настроить полетные механизмы детонации, прежде чем они развернутся и зайдут на цель сзади. Крепость пытается развернуться, пока я обхожу ее с фланга, но последним рывком, едва не перегревая двигатели, я оказываюсь почти за самой ее кормой, а с шести разных сторон на цель заходят АТ-70. Вражеские противоракетные системы стреляют, пытаясь выстроить стену заградительного огня, и АТ-70 поочередно взрываются в небе, но одна все же успевает настичь свою цель. Детонация вызывает в защитных экранах Врага яростную пульсацию.

Я одновременно выпускаю залп из всех "Хеллборов", на мгновение оставляя себя без энергии; мощность моих боевых экранов снова падает, частично работающие антигравитационные генераторы останавливаются, и я полностью прекращаю движение. Однако через 0,049 секунды сконцентрированная огневая мощь, которая затопила выжженную равнину пронзительным жестким сиянием, перегружает щиты Врага, и плазма вгрызается в его броню и внутренние структуры.

Через чудовищную конструкцию проходит судорога, разбрасывающая по сторонам корпуса куски брони, словно капли воды разлетающиеся от вышедшей из реки собаки. Я чувствую утечку энергии в глубине корпуса и отслеживаю ее источник - который, по моим оценкам, должен быть 340-тераваттным термоядерным реактором - и продолжаю быстрый обстрел из "Хеллборов". Вторичные взрывы вырываются извержениями пламени из корпуса Врага; я пробиваю генераторы полей удержания плазмы, и спустя 0,098 секунды после отказа щитов противника поля удержания его термоядерного реактора тоже исчезают.

Для работы термоядерного реактора необходимы температура и давление, поддерживаемые его магнитными полями, и как только эти поля коллапсируют, коллапсирует и сам реактор. Детонация не была настоящим ядерным взрывом в точном смысле этого слова, потому что высвободила очень мало жесткого излучения.

Но тем не менее за долю секунды центр быстро растворяющейся передвижной крепости затопила плазма высокой плотности и с температурой, способной поспорить с ядром средних размеров звезды. Мой внешний корпус омывает мощнейшая плазменная волна, которую не способны задержать ни боевые экраны, ни любая другая электронная защита.

Если не считать отсутствия жесткого излучения, эффект очень напоминает эпицентр взрыва 700-килотонной ядерной боеголовки.

Пытаясь уклониться от воющей стены быстро расширяющейся плазмы, я спрашиваю себя, не недооценил ли я силы взрыва и не переоценил ли свою способность его пережить…

Глава двадцать третья

– Бог мой! Что это было?

– Взрыв! Черт, он что, ядерный?

Тиммит Мэйсон, настолько плотно зажатый среди других людей на борту ховергрузовика, что едва мог дышать, не понимал, чем так обеспокоены эти взрослые. Его глаза были закрыты, но он и сквозь веки увидел неожиданную, сильную, резкую вспышку света, вроде той, которую можно увидеть ночью во время грозы.

Но он точно не слышал никакого взрыва. О чем болтают эти взрослые?

Он открыл глаза, однако ничего не изменилось. Ховергрузовик, широкая плоская клиновидная машина с низкой кабиной и открытым кузовом, в которой сидели около сотни людей со своими пожитками, все еще несся через прерию, двигаясь так быстро, что его тень расплывалась неясным пятном в нескольких метрах под корпусом. Остальные антигравитационные машины конвоя были неподалеку, преследуя мчавшиеся по равнине тени. Ветер - бивший в лицо, обжигавший кожу, от которого Тиммит закрыл глаза, - продолжал выть над кабиной и кузовом, где столпились люди, тщетно пытавшиеся от него укрыться. Что еще за взрыв?

Все, кто стоял рядом, казалось, смотрели куда-то назад, так что Тиммит, как мог, вывернул шею и тоже поглядел в ту сторону. Кроме того, если отвернуться от сердитого ветра, лицу было не так больно. Горизонт позади казался… смешным, будучи закрыт низкой густой дымкой, похожей на слой белого крема над желтой травой прерий. И она была… яркой, как будто подсвеченной изнутри.

Дымка медленно бледнела, и Тиммиту показалось, что он видит силуэт какого-то облака, которое поднималось над затянутым белой пеленой горизонтом, постепенно становясь все более отчетливым. Вздымавшийся к небу неровный шар медленно темнел, превращаясь из белого в серый с ржаво-бурыми, черными и оранжевыми пятнами. Он продолжал расти и подниматься, возносясь к небу на тонкой колонне рыжего дыма.