Книга Бархатные горы [= Бархатная страна ] - Джуд Деверо

Он снова двинулся вверх, кружа вокруг ее шеи. Она вдруг схватила его, и он очутился сверху.

— Соскучилась, моя госпожа? — прошептал он ей в ухо.

Она больно укусила его в ответ. Много времени прошло с момента их последней встречи. Прикосновения губ Стивена к ее коленям возбудили ее до состояния лихорадки. Потребовалось лишь несколько толчков — и оба они забились в любовных судорогах.

— О Стивен, — выдохнула она, сжав его в объятиях. Как приятно было вновь почувствовать себя в безопасности и забыть об одиночестве. Она и не заметила, как из глаз потекли слезы.

Стивен притянул ее к себе, в убежище своих сильных рук. Он укрыл ее пледом, и Рэб свернулся рядом калачиком, прижавшись к своей хозяйке.

Забытое ощущение безопасности и спокойствия заставило Бронуин заплакать еще сильнее.

— Это было ужасно? — тихо спросил Стивен. — Мы были так беспомощны, что ничего не могли сделать.

Она вытерла слезы и посмотрела на него.

— А Мери? Он тяжело опустил руку ей на голову.

— Брайан Чатворт привез ее к нам. — Он на мгновение замолчал: сейчас не время предаваться своему горю и ярости по случаю смерти сестры. Милая, нежная Мери… В своей жизни она творила только добро и не заслужила такой страшной смерти. Майлс чуть было не убил Брайана, благо, Гевин со Стивеном сумели остановить его. История Брайана звучала правдоподобно: даже попав в плен, Мери продолжала дарить любовь. Брайан не скрывал своего горя, держа безжизненное тело женщины, которую любил. — Брайан решил во что бы то ни стало найти Рейна, — продолжал Стивен. — Мы слышали, что он прячется в лесу. Почему бы тебе не вернуться в Лейренстон? Тэм так мало знал о том, что произошло! Они нашли Рэба утром, и Тэм решил, что ты умерла.

— Я хотела сделать что-нибудь для Мери.

— Для Мери? Ты приехала к Харбенам из-за Мери?

Бронуин разрыдалась.

— Ты оказался прав. У меня было много времени, чтобы подумать обо всем. Я слишком эгоистична и не заслуживаю твоей любви.

— О чем это ты, черт возьми?! — воскликнул он.

— О том, что ты тогда сказал. Когда обнимал ту женщину, — фыркнула она без видимой связи.

Стивен нахмурился, стараясь сообразить, о чем она говорила. С тех пор как они поженились, он не прикасался ни к одной женщине. Любая, которую он встречал, терялась на фоне красоты и ума Бронуин. Он улыбнулся, вспомнив ночь в замке Гевина.

— Эгги! — засмеялся он. — Она местная шлюха. Я сидел там и переживал, у меня было отвратительное настроение, когда она пришла в мою комнату, расстегнула блузку и уселась ко мне на колени.

— И ты, конечно же, ее не прогнал! Ты развлекался с ней, когда я вошла.

— Развлекался? — спросил он и пожал плечами. — Я мужчина и могу злиться или расстраиваться — ведь я не мертвец!

Бронуин схватила пучок сена и швырнула ему в лицо. Он прижал ее руку к телу.

— Скажи, что я наговорил той ночью? — настаивал он.

— А ты не помнишь! — Как мог он забыть то, что так много значило для нее?

— Все, что я помню, это как мы кричали друг на друга, а потом я сел на свою лошадь. И даже не помню, куда поехал. Где-то по пути я упал на землю и заснул. Утром обнаружил, что потерял тебя из-за своей глупости, и поэтому решил сделать что-нибудь такое, чтобы вернуть тебя.

— И поэтому ты поехал к королю Генриху? Чтобы вернуть меня?

— Да, у меня не было других причин, — сказал он. — Я ненавижу двор. Пустая трата времени! Она уставилась на него, затем рассмеялась.

— Ты говоришь как шотландец.

— Король Генрих тоже сказал, что я уже не англичанин, что я говорю как шотландец. — Она засмеялась и стала целовать его. Он отстранил ее. — Я все еще не получил от тебя ответа. Все время, пока я был при дворе, я думал, что ты с моими братьями. Гевин так рассердился, что даже отказался писать мне. Наверное, предположил, что мне стало известно о том, что вы выходили из его дома в ночь, когда я уехал. Ты и Майлс напугали его до смерти, ты ведь знаешь.

— А ты? — спросила Бронуин. — Что ты подумал, когда узнал, что я вернулась в Шотландию?

— У меня не было времени на раздумья; воскликнул Стивен раздраженно. — Гевин, Рейн, Майлс и Джудит целыми днями читали мне нотации, а когда с этим было покончено, они перестали разговаривать со мной.

— И за все время, пока я была в Шотландии, ты даже не прислал мне весточки!

— Но ведь это ты бросила меня! — Он чуть ли не кричал. — Ты должна была написать мне!

— Стивен Монтгомери! — Она задохнулась от возмущения. — Я не бросала тебя. Ты только что сказал, что отправился к королю Генриху. Предполагала ли я, что придется сидеть и ждать, пока ты вернешься? Что я должна была сказать твоей семье — что ты предпочел толстуху проститутку? И вдобавок твои слова! — Она отвернулась.

Стивен взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Они встретились взглядами.

— Я хочу знать, что наговорил тогда. Что заставило тебя уехать? Я знаю тебя, и если бы дело было только в той девке, ты бы меня не бросила. Ты бы, наверное, опустила на нее раскаленную кочергу.

— Она не заслуживает даже наказания! — горячо воскликнула Бронуин.

Тон Стивена был твердым, почти холодным.

— Говори!

Она отвела взгляд. Слезы быстро наполнили ее глаза. «Я никогда в жизни не плакала так много», — подумала Бронуин с отвращением.

— Ты сказал, что я эгоистичная, слишком эгоистичная, чтобы любить. Ты сказал, что я спряталась за своим кланом, потому что боюсь повзрослеть. Ты сказал… что собираешься найти женщину, которая не будет так холодна и которая сможет дать тебе все, что ты захочешь. — Стивен открыл рот от изумления, затем захохотал. Она взглянула на него, потрясенная. — Не вижу ничего смешного в моих ошибках, — сказала она ледяным тоном.

— Ошибки! — задохнулся Стивен, перестав смеяться. — Господи! Я, наверное, был очень пьян! Не знаю никого, кто бы еще мог так напиться!

Она постаралась отстраниться от него.

— Не смей смеяться надо мной! Возможно, моя эгоистичная натура не позволяет мне увидеть юмора в твоих словах.

Стивен снова притянул ее к себе. Она оттолкнула его, и на мгновение он позволил ей победить в этой борьбе, затем, по-прежнему смеясь, сгреб в свои объятия.

— Бронуин, — сказал он серьезно. — Послушай меня. Ты самый бескорыстный человек, которого я знаю. Я никогда не встречал никого, кто бы так мало заботился о себе и так много о других. Разве ты не понимаешь, что потому-то я так и разозлился, когда ты ушла к скале. В твоей власти было приказать идти кому-либо еще, или, по совету Дугласа, ты могла бы считать Алекса мертвым. Но ведь нет! Моя дорогая, милая госпожа! Ты беспокоилась только о жизни одного из членов твоего клана, но не о себе.