Книга Алиенора Аквитанская. Непокорная королева - Жан Флори

Очевидно, что истинность этих утверждений доказать невозможно; людская молва с легкостью подхватила их, поскольку Артур исчез, а сам Иоанн не раз проявлял подобную жестокость. В 1194 г., например, когда он в последний раз примкнул к Ричарду, Иоанн велел обезглавить всех французских рыцарей, плененных в Эврё[573]. Однако, ввиду соответствующих указаний, было бы еще более рискованно говорить о невиновности короля, даже если эти свидетельства появились из-за неприязни к Иоанну, которую он не переставал вызывать у окружающих в силу своего типичного поведения. Возможно, в досье против обвиняемого можно добавить странное письмо, которое Алиенора получила от своего сына, находившегося тогда в Фалезе вместе с упомянутым Гильомом де Бриузом, спустя несколько дней после предполагаемой кончины Артура:

«Король — госпоже королеве, своей матери, сеньору архиепископу Бордо, Роберу де Тюрнаму, сенешалу Пуату (и проч.). Мы отправили к вам брата Жана де Валерна, который видел то, что с нами случилось, — он сможет поведать вам о положении, в котором мы оказались. Примите на веру его рассказ об этих событиях и о милости Божьей, которая по-прежнему пребывает с нами настолько, что он не сможет вам передать. Что же о поручении, которое мы вам доверили, гордитесь тем, о чем вы узнаете из уст того же брата Жана. Мы же приказываем вам, а вы велите Роберу Тюрнаму не раздавать денег, которые мы вам передали, — это может быть сделано лишь в вашем присутствии и сообразно вашему мнению, а также мнению Гильома Кокю. Составлено в присутствии Гильома Бриуза, в Фалезе, 16 апреля»[574].

О каком «положении» может идти речь? Что же приключилось с Иоанном, который поостерегся рассказать об этом в письме и ограничился устным сообщением, доставленным предъявителем письма? О каком «поручении» говорится в письме? Некоторые историки, среди которых есть известные ученые[575], допускают, что в письме кроется намек на убийство Артура, в котором король признался своей матери, вернувшейся в Фонтевро, чтобы обрести мир среди его монахинь. Быть может, он просил ее призвать своими молитвами милость Божью, действие которой он, по его словам, уже ощутил?

После освобождения в Мирбо король привез Алиенору в Шинон, а затем в Фонтевро. Находившийся там Вильгельм Маршал рассказывает, как в Шиноне Иоанн вновь оттолкнул от себя могущественного Гильома де Роша, не сдержав данного ему обещания, — а ведь тот примкнул к нему, отвергнув предложения Филиппа Августа; разочарованный Гильом вернулся к французскому королю, уведя за собой многих сеньоров. Маршал упоминает, сколь сильно был шокирован манерой обращения Иоанна с его пленниками в Шиноне; по его мнению, череда измен и предательств, последовавшая далее, была вызвана жестоким, лишенным учтивости поведением короля, неуважением к данному им слову, переменчивым нравом и пренебрежительным отношением к своим подданным[576].

Плоды подобного легкомысленного отношения не заставили себя ждать: люди Филиппа Августа немедленно извлекли из него пользу, начиная с Гильома де Роша, который 9 апреля занял замок Бофор, расположенный неподалеку от Шинона и Фонтевро. Затем король Франции завладел Сомюром и, отказавшись на время от осады Шинона, захватил множество укрепленных городов в Нормандии, в Мене и в областях Луары: в его руках оказались Бомон, Алансон, Се, Манс, Фалез, Домфрон, Кутанс, Авранш, Байё, Лизьё и Кан. Растерявшийся Иоанн отправил Маршала просить перемирия, но Филипп Август отказался, чувствуя, что в Нормандии он загнал короля Англии в угол: в конце 1203 г. Филипп Август осадил грозную крепость Шато-Гайар, настоящий засов на воротах Нормандии и ее столицы Руана. Он продолжал осаду шесть месяцев, предпочитая, согласно Ригору, изнурять гарнизон голодом, нежели брать Шато-Гайар штурмом, рискуя потерять множество воинов и повредить стены этой великолепной крепости, которую после завоевания всей провинции он надеялся использовать в собственных целях. Наконец, 6 марта 1204 г. Шато-Гайар сдался. Иоанн даже не попытался прийти на помощь осажденным. Вся Нормандия мгновенно перешла в руки французского короля. Спустя несколько месяцев Филипп осадил и захватил Пуатье, завладел Сентонжем, наследством Алиеноры, завоевал Лош и взял в осаду Шинон, в нескольких лье от которого находился Фонтевро, куда удалилась королева.

О последнем унижении Алиенора уже не узнала. Что лишило ее последних сил — весть о бесчестящей смерти Артура или о бесславной сдаче Шато-Гайара, крепости, которой так гордился ее сын Ричард? О смерти Алиеноры нам известно не больше, чем о ее рождении. Многие хронисты о ней даже не упоминают. Рауль Коггесхоллский ограничился кратким сообщением о времени ее кончины: «В году 1204 умерла королева Алиенора, дочь графа Пуатье, которая сначала была супругой короля Людовика, а затем женой короля Генриха Английского»[577]. В «Маргамских анналах» упомянут лишь год ее смерти (1204), и только «Анналы Веверли» указывают более точную дату — «в апрельских календах», то есть 31 марта или 1 апреля[578].

О месте ее смерти также нет точных сведений: если верить хронисту из Сент-Обен в Анжере, королева умерла в Пуатье[579]. Но большинство историков полагает, что Алиенора, скорее всего, удалилась в Фонтевро и оставалась в нем до самой смерти. Эта гипотеза, хотя и допустимая, все же не имеет никаких документальных подтверждений, вопреки тому, что утверждали ранее. Так, Э. Келли, разделяя это мнение, утверждает, что о Пуатье сообщает лишь хронист из Сент-Обен, тогда как «другие хронисты» (из которых она приводит только Петра Блуаского) говорят о том, что до последнего дня своей жизни Алиенора оставалась в Фонтевро[580]. Однако Петр Блуаский ни о чем таком не сообщает — данное указание отсылает нас не к автору этого текста, а к комментариям его издателя Пьера де Гусанвиля, который действительно приводит множество текстов, касающихся Алиеноры, но ни один из них не упоминает о ее смерти в Фонтевро.