Книга Ночи живых мертвецов - Джонатан Мэйберри

– Пап, я действительно занят. Я…

– Я звоню из-за твоей матери.

Харви тут же оборвал свою давно отработанную речь о том, что занят (в данном случае это даже было правдой), как только отец упомянул маму.

– Что не так с мамой?

– Она умирает.

– Она действительно умирает или ты так считаешь потому, что она один раз кашлянула?

– Не груби мне! У нее проблемы с дыханием! Кислородный баллон больше не помогает! Я не переставая звоню в офис доктора Шиффа и оставляю сообщения его секретарю, но он не перезванивает.

Вздохнув, Харви произнес:

– Доктор, наверное, очень занят, пап. Я…

– Я знаю, поэтому и волнуюсь!

– Продолжай звонить, пап, хорошо? Слушай, пап, у меня действительно очень много работы, нас заставляют пахать над этим сюжетом…

– Обо всех этих мертвых людях?

– Нуу…

– Значит, это правда? Вот почему доктор Шифф не может уделить мне времени. Послушай, будь осторожен, Харви Липшиц, я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое из-за всех этих мертвецов.

– Они мертвые, пап, что они могут мне сделать?

– Мы находимся здесь с Элвином Джефферсоном, смотрителем Королевского кладбища. Мистер Джефферсон, не могли бы вы рассказать мне, что вы сегодня видели?

– Клянусь вам, мистер Линкольн, сегодня будто сам дьявол поднялся из преисподней и явил свою ярость миру. Это было прямо как в Книге Откровения, совсем как в Библии.

– Хм, хорошо, спасибо, мистер Джефферсон, но не могли бы вы быть немного конкретнее?

– Какая разница? Смерть больше не смерть! Люди вылезают из своих могил и пожирают живых!

– Спасибо, мистер Джефферсон. Харви Линкольн, специально для «ВИК-ТВ Ньюс».

Казалось, прошла целая вечность, пока Харви искал исправный уличный телефон в Гленшоу. Наконец он его нашел и велел Фрэнку заглушить мотор.

– Почему бы нам просто не поехать на станцию? – голос оператора звучал почти плаксиво. – Это займет всего двадцать минут, чувак.

– Я просто хочу позвонить и узнать, нет ли сообщений от моего отца.

Фрэнк громко вздохнул и заглушил мотор.

Харви выскочил наружу и бросил монетку в щель телефонного аппарата, прежде чем набирать номер станции. Лучше было позвонить туда и проверить, не звонил ли отец, чем сразу звонить ему и общаться напрямую.

– «ВИК-ТВ».

– Мария, это Харви. Нет сообщений?

– Линда вышла на тропу войны и разыскивает тебя.

Харви поморщился. Он все еще пытался придумать, как попросить Линду связаться с ее другом-коронером, и не получить при этом в глаз каблуком одной из ее туфелек.

– Кроме того, – добавила Мария, – звонил твой отец. Кажется, он очень напуган.

– Черт. Спасибо, куколка.

С тяжелым сердцем он нажал на металлический рычаг, а затем отпустил, слушая гудки, пока его монетка дребезжала на дне телефонного аппарата. Он опустил в щель еще одну монету и набрал номер дома, в котором вырос.

– Алло?

Харви замешкался. Голос его отца звучал ужасно плохо.

– Папа, это Харви.

– О, Харви, слава богу! Твоя мать умирает, Харви, я все звоню в «девять-один-один», но никто не отвечает!

Закрыв глаза, Харви произнес:

– Продолжай звонить, папа. Я буду у тебя так скоро, как только смогу.

Он повесил трубку и прыгнул обратно в фургон.

– Мы едем в Киттанинг.

– Что?! – Фрэнк снова выглядел, как оказавшийся в свете фар испуганный олень. К тому же его челюсть отвалилась, сделав его похожим на рыбу.

Указав вперед на дорогу, Харви повторил:

– Едем в Киттанинг, прямо сейчас.

– Но это в часе езды!

– Тогда тебе лучше двигаться побыстрее.

– Ни за что, мужик, я не могу…

– Езжай, Фрэнк, или я расскажу Джеку о том, как ты курил на прошлой неделе травку, думая, что я тебя не вижу.

– Слушай, чувак, это нечестно!

– А когда жизнь была честной? Поехали.

Фрэнк завел фургон и проворчал:

– Это плохая идея, мужик.

К тому времени, когда они прибыли в Киттанинг, город на берегу реки Элледжени, было уже темно.

– Мужик, это не круто.

– Будь так добр, заткнись, а? – Харви был готов придушить Фрэнка. Лучше было вернуться на станцию, а затем приехать сюда на собственном автомобиле, но отцовский голос звучал так тревожно. Харви никогда не слышал у него таких интонаций, за исключением того дня, когда умерла бабушка.

– Вот дерьмо!

Испугавшись возгласа Фрэнка, Харви поднял взгляд и увидел человека, стоящего прямо посреди Маркет-стрит.

Фрэнк рванул руль в сторону, пытаясь объехать человека (который продолжал стоять на месте), и врезался прямо в фасад банка.

Харви резко бросило вперед, его голова врезалась в лобовое стекло, а грудь ударились о приборную панель.

Несколько секунд он просто сидел на полу перед пассажирским сиденьем, в ушах у него звенело.

Потянувшись, он дернул ручку, и пассажирская дверь со скрипом открылась, издав резкий металлический скрежет.

Первой его мыслью было, что теперь придется заполнять кучу бумаг о поврежденном фургоне.

Посмотрев на сиденье водителя, он увидел, что Фрэнк продолжает сидеть в кресле, удерживаемый ремнем безопасности. Казалось, что он без сознания.

Запоздало осознав, что ему следовало самому пристегнуться ремнем, Харви попытался выбраться из фургона и вместо этого упал на тротуар.

Что-то попало ему в глаза. Он протер их и увидел на пальцах кровь. Потрогав лоб, он почувствовал, что тот скользкий от крови.

Поднявшись на ноги, Харви оглянулся и увидел, что тот же самый человек по-прежнему стоит посреди Маркет-стрит.

– Эй! – крикнул он, ковыляя к застывшей фигуре. – Черт тебя подери, ты что, спятил?!

И тут он наконец-то смог хорошо рассмотреть мужчину. Его глаза были молочно-белыми, зубы сгнившими, а прямо посреди его фланелевой рубашки красовалась огромная дыра – и в самой груди тоже. На самом деле, Харви смотрел прямо сквозь него, сквозь хлопья запекшейся крови, осколки костей и клочья мышечной ткани, виднеющихся внутри разверстой дыры.

Вот уже тридцать часов, как он слушал рассказы обо всяких странных людях, блуждающих вокруг, об оживающих мертвецах и прочем бреде.

Но теперь он впервые повстречался с ними лицом к лицу.