Книга 1917. Разгадка «русской» революции - Николай Стариков

Для создания у генерала иллюзии всеобщей поддержки в это самое время в кампанию по дезинформации вступают и «союзники». Чтобы Корнилов решился на свое выступление, они демонстрируют ему свое благоволение. Деникин пишет об этом так: «Еще более определенные и вполне доброжелательные отношения сохранили к Верховному иностранные военные представители. Многие из них представлялись в эти дни Корнилову, принося ему уверения в своем почитании и искренние пожелания успеха; в особенности в трогательной форме это делал британский представитель».[357]

Одни слова — реальной поддержки никакой. Интересный штрих: в том же августе 1917-го «союзное» американское правительство направило в Россию своих представителей. Официальная цель визита благородна и честна — гуманитарная миссия Красного Креста. Настоящая причина совсем другая — необходимо контролировать процесс развала страны, подходящий к своему логическому концу — передаче власти большевикам. По некоторым сведениям, эта «гуманитарная миссия» накануне «корниловского мятежа» передала Ленину на последний этап организации Октябрьского переворота около миллиона долларов.[358] Корнилову же никто никаких денег не давал. У него были только слова поддержки «союзных» послов, договоренности с Керенским и две дивизии верных войск.

Но он все же решается.

В тот момент выбор у главы правительства Александра Федоровича Керенского был очень простой: Корнилов или Ленин. Корнилов — это порядок, наведенный жесткой рукой, повешенные на столбах дезертиры и перспектива победы в войне. Ленин — это порядок, наведенный еще более жестокими методами, Гражданская война, Брестский мир, распад, потеря территорий и мучительное завоевывание их обратно. Корнилов — это сохранение страны, той России, что удивляла мир своим развитием. Ленин — это невиданный эксперимент, создание чего-то нового ценой миллионов жизней. Детские трупики, расстрельные рвы и тифозные бараки.

Выбор будущего России сделал Керенский. Он твердой рукой выбирает своего земляка Ульянова. Поддавки есть поддавки…

26 августа (8 сентября) 1917 года генерал Крымов получает приказ начать движение на Петроград. Корнилов считает, что действует в полном соответствии со своими договоренностями с Керенским и все пройдет благополучно. Генерал не знает, с кем имеет дело. Дальше начинается политический цирк, а если быть точным — простое предательство. Вечером 26 августа (8 сентября) на заседании Временного правительства Керенский неожиданно квалифицирует действия Корнилова как мятеж и требует для себя чрезвычайных полномочий. Как мы помним, на любые свои просьбы Александр Федорович отказа не знал при любом составе кабинета — полномочия ему были предоставлены, а сами министры по привычке подали в отставку. На следующий день, 27 августа (9 сентября), вся Россия была потрясена манифестом Временного правительства, объявившего генерала Корнилова вне закона. Публикация произошла в страшной спешке и в тайне от других членов Временного правительства. Мирный исход кризиса Керенскому был не нужен, ему требовалась жесткая конфронтация. Повод для окончательного шельмования и добивания армии. Причина раздать оружие красногвардейцам и выпустить большевиков из тюрем.

В то время как Борис Савинков и другие выясняли по телеграфу с Корниловым подробности происшедшего, пытаясь разобраться в ситуации, Керенский, не дожидаясь результатов, отдал приказ опубликовать манифест. В нем Керенский назвал героя Карпат «изменником» и приказал военачальникам не подчиняться Корнилову. Железнодорожники получили приказ разобрать пути и не допустить конный корпус в Петроград. В тот же день Керенский отдал приказ о предании суду Корнилова и его сторонников. На свободу начали выходить и немногочисленные арестованные большевики.

Больше всех изумлен подобным развитием событий был сам Верховный главнокомандующий. Его ответный манифест — это даже не программа, не план, а просто крик души:

«Русские люди! Великая Родина наша умирает. Близок час ее кончины. Вынужденный выступить открыто, я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большинства Советов действует в полном согласии с планами германского генерального штаба и одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на Рижском побережье убивает армию и потрясает страну изнутри. Тяжелое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех русских людей к спасению умирающей Родины. Все, у кого бьется в груди русское сердце, все, кто верит в Бога, идите в храмы, молите господа Бога о явлении величайшего чуда спасения родимой земли. Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ путем победы над врагом до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни. Предать же Россию в руки ее исконного врага — германского племени и сделать русский народ рабами немцев я не в силах. И предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама русской земли. Русский народ, в твоих руках жизнь твоей Родины!»[359]

Генерал Крымов, получивший известия о неожиданном поведении Керенского, растерялся. В тот момент к нему и прибыли представители правительства, предложившие поехать к Керенскому на переговоры. Крымов знал о том, что Корнилов действует с санкции премьера, и не мог понять причин объявления генерала изменником. Он и поехал к Керенскому для того, чтобы объясниться, рассеять недоразумение. Многие авторы говорят о том, что если бы Крымов не остановил движение своего корпуса на Петроград и не отправился к премьеру, то город был бы взят, а наша история могла миновать многие свои черные страницы. Но он поехал — и поплатился за это жизнью. Вот после этой беседы генерал Крымов и застрелился, а возможно, даже был убит. Темная это история, впрочем, как и вся история восхождения Александра Федоровича к власти. Ведь «великий демократ» Керенский поначалу даже запретил вдове покойного публичные похороны. Только после ее настойчивых просьб и обращения генерала Алексеева было разрешено, пишет Деникин, «похоронить покойного по христианскому обряду, но не позже шести часов утра в присутствии не более девяти человек, включая и духовенство».[360] Так трагически закончилась жизнь одного из лучших кавалерийских генералов России, который поначалу с таким восторгом встретил Февральскую революцию…

Войска Крымова были остановлены. Генерал Корнилов был арестован по приказу Керенского у себя в Ставке. Аресту подверглись еще ряд высокопоставленных военных: генералы Деникин, Эрдели, Лукомский и многие другие. Представьте себе эффект от подобной меры: во время войны главный военный руководитель назван изменником. Фактически — это обвинение в адрес всего офицерства, а не конкретной персоны. Как следствие, по всей России прокатилась волна убийств командиров. В Выборге, например, в эти дни были убиты командир 42-го Армейского корпуса генерал Орановский, комендант Свеаборгской крепости генерал Васильев и целый ряд других офицеров. Всего в одном этом тихом и спокойном городе было убито 80 офицеров. Количество жертв по всей стране неизвестно…