Книга Маленький секрет - Рози Гудвин

В середине марта началась оттепель, и жизнь снова вернулась в нормальное русло, но теперь снегопады сменились пронизывающим холодным ветром и дождями. Клер подхватила серьезную простуду, которая быстро переросла в грипп. Две недели она почти не вставала с кровати и не могла вспомнить, когда еще чувствовала себя такой больной. Миссис Поп окружила ее заботой и уверяла, что Ники находится в надежных руках. Клер не могла представить, что бы делала без нее, и снова ей это сказала.

Затем наконец наступило улучшение и Клер смогла выходить из спальни в гостиную, где сидела на диване, завернувшись в плед, и испытывала острое чувство жалости к себе. Клер скучала, но Мэри и Бетти регулярно ее навещали, и она всегда была рада их видеть. В последнее время ее донимало одиночество и ей хотелось, чтобы рядом был кто-то, кому можно довериться. Но на появление такого человека не стоило и надеяться. Ей вечно придется носить эту маску. Теперь, когда у Клер появилось столько свободного времени, она решила снова вести свой тайный дневник. Клер уже очень давно не брала его в руки. Сначала слова давались ей с трудом, но затем она втянулась, и они полились сами собой. Она не утаила ничего. Никто никогда не прочитает эти записи, поэтому здесь Клер могла быть честной.

Но прежде чем начать писать, Клер сначала прочитала все ранние записи. О той ночи, когда один из дружков матери впервые ее изнасиловал, об ужасе, чувстве вины и боли, которые она испытала в столь юном возрасте. Она читала о том, каково это — быть постоянно голодной. О насилии, которое стало привычной частью ее жизни. О любви к Тинкеру, маленькой дворняжке, которая умерла от руки ее матери. Перед Клер снова открывалась история ее жизни, и на страницах дневника оставались следы ее слез. Она опять пережила кошмарный день, когда Трейси тоже стала жертвой насилия. К ней вернулись ужасные чувства собственной бесполезности и бессилия, испытанные потому, что она не смогла уберечь свою младшую сестру от беды. Такое невозможно забыть, и сейчас, читая старые записи, она снова слышала ее крики. Клер плакала, вспоминая, как Трейси смотрела на нее на следующее утро после изнасилования, ее пустые глаза, в которых стоял страх. Только дойдя до описания их с сестрой жизни у приемных родителей, Клер неожиданно поняла, чего добровольно лишилась.

Тогда она слишком запуталась, чтобы понять, что Молли с Томом желали ей только добра. Клер была слишком озлоблена, чтобы это видеть, она оттолкнула их любовь. Сейчас Клер вспомнила ужасное чувство отторжения, испытанное, когда мать ее бросила. То, как в подростковом возрасте поняла, что нравится мальчикам, и осознала свою власть над ними, и то, как она ее использовала. Затем воспоминания вернули ее к нежелательной беременности и прекрасной малышке, ставшей ее результатом. Она не могла ничего дать этому ребенку и поэтому отказалась от него. Но, наверное, не было такого дня, чтобы Клер не вспоминала о Жасмин…

Дойдя до этого места, Клер не смогла читать дальше. Но через пару дней она снова взяла себя в руки, и история продолжилась. Во время жизни в Лондоне Клер было трудно выкроить время на дневник, но она все равно ничего не упустила. Клер честно писала о холодных улицах, на которых ей приходилось продавать свое молодое тело любому, кто мог ей заплатить. О том, как стала девушкой по вызову, высококлассной проституткой. О своем желании обрести так называемое положение в обществе.

У нее ушло две недели на то, чтобы описать пропущенные в дневнике события. Начиная с приезда в Блэкпул — обо всем, что было сделано и пережито здесь. Клер делала записи только тогда, когда оставалась одна в доме, а сам дневник прятала в закрывающийся на ключ ящичек своего туалетного столика.

Март уже подходил к концу, но Клер никак не могла закончить свой рассказ. Слова лились сами собой, описывая ее переезд в Блэкпул и решение открыть собственный отель. Затем она написала о встрече с Кэссиди, знакомстве с Кристианом и о времени, проведенном с ним вместе в «Полете чайки». Сейчас, записывая свою историю, Клер поняла, что те дни были самыми спокойными и радостными в ее жизни. Клер снова почувствовала себя счастливой. Она описала свою встречу с Грегом, то, как решила выйти за него замуж, зная в глубине души, что никогда не сможет полюбить своего мужа. О своей любви к его дочери, которая стала для нее самым родным человеком за всю жизнь, не считая Трейси и Жасмин. Ее записи были исполнены горя и боли. Любой, кто прочитал бы их, растрогался до слез.

Изливая свои чувства на бумагу, Клер смогла разобраться в себе. Она достигла всего, чего хотела, но теперь, когда было уже слишком поздно, Клер поняла, что роскошь и положение в обществе ничего не стоят без любви.

Ее брак с Грегори был фарсом. Но в любом случае — у нее оставалась Ники, которая наполняла жизнь Клер смыслом.

Описав все, что случилось с ней по сегодняшний день, Клер надежно спрятала дневник: никто никогда не должен прочитать то, что в нем содержалось.

Воспоминания так сильно повлияли на ее состояние, что Клер несколько дней чувствовала себя больной, не могла есть и пребывала в постоянном напряжении.

Миссис Поп волновалась из-за нее.

— Вам нужно побывать у врача, — просила она. — На вас же лица нет. Может, доктор выпишет вам тоник или укрепляющее. Грипп таки не прошел для вас бесследно.

Несколько дней Клер упрямо отказывалась ехать в больницу, но затем устала от постоянных придирок миссис Поп и признала свое поражение. Встреча была назначена, и как-то дождливым днем в апреле Клер поехала в клинику.

Доктор был пожилым мужчиной и пользовался уважением у пациентов. Клер уже неоднократно встречалась с ним по поводу кашля и простуды Ники. От него не укрылась любовь этой молодой женщины к ее падчерице, и он проникся к ней симпатией.

— На что жалуетесь? — Он посмотрел на нее поверх очков.

— Да ни на что, в общем, — пробормотала Клер, жалея, что пришла.

— Позвольте мне самому разобраться, — доброжелательно произнес доктор. — А теперь ложитесь на кушетку, мне нужно произвести осмотр.

Врач внимательно ее осмотрел и начал писать что-то в ее больничной карточке.

— Отлично, — наконец сказал он. — Я дам вам направления на анализы крови и мочи. Уверен, причин для беспокойства нет, но лучше перестраховаться. Через три дня позвоните в клинику, чтобы узнать результат.

Клер ушла из больницы, чувствуя себя еще хуже, чем обычно. Дома ее ждала миссис Поп.

— Ну что? — спросила она, как только Клер переступила порог. — Что он вам сказал?

— Он сказал как раз то, что я думала, — ответила Клер. — Я просто переутомилась, вот и все.

Миссис Поп прикусила губу.

— Это мы еще увидим, — сказала она. Слова Клер ее ничуть не убедили. — Но если через неделю на ваши щеки не вернется румянец, я сама отведу вас обратно в больницу.

Клер скептически прищелкнула языком, но ей все равно было приятно, что миссис Поп так о ней беспокоится.

Через четыре дня из клиники позвонили. Клер взяла трубку, и секретарь доктора попросила к телефону миссис Найтингейл.