Книга Советский шпионаж в Европе и США. 1920-1950 годы - Дэвид Даллин

Подоплека моральной и политической деградации, которые ведут к шпионажу, хорошо видна в деле доктора Артура Пильца.[285] В 1951 году Пильцу было 43 года. До конца двадцатых годов он был социал-демократом и провел в нацистских концентрационных лагерях шесть лет. После войны он вместе с другими неустойчивыми социалистами вступил в СЕПГ. Как жертва фашизма, он получал разнообразную помощь. Три советских офицера разведки — майор Никитин, майор Васильев и капитан Волов — стали его близкими друзьями и покровителями. Полиция пристроила его к торговле запасными частями, что оправдывало его частые поездки в западные зоны.

«Ваше поручение — знак доверия партии», — так сказали Пильцу. Он после каждой поездки составлял отчет, в котором отмечал реконструкцию мостов, восстановление городов, движение военных машин и прочее. Он дважды арестовывался западными властями за нелегальный провоз валюты и продажу порнографической литературы, но не был отдан под суд. Когда его отпустили, то рекомендовали ему оставить торговлю и прекратить поездки на Запад.

Пильц был арестован американцами и отдан под суд в октябре 1951 года. Приговор — 18 месяцев тюрьмы — был довольно мягок из-за того, что подсудимый являлся жертвой нацизма. Отклоняя апелляцию Пильца, судья сделал следующее заявление:

«Мы удивлены тем интересом, который проявляют русские и чехи ко всему, что происходит в зонах их недавних союзников. Поскольку мы, по характерной для нас доверчивости (или глупости), разрешаем ездить по нашей зоне кому угодно, то шпиону легко получить информацию, за которую ему платят. В Соединенных Штатах утверждены смертные приговоры двум «атомным шпионам», и даже ребёнку ясно, что так и должно быть. Это побуждает придти к заключению, что управление в условиях демократии — тяжёлый бизнес».[286]

Самое крупное послевоенное шпионское дело в Германии было связано с Институтом научных экономических исследований, которому одно из западногерманских разведывательных агентств присвоило условное название «Вулкан». Несмотря на то, что этот институт должен был заниматься проблемами экономических отношений между разными зонами, на самом деле он служил прикрытием для шпионажа.

Институт экономических исследований был основан в Восточном Берлине в 1951 г. как научная организация. Среди его членов были хорошо известные фигуры советской зоны: Рихард Штальман, Антон Аккерман и другие. Институт проводил «исследования» на Западе. Во Франкфурте было создано Восточное бюро по внутренней торговле Германии под руководством Людвига Вайса, официального лица высокого ранга в министерстве торговли ГДР. Его непосредственным руководителем была Лора Штаймер — дочь президента ГДР Вильгельма Пика. В Гамбурге была создана «частная» торговая фирма «Восток-Запад». В берлинском институте два отдела были заняты сбором информации, а третий отдел должен был оценивать ее.

Шпионское дело «Вулкана» — одно из первых раскрытых и проведенных без активной помощи оккупационных держав — продемонстрировало большое мастерство и эффективность работы нового западногерманского бюро — аналога американского ФБР, а также судебных инстанций. На ранней стадии работы «Вулкана» бюро внедрило в него своих сотрудников и снабжало его фальшивой информацией. Вильгельм Рушмайер, делая вид, будто он имеет связи в высоких правительственных кругах, снабжал Людвига Вайса документами, специально изготовленными на этот случай.

Сначала эта игра развивалась успешно, но потом к Вайсу стала поступать истинная информация о военном и политическом развитии ФРГ, и ее власти решили положить этому конец. Вайс был арестован в сентябре 1952 года, но сеть продолжала работать еще целых шесть месяцев, не подозревая о том, что находится под внимательным наблюдением боннских властей. Шестого апреля 1953 года были арестованы остальные 35 человек.

Судебный процесс над лидерами «Вулкана», который начался в январе 1954-го, был весьма примечателен.

Глава сети, Людвиг Вайс, будучи не в силах опровергнуть обвинения, повел себя вызывающе и заявил, что не признает Федеративной Республики Германии, ее законов и судов, а признаёт только законы и суды ГДР: «Я не являюсь субъектом вашего государственного образования, которое, на мой взгляд, возникло по диктаторскому приказу союзных держав. Я признаю только одного легитимного представителя германской нации — Германскую Демократическую Республику. Это мое правительство, и оно послало меня в Западную Германию с благородной миссией налаживать межзональную торговлю».

Верховный суд, который рассматривал дело группы «Вулкан», продемонстрировал понимание и снисходительное отношение к обвиняемым. Коммунисты из числа обвиняемых, которые были в заключении во времена нацизма, включая Вайса и некоторых его помощников, получили сокращённые сроки заключения, равные тому времени, которое они провели под арестом до начала суда. Приговор Вайса — четыре года каторжных работ — был сокращен до 18 месяцев. Что касается Ганса Богенхагена, рабочего, который никогда не знал настоящего дома, был призван в армию в восемнадцать лет и за четыре года в лагере военнопленных принял сталинскую веру, то суд учёл искренность обвиняемого, который «действительно верил, что служит правому делу», и приговорил его к 21 месяцу заключения. И это был меньший срок, чем тот, который он провёл в тюрьме до начала суда.[287]

Отношение суда к другому обвиняемому, Йозефу Гебхардту, было таким же. В приговоре подчеркивалось, что Гебхардт рос в трудных условиях, начал свою подпольную деятельность в 17 лет и «провел решающие годы своего духовного развития в тяжелом труде в концентрационных лагерях». Естественно, что после окончания войны «он начал искать своих старых товарищей» и встретил среди прочих и Людвига Вайса. Приговор Гебхардту — семнадцать месяцев — был тоже меньше срока его предварительного заключения.[288]

Характерный тип послевоенного шпиона представлял Вильгельм Клейн, член СЕПГ, работавший на советскую разведку в британской зоне.[289] В 1950 году, в возрасте 33 лет, он уже имел за спиной ночные кражи со взломом, угоны автомобилей и торговлю на черном рынке. Когда англичане арестовали его в августе 1950 года, то Клейн назвал советского капитана Грабовского (для немцев он был «Виктор Шмитц») своим шефом и духовным руководителем. Советское шпионское ведомство рассматривало уголовное прошлое Клейна под своим углом зрения и сочло его вполне подходящим.

Клейну было приказано собирать информацию о британском аэродроме Гатов около Берлина. Как выяснилось, его доклады скорее направлялись в Центральный Комитет СЕПГ, чем капитану Грабовскому. По-видимому, Грабовский отошёл в тень, а роль СЕПГ в этом шпионском деле стала очевидной. В соответствии с советскими инструкциями Клейн направился в Кельн, чтобы собирать информацию о британских оккупационных войсках, мостах через Рейн, о бывшем немецком Восточном вале и других объектах. После возвращения он передал фотографии советской разведке. Во время второй поездки на Запад он сделал фотографии британских казарм и других военных сооружений.