Книга Исцеление в жизни и смерти - Стивен Левин

Границы тают, твёрдость, подобно сверкающему шарику льда, размягчается, растворяясь в воде, испаряясь в виде воздуха, равномерно заполняя собой пространство.

Воспринимайте каждую мысль, что тает в безграничном терпении и доброте нашей изначальной природы.

Каждое ощущение растворяется в следующем, этот процесс разворачивается в поле внимания. Внимание постепенно становится свободным от тела.

Каждый миг ума и тела погружается в обширный простор тонкого тела нашего бессмертного сознания.

Растворяйтесь, мягко растворяйтесь в пространстве.

Постепенно освобождайтесь от всего, что притягивает вас к телу.

Поблагодарите и благословите тело, с благодарностью попрощайтесь с ним, когда чувство текучести начнёт преобладать.

Тонкое тело высвобождается, спокойно парит, и текучесть растворяется в пространстве. Она испаряется, обращаясь в чувство безграничного бытия и совершенной защищённости.

Сознание – лёгкое, как воздух, пребывает в благодарности и уважении к вместилищу / телу, которое оно только что оставило.

Отпустите его. Пусть пространство сольётся с пространством.

Свет – со светом.

Каждое восприятие, каждая мысль, каждое ощущение, каждое чувство спокойно пребывают в поле внимания и растворяются, тают в обширном безграничном просторе.

Видения прошедшей жизни растворяются одно за другим, образы настолько яркие, что почти кажутся «реальными». (Сначала мы не можем разгадать, с какой стороны сна мы пробудились.)

Каждый образ растворяется в дыхании, а дыхание исчезает без следа.

Позвольте себе в последний раз вдохнуть.

И в последний раз выдохнуть.

Растворяйтесь, исчезайте в обширном пространстве, пусть тонкое тело освободится от своей плотной формы. Ощутите чувство связи со всем сущим, а всякое чувство разделённости пусть растворится в обширности бытия.

Каждое дыхание растворяется в пространстве, как если бы оно было последним.

С каждым вдохом вбирайте в себя внимание и милосердие. С каждым выдохом – направляйте в мир прощение и благословение.

Каждый вдох растворяется в пространстве.

Пусть каждый вдох будет последним. Исчезает связь между плотным телом и телом света, внутренним телом сознавания. Каждый вдох растворяется. Каждая мысль исчезает в пространстве.

Мягко освобождайтесь от тела.

Выйдите за пределы. Освободитесь. Выйдите за всякие границы, обретите полную свободу.

Постепенно входите в свет сознания, освободившись от этого плотного тела. Уже освобождённые от этого воплощения.

Примите в себя Свет. Чистое, свободное сияние вашей изначальной природы.

Есть лишь пространство. Пространство, пребывающее в пространстве.

Полностью отпустите всё, мягко войдите в Свет.

Есть лишь Свет, пребывающий в обширном просторе, свободно парящий в безграничном внимании.

Лишь внимание, растворяющееся в свете. Свет, переживающий себя в самом себе.

Пространство внутри пространства. Чувство разделённости растворяется в чистой «я-естьности».

Есть лишь бытие, свободно пребывающее в просторе.

Открытое бесконечное пространство. Обширный безграничный простор.

Сегодня, в день вашей смерти, умерли ещё двести пятьдесят тысяч других людей. Ощутите ожидающее их чудо, пожелайте им добра.

Пусть все существа будут свободны от страдания. Пусть все существа обретут исцеление в своей смерти.

Пусть все существа доверятся происходящему в них настолько, чтобы довериться смерти, милосердно раствориться в непостижимом.

Пусть все существа доверятся исцеляющему сердцу, которое позволит им пройти через смерть живыми и невредимыми. Полностью открываясь тому, что есть, мы расширяемся, сливаясь с чудом безграничного сознания и безграничного милосердия.

27

Конец войны

«Никто не заслуживает того, чтобы чувствовать боль. Никто не заслуживает страдания».

Как ум относится к этому утверждению? Кто заслуживает страдания? Заслуживает ли Гитлер того, чтобы переживать боль? Насильник? Эксплуататор? Человек, неспособный прощать? Кто заслуживает страдания? Это важный вопрос, поскольку он указывает на те части нас самих, которые мы обрекаем на ад, на неизведанную тьму болезненности ума, вытесняемой с незапамятных времён. В какой мере наша жизнь остаётся непрожитой, насколько мы ещё боремся с миром? Может ли сердце оставаться открытым даже тогда, когда в уме возникает нечто жестокое, бесчувственное, эгоцентричное, безжалостное, не способное к прощению? Или мы встречаем эти эмоции, эти чувства, эти побуждения, эти явления с ещё меньшим великодушием, меньшей осознанностью и милосердием? Начинаем ли мы воевать с самими собой, когда проявляются неприятные стороны ума? Не добавляем ли мы ещё больше озлобленности в мир, которому и без того не достаёт чуткости? Или мы помним, что можем остановить войну, приняв ум в сердце, установив связь со своей «природной расположенностью к добру»? Как нам прекратить эту внутреннюю битву, которая заставляет нас бояться ума вместо того, чтобы видеть в нём превосходный инструмент, позволяющий нам воспринимать эти тяжёлые состояния с большей ясностью? В какой момент появляется милосердие и осознанность, чтобы лицом к лицу встретиться с внутренними войнами, идущими с незапамятных времён? В какой момент «именно так» может обратиться в суть бытия? В какой точке мы начинаем воспринимать свои страдания не как наказание, но как прекрасную возможность для примирения?

Снова возникает стародавний вопрос: как мне принести мир туда, где всегда шла война? Как мне обрести любовь в пылу сражения?

Как нам прийти к принятию, возникающему в ясном уме, и к пониманию, что царит в ясном сердце, – к тому, что позволяет поэту Уэнделлу Берри говорить в своём стихотворении «Признание» следующие слова:

Как хотелось бы лёгкость ума обрести, но – увы,Эти гнев, гордость, похоть… не быть мне святым.

Это вопросы, которые не требуют ответа. Это вопросы, которые жизнь задаёт сама себе. Такова стратегия нашего пробуждения. Это конкретный путь, по которому должен пройти каждый, чтобы подняться над конкретным и индивидуальным, чтобы прекратилось разделение, которое и является войной. Чтобы перестать играть роль героя в собственной мелодраме и обнаружить что-то великое и бесценное за её пределами. Это мудрость сердца, великого примирителя, избавителя от противоречий, которое чует, куда двигаться дальше, которое пересекает бездну и обращается к уму с благословениями, а не с проклятиями и страхом. Ум, как беспокойное больное тело, нужно принять в сердце таким, какой он есть, чтобы он исцелился и проявился в своём собственном естественном совершенстве.

Некоторое время назад, во времена Корейской войны, Пол Рэпс, писатель и опытный практик медитации, пытался получить разрешение на въезд в Японию, чтобы иметь возможность в течение некоторого времени учиться и практиковать в дзен-буддийском монастыре в Киото. Но тогда Япония была военным перевалочным пунктом для воздушных сражений и при отправке войск на Корейскую войну. Европейцам, не являющимся военными, не давали виз. Когда он заполнял необходимые документы в присутствии сотрудника визовой службы – азиата, ему сказали, что посещение Японии для него невозможно, поскольку он не принадлежит к числу «военных союзников». Сидя напротив этого сотрудника, он перевернул своё заявление на получение визы и на обратной стороне написал: «Готовя себе чашку зелёного чая, я прекращаю войну», и через стол протянул заявление служащему. Тот долгим взглядом окинул эти строки, прочтя их про себя – «Готовя себе чашку зелёного чая, я прекращаю войну». Снова перевернув лист бумаги, он поставил подпись, дающую Рэпсу право на въезд в Японию. Взглянув на него, он сказал: «Нашей стране сейчас нужно больше таких людей, как вы».