Книга Пряжа из раскаленных угле - Анна Шведова

Тело существа влажно поблескивало, было осклизлым и оставляло после себя дорожки прозрачной слизи… А еще оно было полупрозрачным и свет, льющийся сверху, проникал в самое нутро существа, где колыхалось нечто белесое, темное и красное, кроваво-красное… Мне не хотелось думать о том, что там, внутри, или вернее, кто… Тошнота и так подступала к горлу….

Но вот существо, царапая пол то ли когтями, то ли клыками, проползло под сводом пещеры и остановилось на берегу озера. И тогда произошла метаморфоза.

Контуры полупрозрачного слизняка подернулись голубоватой дымкой… Когда она рассеялась, на берегу стояла обнаженная женщина.

По взмаху руки дивного создания вода в озере взмыла вверх и застыла у его ног округлыми ступенями, ведущими вверх. Мягко погружая босые ступни по щиколотку, женщина взошла по этим ступеням к перламутровой раковине и вольготно устроилась там, словно в роскошной постели… Однако спустя мгновение она встрепенулась и приподнялась, и голова ее повернулась.

Я была в тени, я просто вжилась в камень, вдавилась в него, слилась с ним. Но Сирена смотрела на меня и только на меня, совершенно не замечая тьмы.

Лицо ее было совершенно белым, а глаза – и черными, и прозрачными, словно светящимися изнутри. Это странное противоречие завораживало, от ее глаз невозможно было отвести взгляд. И в них не было чувств: ни страха, ни удивления, ни хотя бы простого любопытства. Сирена смотрела на меня ровно и бестрепетно. Я не могла понять, что она сейчас сделает – отвернется и уляжется спать, или взорвется яростью и уничтожит меня. Это существо было для меня совершенно непостижимо. Одно я знала точно – оно настолько чуждо мне, что я и не хотела бы его понять… Вот только отвести бы от нее взгляд…

Мгновения тянулись часами, страх доводил меня до полуобморочного состояния… И в тот самый момент где-то совсем рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки послышался шум… затем спокойные голоса и негромкий смешок… Черно-прозрачные глаза моргнули и отпустили меня, но в моем горле проклятым комом застрял ужас да челюсть свело так, что я не могла ни крикнуть, ни предупредить…

Первым спрыгнул вниз Ролли, а за ним – Фоор.

– Бегите! – просипела я, выворачиваясь из темной ниши и ныряя в нутро пещерного лаза, откуда только что появились мужчины.

– Уходите, она здесь! – уже громче крикнула я, свешиваясь вниз и протягивая им руку…

Но я опоздала. Мужчины молча стояли на берегу, запрокинув головы и глядя на совершенную форму раковины. Сирена наполовину высунулась из нее, являя свои чарующие прелести, и тоже смотрела на неподвижно застывших людей – молча и бесстрастно.

Я закричала. И даже истошно завизжала, пытаясь отвлечь Сирену и кляня себя за безрассудство. Потом в сердцах швырнула камень – не долетев до воды, он остановился в воздухе и безвольно упал вниз. Выругавшись, я стала спускаться…

И в этот момент вода в озере поднялась и молниеносным ударом смела застывших в странном оцепенении мужчин в сторону. Так легко и так просто, словно это были опавшие осенние листки… А потом волна так же мягко отступила, а на камнях остались лежать две изломанные человеческие фигуры. Настолько изломанные, что я не стала рисковать спускаться вниз…

– Она удерживала их взглядом.

– Что еще? Говори, что еще ты помнишь? – Берген тряс меня за плечи, а я смотрела на него тупым отсутствующим взглядом. Перед моими глазами все еще стояли обезображенные тела Ролли и Фоора. Веселого Фоора, строящего глазки любой проходящей мимо девушке и любящего разыграть собрата, чтобы потом вдоволь нахохотаться… Серьезного Ролли, вдумчивого и обычно беззлобно подтрунивающего над другом…

– У нее два облика – женщины и какого-то мерзкого плотоядного слизняка. А может, и больше. Я видела только два. Она управляет водой. Так, словно это ее собственные руки, – слова вытекали из меня бездушно и бесцветно.

– Раковина, – задумчиво произнес Берген, – Возможно, там источник ее силы. Надо пробраться туда.

– Не сейчас, – я покачала головой, – Утром, когда она уберется в море на охоту.

К моему удивлению, капитан согласился без колебаний. И тут же угрюмо пояснил:

– Мы видели, что Сирена сделала с теми, кто плыл на шлюпках, Никки. Эти паршивцы даже не успели достать свои идиотские амулеты… Похоже, выжили только мы.

– И те, кто остался на корабле? – Крилитус испытующе посмотрел на Бергена, а тот опустил голову и ровно произнес:

– И это единственный наш шанс.

Мне снилась пещера под Ниннесутом. Все то же лавовое озеро, кипящее нутряным каменным жаром, все те же окаменелые кости существа могучего и хитрого, но инородного, все та же разбитая драконья скорлупа, почитающаяся наивным местным людом за редкостный магический камень… Двое передо мной. Не могу сказать, что людей.

Один пылает раскаленным огнем. С обнаженного его тела скатываются капли, но не пота, а лавы – крохотные язычки пламени порхают вслед за каплей вниз. Могучие крылья расправлены у него за спиной; нетерпеливый взмах – и огненные перья летят в стороны, и падают на драконью скорлупу, и вступают с магией дракона в бой… Жизненная сила бьет из крылатого существа ключом – он горяч и строптив, и любит добиваться желаемого.

– Никки, – улыбается он лукаво и зло, и жарко, – Я не отступлю.

Он протягивает руку и нетерпеливо подзывает меня.

А вот второй. Он худ и темен, и взгляд его бесконечно печален. Усталость сгорбила его плечи, усталость и ноша, которую он несет. Долг? Он тверд, словно просмоленное дерево. Он устойчив, как древний утес посреди пустыни. Его слово тяжелее стали. Он не отступает и не предает. Он – моя стена.

– Кэсси, – говорит он устало, тихо и глухо, – Пойдем домой.

Он не уговаривает и не требует. Он ждет. И если я отвернусь от него сейчас, он никогда больше не повторит этих слов.

Но мне не нужно делать выбор между этими двоими. Потому что выбор этот сделан давно, и он не изменился.

Я вкладываю руку в ладонь и чувствую тепло. Не жар сжигающей страсти, но тепло человеческого участия.

Я ни за что не разожму своих пальцев, вцепившихся в эту ладонь.

И мы идем. Идем бесконечными коридорами и тоннелями… Идем, взявшись за руки, и нам безразлично, сколь длинным будет этот путь. Я чувствую лишь облегчение, а не усталость, ведь мой путь окончен – я нашла того, кого искала всю жизнь.

Мы идем и идем, пока я не начинаю узнавать эти места. Это ведь Самсод, старый дряхлый Самсод, и он не изменился. Нет, он стал заброшеннее. Хозяина ведь нет…

Зато есть гости. Вот они, я узнаю их: Иолль, растаявший как дым при моем приближении, Крэммок, с мрачным удивлением рассматривающий меня, Элена… О, прекрасная медноволосая Элена. Она идет ко мне, пристально вглядываясь, идет медленно, осторожно, словно опасаясь, не убегу ли я… Ладонями касается моих щек, заглядывает в мои глаза. Она так близко, что я не могу пошелохнуться, а только смотрю и смотрю в ее глаза… Глаза странно-черные, с серебристым мерцанием на дне, словно где-то там далеко, серебряное зеркало ловит лунное отражение чужой души…