Книга Болотное гнездо - Валерий Хайрюзов

Когда рядом с домом Болохни купил себе дом летчик, Болохня начал упрашивать его привезти северную лайку. Но поскольку у летчика не было времени передать Нойбу Болохне, а ребятишки привязались к собаке, на семейном совете решили отвести собаку и оставить Болохне, на временный постой. Что из этого получится, летчик не знал, но иного выхода не было.

Поселили Нойбу во дворе, в большой будке собаки Милки, шкура которой лежала на пороге. Нойба еще не знала, что до Милки в ней жил Дружок и его шкура пошла в дело, была распластана в сенях.

Когда летчик уехал в город, Нойба обнюхала свое новое жилье. И стала думать, что же такого она сделала, что ее привезли сюда, к этим грубым людям. Она начала вспоминать Алешу, его желание чмокнуть ее в нос, его игрушки. Самое время заскулить от обиды. Но она сдержалась; кто и когда спрашивал у собаки о ее желаниях и настроениях. Собака для человека – нужный и необходимый помощник по хозяйству. Она ничего не требует, может сама добывать себе пропитание и выполнять любую прихоть хозяина. Выше или рядом с человеком никогда ее не посадит. С дурным и злым характером собак обычно сажают на цепь, вывешивая на воротах «Осторожно, здесь злая собака».

Напротив отведенной ей будки была еще одна, там хозяином был Кучум – рыжий, вечно голодный и злой пес. Он подошел к Нойбе, обнюхал живот, сунул было нос к хвосту. Нойба угрожающе оскалила зубы. Кучум отскочил в сторону и тоже начал рычать для того, чтобы показать, что он здесь главный.

Месяца через два Нойба превратилась в красивую, пушистую и крепкую лайку, которой откровенно любовались соседи и приезжие. Нередко она сопровождала Болохню, когда он ездил в Горячий Ключ за хлебом.

И неожиданно там ее украли. К продуктовому магазину, где Болохня оставил на время Нойбу, подъехал «газик». Из него Нойбу начали подзывать подойти поближе. Из любопытства она подошла. И впервые почувствовала на себе людское коварство. Едва она приблизилась к машине, как на нее набросили сетку и затащили в кабину. Через несколько секунд машина уже мчалась по дороге.

Говорят, опыт приходит со временем. Это касается не только людей, но и животных. Напрасно она пыталась порвать, перекусить капроновую сетку, в ответ был жестокий смех и грубые окрики. Через некоторое время ее привезли в незнакомое село и заперли в дровяном сарае. Она пыталась лаять, грызла в дверях доски, но слышала в ответ одни матюги. Вечером ей принесли еду, но она не притронулась. Забившись в угол, Нойба следила за похитителем, чувствуя: от него можно ждать все, что угодно. Она не понимала, зачем понадобилась этому грубому человеку, которого, она хорошо помнила, знал летчик, да и Болохня, хватать ее прямо на дороге и увозить в этот сарай. Так она впервые поняла, что люди часто говорят не то, что думают, у них всегда есть спрятанные мысли, скрытые желания, свой расчет, чего не сразу разглядишь и распознаешь по лицу.

* * *

Когда стало ясно, что Нойба пропала, Болохня пришел в бешенство. В Добролете он был одним из уважаемых людей, с его мнением считались, и тут – на тебе! Целую неделю в поисках лайки лесник объезжал близлежащие села. Такого, чтобы украли собаку среди бела дня, в Добролете не помнили. Почти все, кого он спрашивал, разводили руками: украсть охотничью собаку в лесничестве – такого еще не было. Затем кто-то все же вспомнил, что лайку видели рядом с машиной, которая приезжала с Большереченского лесхоза. Там располагалась главная контора. И хотя до Большой речки было больше сотни верст, Болохня поехал. Он собирался туда, как на боевое задание, прихватив на всякий случай охотничий нож. На Большой речке лесник первым делом пошел к своему знакомому еще по Бадан-заводу, который всегда и все знал про своих односельчан. Они посидели, поговорили о делах, затем выпили пару, как говорил Болохня, «румок» привезенной самогонки. И старый знакомец дал ему наводку, где и у кого может быть Нойба. Болохня пошел к знакомому еще по Бадан-заводу человеку, именно он осматривал Нойбу, когда летчик привез ее в Добролет. Увидев в своих воротах Болохню, тот побледнел и хотел захлопнуть защелку. Да не тут-то было, Болохня просунул в щель ногу и не дал закрыть ворота.

– Верни собаку! – жестко сказал он.

– Еще чего! – взвизгнул земляк. – Нет у меня твоей собаки!

– Может, вызвать милицию?

Болохня распахнул тужурку и, как бы невзначай, показал на своем поясе охотничий нож. И тут знатока собак подвела сама Нойба – заслышав голос Болохни, она подала свой.

– А это что? – усмехнулся Болохня. – Давай по-хорошему, иначе будет по-плохому.

Кто же хочет иметь дело с взбешенным, готовым на все лесником, пришлось открывать сарай и выпускать Нойбу. Болохня надел на нее ошейник и, не попрощавшись, ушел на автобусную остановку.

С той поры Нойба стала сидеть у Болохни на цепи.

– Так будет надежнее, – сказал он жене.

Свобода для Нойбы наступала, когда в Добролет приезжала семья летчика. Она знала, что вначале зашуршит галька под шинами на дороге, затем летчик подаст ей условный сигнал и в соседней усадьбе скрипнут ворота. В следующую секунду она уже начинала рвать цепь, затем, когда ее спускали, через заборы она летела прямо к соседям во двор. А там ее уже встречал радостным криком Алеша. И с той минуты для Нойбы наступали радостные, полные счастья, сытые дни. Летчик сделал ей будку, подстелил теплый матрац, где она устраивалась на ночь. Ранним утром к ней приходил Алеша и начинал кормить приготовленным специально для нее завтраком.

Все хорошее когда-нибудь заканчивается. Не только для людей, но и для собак. К началу занятий в школе вся семья летчика начала собираться в город. Для Нойбы наступили грустные, черные дни. Когда машина с дачниками уже была готова тронуться, она, повизгивая, мол, возьмите и меня с собой, стала прыгать и скакать рядом с сумками. В окне машины она видела заплаканное лицо Алеши и сердце у нее готово было разорваться от горя. Открыв дверцу, летчик останавливал машину и начал уговаривать ее вернуться к Болохне.

– Через неделю я возьму отпуск, и мы с тобой полетим в Ербогочен на охоту. Там ты снова увидишь свою мать, – обещал он.

Понурив голову, Нойба послушно возвращалась во двор к Болохне. Из дома выходил хозяин, надевал ошейник и садил ее на цепь. Нойба для Добролета была в диковину, такой красивой и породистой собаки не было во всей округе, и Болохня по-своему берег ее от завистливых глаз.

Действительно, в середине сентября летчик приехал в Добролет, забрал Нойбу и улетел в далекий северный поселок.

В тот же день, когда самолет подрулил к деревянному вокзалу Ербогочена и открылась дверь, она ощутила давно забытый запах. Ее сердце замерло и тут же запрыгало от радости. Едва она спустилась на землю, как к ней подбежала крупная лайка, в которой Нойба не сразу, но все же признала свою мать. Рядом с нею обнимал летчика Миша Колесников. Через час они сидели в лодке, которая, натужно ревя мотором, шла мимо хребтов, крутых песчаных откосов и отмелей, склоненных к воде лиственниц и сосен. К вечеру Колесников причалил лодку к берегу. Там охотники быстро выгрузили мешки с провиантом и отправились вверх на холм, огибая который, в Тунгуску впадала еще одна речушка.