Книга Легенда о седьмой деве - Виктория Холт

Мы сидели за маленьким столиком и пили вино. Окинув взглядом комнату, Ким сказал:

— Знаете, ведь я одно время жил здесь. Странно возвращаться в то место, где жил когда-то, а теперь живут другие. Все вроде бы знакомое и в то же время чужое… Теперь здесь стало теплее, чем в прежние времена. Странное чувство, Керенза, возвращаться в дом, который раньше был родным, и обнаружить, что в нем живет кто-то другой, что тут другая мебель, другие лица, другая атмосфера…

— Я всегда завидовала, что вы здесь живете.

— Я знаю. Я видел это на вашем лице. У вас самое выразительное лицо в мире. Вы никогда не можете спрятать своих чувств.

— Это меня тревожит. Надеюсь, теперь все иначе.

— Такое презрение! Такая гордость! Я никогда не встречал никого более презрительного и гордого.

— Я была злым ребенком.

— Бедная Керенза! — Он рассмеялся. — Помню, как мы вытащили вас из стены. Седьмая дева! Какое сильное впечатление производила на всех нас эта легенда!

— Да, я потому туда и пробралась.

— Мы все туда бегали.

— Точно! Я как раз встретила вас там вчетвером.

— Мы вас дразнили, а вы злились. Как сейчас вижу: добежали до дороги, обернулись и показали нам язык. Никогда не забуду.

— Лучше бы вы помнили что-нибудь более приятное.

— Да, еще помню мисс Карлион на балу. Такая величественная в своем красном бархатном платье. А ночь в лесу?.. Видите, Керенза, я все помню. Меллиора привела вас на бал обманом. — Он улыбнулся. — Тот вечер для меня был особенным. Прежде я всегда скучал на балах… В Австралии я постоянно вспоминал и смеялся над тем, как Меллиора раздобыла для вас приглашение…

— Мы всегда были как сестры.

— Я этому очень рад. — Он опустил глаза и уставился в свой бокал. Мне не терпелось узнать, что я свободна. Ведь когда Ким поймет, что я свободна, он признается мне в любви.

Ким с удовольствием вспоминал прошлое. Он просил рассказать о том дне, когда я стояла на платформе для наемных работников на ярмарке в Трелинкете, как Меллиора проходила мимо и наняла меня. Потом я поведала, как, к нашему несчастью, умер преподобный Чарльз Мартин и мы оказались без гроша.

— Мы с Меллиорой не могли расстаться, поэтому я стала камеристкой Джудит, а Меллиора — компаньонкой старой леди.

— Бедная Меллиора!

— Нам обеим жилось несладко.

— Но вы ведь всегда умели постоять за себя.

Мы вместе рассмеялись. Пришел его черед рассказывать. Он говорил о своей одинокой жизни в Довер-Хаус. Он очень любил отца. Но тот почти все время был в море, и Ким оставался на попечении слуг.

— Я никогда не чувствовал себя по-настоящему дома, Керенза.

— А вам хотелось иметь свой дом…

— Я не понимал, но мне действительно хотелось этого. Слуги были ко мне добры… Но это совсем другое. Я часто бывал в Эббасе. Меня очаровало это место. Я знаю, что у вас особое отношение к этому дому, потому что и сам чувствовал то же самое. Есть в нем нечто такое… Может, нас вдохновляют и интригуют легенды, связанные со старинными особняками? Я часто говорил себе, что когда вырасту и сколочу состояние, то буду жить в таком же доме, как Эббас. И мне хотелось иметь скорее не сам дом, а то, что с ним связано. Мне страстно хотелось иметь большую семью. Я одинокий человек, Керенза. И всегда был одиноким. Но мечтал о большой семье… которая росла бы во все стороны.

— Вы имеете в виду, что хотите жениться и иметь детей… быть патриархом, жить в окружении своих внуков и правнуков?

Я улыбнулась. Разве это не отражение моей собственной мечты? Разве не видела я себя престарелой знатной дамой из Эббаса? Теперь я представила, как мы вместе с Кимом будем постепенно стареть. Безмятежные и счастливые, мы будем смотреть, как играют наши внуки. И вместо того чтобы смотреть вперед, я буду оглядываться назад, в прошлое… на жизнь, которая подарила мне все, о чем я просила Бога.

— Неплохая идея, — немного застенчиво произнес Ким.

Потом он рассказывал, как одиноко ему было на овечьих пастбищах, как хотелось иметь свой дом.

— А дом для меня, Керенза, означал Эббас… и тех людей, которых я знал раньше.

Я поняла. И сказала себе, что наши мечты совпадают. Наш разговор прервался, когда перед домом появились Карлион и Меллиора. Они шли по лужайке к дому, и мальчик, громко смеясь, что-то кричал ей. Мы подошли к окну и стали наблюдать за ними. На губах Кима появилась улыбка, и я подумала, что он завидует, что у меня такой сын.

Днем позже Ким снова приехал в Довер-Хаус. Я сразу заметила потрясенное выражение на его лице. Когда он вошел, я уже поджидала его в холле.

— Керенза! — Он бросился ко мне, взял за руки и посмотрел на меня долгим взглядом.

— Да, Ким?

— У меня плохие новости. Идемте, сядем в гостиной.

— Говорите скорее. Я смогу пережить все, что угодно.

— Где Меллиора?

— Не имеет значения. Говорите скорее!

— Керенза… — Он обнял меня, и я прильнула к нему, изображая слабую женщину, готовую опереться на сильного мужчину. Как мило он заботился обо мне!

— Ким, вы меня пугаете. Это связано с шахтой? Она ни на что не годится?

Ким покачал головой.

— Керенза, вы будете потрясены…

— Я должна знать, Ким. Неужели вы не понимаете?

Он схватил меня за руки и крепко сжал их.

— Они кое-что нашли там, в шахте. Они обнаружили…

Я подняла на него глаза, пытаясь разглядеть за волнением следы триумфа. Но видела только заботу и беспокойство обо мне.

— Джонни, — продолжал он, — они нашли Джонни.

Я опустила глаза. Тихо вскрикнула. Ким подвел меня к диванчику и сел рядом, бережно поддерживая, Я прислонилась к нему. Мне хотелось закричать от радости: «Я свободна!»

Еще никогда в Сент-Ларнстоне не было таких волнений и смятения. Тела Джонни и Хетти Пенгастер были найдены в шахте; все сразу припомнили слухи, что недавно девушку видели в Плимуте и в окрестностях Сент-Ларнстона. Люди говорили, что когда-то Джонни ухаживал за Хетти и что он часто ездил в Плимут. Более чем вероятно и естественно, что он поселил ее в Плимуте, чтобы убрать с дороги после своей женитьбы.

Все объяснялось достаточно просто. Сол Канди что-то заподозрил, устроил засаду и застал Хетти и Джонни вместе. А потом отомстил. Сол, который всегда ратовал за справедливость, и на сей раз надумал вершить суд своими руками. Зная, что в шахте нет олова — ведь именно он спускался в шахту проверить это, — Сол решил, что будет безопасно сбросить тела своих жертв вниз.

Тело Хетти смогли опознать только по медальону, который, как подтвердили Пенгастеры, именно Сол Канди подарил девушке. Тело Джонни было в лучшем состоянии — и это какое-то время смущало дознавателей. Но потом появилась версия, что при падении тело Джонни могло обрушить часть земли, которой и завалило его. Все приняли эту версию, что послужило объяснением, почему тела убитых по-разному сохранились.