Книга Ошибка - Эль Кеннеди

Ему явно стыдно.

– Мои дети не должны были заботиться обо мне. Это я должен был заботиться о вас. – Папа мрачно смотрит на меня. – Ты не должен был отказываться от своей мечты ради меня. – Он поворачивается к Джефу. – Как и ты.

– Все это, конечно, очень хорошо, – усталым голосом говорит Джеф. – Но что будет с мастерской? Даже если ты пройдешь курс, все равно не сможешь работать из-за ног. С административными вопросами ты конечно справишься, да. Но не с ручным трудом.

– Я оформлю инвалидность. – Папа умолкает. – А мастерскую я собираюсь продать.

Этому мой брат совершенно не рад. Что касается меня, я по-прежнему нахожусь в потрясении от всего того, что только что услышал.

– Мы с Кайли собираемся путешествовать всего-то пару лет, – расстроенно говорит Джеф. – И я хотел бы и дальше работать здесь, когда мы вернемся.

– Тогда мы наймем кого-нибудь, кто будет управлять мастерской до твоего возвращения. И этот кто-то не будет твоим братом, Джеффри. Или тобой, если ты сам этого не хочешь. – Отец отодвигает стул и, осторожно поднявшись, тянется к своей трости, прислоненной к стене. – Я знаю, что вы все это уже слышали. И понимаю, что от меня потребуется больше, чем несколько обещаний, чтобы доказать, что я настроен серьезно.

И тут он прав.

– За мной приедут через час, – сообщает нам отец. – Мне нужно собрать вещи.

Мы с Джефом смотрим друг на друга.

Сукин сын. Он действительно собрался в реабилитационный центр.

– Не жду прощальных объятий, но будет здорово, если вы, ребята, будете время от времени звонить мне, рассказывать, как у вас дела. – Отец смотрит на Джефа. – Мы поговорим о мастерской, когда я закончу собираться. Не знаю, стоит ли закрыть ее на то время, пока меня не будет, или, может, ты захочешь остаться здесь чуть дольше. Но если мы закроемся, я буду признателен, если ты закончишь все текущие заказы.

Слегка обалдевший, мой брат лишь кивает.

– А ты… – Папины воспаленные глаза останавливаются на мне. – Тебе лучше поехать на ту тренировку в Провиденс. Дженсен сказал, что это что-то типа проверки, так что не оплошай.

Я так долго молчал, что мне не сразу удается заговорить.

– Не оплошаю, – хрипло говорю я.

– Вот и отлично. Расскажешь мне, что да как, когда я позвоню тебе через две недели. После того, как закончится детоксикация, не раньше. – Его голос тоже звучит хрипло. – А теперь проваливай, Джон. Твой брат сказал, у тебя куча дел сегодня. Джеффри, мы скоро поговорим.

Папа поворачивается и уходит, из коридора доносятся звуки его тяжелых шагов, направляющихся в сторону его спальни. И внезапно я ощущаю себя настолько же потрясенным, насколько выглядит таким Джеф, и мы снова несколько минут смотрим друг на друга разинув рты.

– Думаешь, это он серьезно? – спрашивает Джеф.

– Похоже, что так. – Старые сомнения возвращаются, и я отвечаю с осторожностью. – Как по-твоему, в этот раз ему удастся удержаться?

– Блин. Надеюсь.

Да, и я тоже. В прошлом отец слишком часто обманывал наши надежды, давая нам обещания и объявляя о своих решениях. Язвительный голос внутри меня говорит, что этот же самый разговор ждет нас через год, или два, или пять. И может, так оно и будет. Вполне возможно, что папа решит протрезветь, но вернется через шесть месяцев домой и снова начнет пить. А может, и нет.

Но как бы то ни было, сейчас я свободен.

Осознание этого чуть не сбивает меня со стула, обрушившись словно цунами. Мне не придется переезжать сюда в мае. Не придется работать здесь. Папа оформит инвалидность, мастерскую продадут или кто-то другой будет управлять ею до возвращения Джефа, а я буду свободен.

Я так быстро вскакиваю на ноги, что брат вздрагивает.

– Мне пора. Моя девушка ждет меня в машине.

Он моргает:

– У тебя есть девушка?

– Ага. Но я познакомлю вас в другой раз. Мне действительно уже пора.

– Джон. – Его голос останавливает меня у дверей.

– Да?

– Ты же подаришь мне свой свитер с автографом, когда попадешь в команду?

Я широко улыбаюсь:

– Еще бы, черт побери!

Я выхожу из кухни под громкий смех моего брата и вылетаю из дома. С крыльца мне видно Грейс: она сидит в пикапе, закинув ноги на приборную панель и уткнувшись носом в учебник. Наверное, она боковым зрением заметила, как распахнулась дверь, потому что поднимает голову и поворачивается в сторону дома. Я, должно быть, сияю как идиот, потому что ее сладкие губы тоже изгибаются в улыбке.

Я быстро сбегаю по ступенькам крыльца и несусь к пикапу. На улице по-прежнему пасмурно. Деревья зловеще раскачиваются из стороны в сторону. Тяжелые тучи темным роем проплывают над головой, отчего небо кажется скорее черным, нежели серым.

А вот мое будущее еще никогда не было таким светлым.

Эпилог

Грейс

Два года спустя

Боже, VIP-зона в «ТиДи-Гарден» просто потрясающая! Я чувствую себя королевой, восседающей на троне перед своим королевством, когда подаюсь вперед в мягком кресле и обвожу взглядом огромную арену. Трибуны набиты ревущими хоккейными болельщиками, среди черно-желтого моря то тут, то там появляются всплески белого и голубого – это тоже присутствующие на матче болельщики «Шаркс»[26].

– Впечатляет, да? – шепчет мне на ухо Ханна, и я понимаю, что она специально старается говорить как можно тише, чтобы троица жен хоккеистов, которые стоят в пяти шагах от нас и пьют пиво, не стала дразнить нас по поводу нашего нового статуса. По крайней мере, моего точно. Это первый сезон Логана за «Бостон» – после окончания колледжа он еще год играл в АХЛ, прежде чем «Брюинз» решили взять его в команду и подписали с ним контракт.

Гаррет присоединился к команде еще в прошлом году и отлично проявил себя в сезоне. Поэтому мне казалось, что сейчас Ханну можно считать ветераном, но когда нас провели в частную зону, она призналась мне, что всегда сидела на трибуне, потому что ее очень пугало находиться здесь одной.

Мы не устаем восхищаться всем подряд с тех пор, как вошли сюда. Стоит только остальным отвернуться, как мы обе тут же начинаем охать и ахать по поводу очередного чуда. Здесь есть свой бар. На гранитной столешнице расставлены разные деликатесы. А места? А вид? Ни одна деталь не остается незамеченной нами.

Надеюсь, после пары матчей мы научимся сдерживать себя, но я не уверена, что когда-нибудь смогу привыкнуть к такой роскоши.