Книга Брызги шампанского - Венди Хоулден

Отрываясь сегодня утром от его теплого тела, Джейн чувствовала себя так, словно оставляет в полуподвальной комнате в Сохо частицу самой себя. Переполненная счастьем, она и не думала заснуть и пролежала всю ночь с открытыми глазами, глядя сквозь неплотно задвинутые шторы на темно-синее небо.

И вот сейчас у нее голова кружилась от усталости. Закрыв глаза, Джейн погрузилась в воспоминания, где можно было видеть Тома, чувствовать его прикосновение, ощущать исходящий от него запах. Интересно, как влюбленным удается сосредоточиться на работе? Вообще как они могут думать о чем-то, кроме своей любви?

Сделав над собой усилие, Джейн заставила себя раскрыть журналы, посвященные кино. Нерешенный вопрос об обложке следующего номера тревожил ее все больше. В большинстве журналов рубрики «Посмотреть обязательно» кричали об американской актрисе Джордан Мэдисон. Везде неизменно упоминалось о ее замкнутости, нежелании общаться с прессой. При этом молодая красавица, восходящая звезда, снялась в нескольких удачных фильмах, из которых последний, «Корм для рыбок», получил восторженный прием как критиков, так и зрителей.

– О да, Джордан Мэдисон, – заметила Тош, проходя мимо стола Джейн к факсу. Она скосила густо наштукатуренный глаз на снимок во всю страницу, на котором была изображена хрупкая девушка с ногами породистого жеребца и длинными, прямыми черными волосами. – О ней ты даже не мечтай. Она никогда не дает интервью.

Джейн немедленно схватила телефон и начала названивать и слать факсы лос-анджелесскому агенту Джордан, нью-йоркскому агенту Джордан и нью-йоркскому агенту лос-анджелесского агента. Тош бросила ей вызов, и она его приняла.

Финальная нота зависла в воздухе. По щекам Джейн безудержно текли слезы. Том, молча сидевший рядом, сочувственно стиснул ее руку. Джейн быстро обвела затуманенным взглядом вокруг и увидела, что остальные зрители сидят совершенно спокойно, а глаза их сухи, словно пески пустыни. Неужели у них нет души? Вероятнее, это она перед началом концерта выпила слишком много джина с тоником, и это сделало ее излишне сентиментальной.

– Это было прекрасно, – сказала Джейн, когда они спустились в бар и Том протянул ей еще один коктейль. – Это самая грустная музыка, какую я когда-либо слышала. Как она называется?

– «Pavane pour une infante defunte», – сказал Том. – «Павана на смерть инфанты». Равель заставлял своих учеников исполнять эту пьесу и кричал на них, что он написал реквием по умершей принцессе, а не умерший реквием по принцессе. – Улыбнувшись, он чмокнул Джейн в кончик носа. – Улыбнись. Ты обещала мне романтический ужин. Я готов.

В считанные мгновения лирическое настроение разлетелось вдребезги. Джейн с ужасом вспомнила, какой бардак царит у нее дома.

Отправив Тома за вином, Джейн быстро влетела в подъезд. Не тратя времени на то, чтобы сбросить плащ, она принялась лихорадочно разбирать горы одежды, прятать прокладки и бритвы в шкафчик в ванной и поливать подушки туалетной водой.

Перейдя на кухню, Джейн вывалила в вазочку приготовленный по такому случаю салат и бросила картошку на сковороду. Затем она достала из холодильника страшно экзотическую розовую кефаль. Из руководства по приготовлению Джейн с облегчением узнала, что кефали требуется не больше внимания, чем куску масла, который нужно положить на противень. Не успела она засунуть рыбу в крематорий духовки, как пришел Том. Бросившись ему навстречу, Джейн заметила в спальне на полу серые трусики и быстро запихнула их ногой под кровать.

– Почему ты не сняла плащ? – улыбнулся Том, размахивая бутылкой шампанского.

Джейн поспешно разделась.

– Что у нас на ужин? – спросил Том, доставая из буфета два фужера и сверкая своей заразительной улыбкой.

– Рыба.

– Уже запахло морем, – усмехнулся Том. Скинув потертую кожаную куртку, он зажег сигарету.

– Только не обижайся, – сказала Джейн, обвивая ему шею, – но ты с женщинами себя чувствуешь, как карась в воде.

Ласковые пальцы Тома снова забрались ей в трусики. Определенно, он не станет беспомощно барахтаться. Джейн ахнула, чувствуя, как Том начинает поглаживать ее теплые, влажные, готовые принять его врата.

– Как насчет того, чтобы доплыть до кровати? – предложил Том, сминая сигарету.

– Только дай мне почистить плавники, – ответила Джейн, медленно пятясь к спальне и увлекая Тома за собой.

Он осторожно уложил ее на резко пахнущие подушки, и она приготовилась достичь вершин блаженства. Том принялся медленно ее целовать. Слишком медленно, Больше того, вот он, кажется, вообще остановился. Джейн открыла глаза. В полумраке над ней Том настороженно поднял голову.

– Чем это так странно пахнет? – спросил он. Джейн захлестнула волна паники. Неужели она все же переусердствовала с одеколоном?

– Духами, – смущенно призналась она.

А что, если Том сочтет ее полной дурой? Только двенадцатилетняя девчонка может поливать подушки духами.

– Да нет, чем-то другим, – сказал Том, принюхиваясь. – Чем-то горелым.

– О господи!

Две секунды спустя Джейн соскочила с кровати с быстротой, которой не устыдился бы и олимпийский чемпион по прыжкам в высоту, и голая побежала на кухню, где розовая кефаль определенно успела превратиться в черную.

Джейн беспомощно посмотрела на Тома, тоже совершенно раздетого, появившегося в дверях кухни. Ей было отрадно видеть, что тошнотворный запах горелой рыбы, который, как она хорошо знала, не выветрится и за неделю, нисколько не остудил страстный пыл Тома. Его достоинство гордо торчало из пышных рыжевато-светлых зарослей. У Джейн мелькнула мысль, что сейчас Том похож на древнюю статую бога плодородия из Британского музея.

– Хочешь, я сейчас что-нибудь быстро соображу? – слабо улыбнулась она.

– Нет, но я хочу тебя, – произнес Том, прожигая ее взглядом насквозь.

– О нет, только не это, – простонала Уна. Джейн с неохотой очнулась от сладостных мечтаний. Как раз наступил самый волнующий момент и они с Томом подошли к алтарю… Поскольку Уна не стала объяснять, кто ее так расстроил, Джейн погрузилась обратно в грезы. Кто-то успел быстро прокрутить пленку вперед, и теперь они с Томом уже проводили медовый месяц в роскошном отеле на каком-то из островов Карибского моря, где достаточно воткнуть в песок флажок, чтобы принесли новую порцию холодных коктейлей. На смену золотистому песку пришла залитая солнцем аллея в саду, по которой они прогуливались с двумя очаровательными светловолосыми малышами с рекламы детского мыла.

– Нет, нет, нет! – снова воскликнула Уна, погружая свои длинные руки в затейливо уложенные волосы. – Не могу в это поверить! Этого не может быть! – жалобно взвыла она, пряча лицо в складки кашемира. – Подобного стыда я не знала за всю свою жизнь!

– Что? – рассеянно спросила Джейн. – В чем дело?

Уна в отчаянии подняла голову.

– Мне только что звонила герцогиня Дорчестерская, – с невыносимой болью произнесла она.