Книга Джинн на полставки - Елена Кароль

– Жаль лишь, что отпуск богам не положен… – С каким удовольствием я бы послала всех в Бездну, но вся следующая неделя у нас уже расписана чуть ли не поминутно и на себя у нас – лишь эта ночь.

– Вообще-то положен, – коварно усмехнулся Фэрридан, и с меня была снята последняя преграда в виде крохотных кружевных трусиков. А когда я удивленно вздернула брови, предлагая пояснить, он усмехнулся еще шире: – Декретный отпуск.

Оу…

Хм…

Почему-то в этот момент мне подумалось, что самая короткая ночь как никакая другая может стать наиболее подходящей для того, чтобы взять на себя еще одно, пока небольшое, но такое серьезное обязательство.

– Ну вот почему я не могу сказать тебе «нет», когда ты на меня так смотришь?

– Потому что я неотразим.

Мой громкий смех был заглушен страстным поцелуем, и мне в который раз за эти дни и ночи доказали, что однажды я не зря сказала «да».

Да, черт побери! Да!

Самая короткая ночь в году пролетела, как одно мгновение. Казалось бы, у нас в распоряжении было столько часов, невероятно много минут и бесчисленное количество секунд, но и они прошли…

Рассвет мы встречали в кресле-полусфере на огромном балконе, выходящем на восток, причем я была завернута в одеяло, поверх которого меня обнимали руки мужа. И вроде бы мелочь, ведь я богиня и простуда мне не страшна, но эта ненавязчивая забота лучше всех слов говорила о его чувствах.

Глаза слипались, на губах лежала блаженная улыбка, а на щеках играли первые рассветные лучики. Мой деспотичный трудился всю ночь, не покладая рук и прочих конечностей, так что сейчас тоже практически спал, положив голову мне на плечо.

Бедняжка… Так хотел именно сегодня зачать ребенка, что лишь тогда, когда я уже под утро заверила его, что все получилось, он смог расслабиться, и улыбка на его губах стала еще глупее, чем у меня. Да-а-а… Никогда не думала, что мужчина может настолько хотеть детей.

А сопит как смешно… Как плюшевый мишка. Большой, лысый, плюшевый мишка.

– Ты невероятно красиво улыбаешься…

Пойманная на том, что рассматриваю своего спящего супруга, я слегка смутилась.

– Я думала, ты спишь.

– Нет, я не сплю. Я же бог.

– И что?

– А то, что теперь мне предстоит забота не только о мире, но и о вас. – Пальцы Фэрри прокрались под одеяло и погладили абсолютно плоский живот. – Знаешь, раньше я думал, что выйду на пенсию лет в шестьдесят-восемьдесят, проведу курс омоложения, найду себе девушку, еще лет через десять мы родим пару карапузиков… Но смотрю на тебя и понимаю, что хочу все и сразу. Какие шестьдесят? Какие восемьдесят? Здесь и сейчас, без вариантов!

– Это жадность в тебе говорит. – Утро было прохладным, и я поглубже зарылась в одеяло, неосознанно замурлыкав от тепла ласковых рук. – Нельзя быть таким эгоистичным.

– Это еще почему? Между прочим, я огненный бог, мы вообще все как один жадные, эгоистичные и деспотичные. – Неожиданно кое-кто деспотичный прикусил кончик моего уха и туда же прошептал: – И вообще, прекрати мне перечить, женщина. Я обещал дом – я построил. Теперь твоя очередь выполнять обещание.

– А я разве против? – разомлев еще больше, хмыкнула я. – Я тоже всегда выполняю свои обещания и гарантирую – через девять месяцев ты окончательно потеряешь сон. Знаешь, дети – они такие…

– Жду не дождусь.

Мои слова нисколько не испугали Фэрридана, и, еще несколько минут понежившись под лучами восходящего солнца, мы проснулись окончательно. Как бы ни хотелось плюнуть на все, но я уже чувствовала, как за закрытыми дверями спальни нетерпеливо нарезает круги Джайло, а еще чуть дальше моих приказов ждут ифриты, мариды, секретарь и фрейлины. Эх, жизнь моя божественная да бессонная! Нет, прав Фэрри – хочу в декрет!

И снова работа. День за днем, час за часом…

Мы отстроили все главные храмы, принялись за реконструкцию монастырей и часовен, за разработку долгосрочных проектов по дорожному строительству, и прочим, тоже очень важным проектам также уделили внимание. Недели летели, как сумасшедшие, и к завершению третьего месяца, когда планету окутала стабильная магическая сеть, на местах развернулись масштабные стройки и можно было слегка передохнуть, озадачив контролем наших секретарей, Фэрри заявил, что у нас есть три дня на себя и на посещение планеты Земля.

– Готова?

Я так долго ждала этого момента, что, как и к свадьбе, оказалась слегка растерянной.

– Все равно идем.

Да уж понятно… Наверное, я так привыкла его слушаться и на него полагаться, что даже не подумала сказать хоть слово против. Просто кивнула, подала руку и позволила ему лично открыть портал в городской летний парк, который располагался буквально в пяти минутах ходьбы от дома, где жили родители. Я уже давно рассказала Фэрри и о стране, и о городе, и о своей семье, так что сейчас Фэрридану хватило лишь пары внимательных взглядов, чтобы сориентироваться и потянуть меня к выходу из парка.

Вот на что угодно готова спорить, что сейчас он в энергополе планеты и знает не только, где мы, но и то, где мои родственники. Я, кстати, тоже наловчилась рассылать магические поисковики и выяснила, что родители уже дома, как и братишка с Натальей. Но сначала к родителям.

Почему-то стало немного страшно. Я ведь пропала, причем почти на полгода. Ни звонка, ни письма, ни записки…

Но стоило начать думать о том, как они меня искали и как переживали, как Фэрри сразу же чуть крепче сжал мои пальцы:

– Тихо, не нервничай. Тебе нельзя.

– Чем дальше, тем больше нельзя…

– Привыкай.

Молча закатив глаза и хмыкнув, я заработала строгий взгляд и волну магического успокоительного тепла от супруга. Перестраховщик. Но все равно спасибо.

Пока я успокаивалась, мы неторопливо дошли до дома, без электронного ключа, но и без особых проблем открыли дверь подъезда (мы боги или где?), затем поднялись на четвертый этаж…

В дверь звонил Фэрри, потому что, даже несмотря на увеличенную дозу успокоительного, у меня тряслись руки.

И глупая привычка отца никогда не смотреть в глазок и никогда не спрашивать «кто?» сейчас спасла нас от необходимости подбирать приемлемый ответ.

Папа просто открыл дверь, затем несколько раз недоверчиво сморгнул и замер.

– Привет, пап.

Папа открыл рот… Закрыл. Наклонил голову, внимательно осмотрел смущенную и потупившуюся меня, перевел взгляд на Фэрридана, и его брови потерялись в волосах.

– Нина, подойди.

– Да? Кто там? – Мама подошла сразу же, но, как и папа, замерла каменным изваянием. А затем недоверчиво, срывающимся шепотом уточнила: – Ксюша? Ксюшенька…

– Привет, мам.

Я честно не знала, что сказать еще. Просто не знала. Я старалась не думать о том, как буду рассказывать и оправдываться за свое длительное отсутствие, и теперь элементарно не знала, что говорить.