Книга Последний триумф Вермахта. Харьковский "котел" - Константин Быков

— Положение у нас тяжелое, но не безвыходное. Надо решительным ударом в направлении города Изюм прорвать вражеское кольцо и вывести свои части на восточный берег Северского Донца. Стремительность и внезапность действий будут нашими союзниками в этом бою.

Командир дивизии поставил задачу одновременным ударом воинов 197-го и 206-го полков, усиленных двумя дивизионами артиллерии, прорваться между селами Дмитровское и Петровское и обеспечить выход остальных частей. Первый полк с одним артиллерийским дивизионом отходил в арьергарде и обеспечивал прикрытие. Рота разведчиков должна была активными действиями в районе оставленных частями позиций создать видимость наступления.

В ночь на 23 мая войска снялись с позиций.

Двигаясь в авангарде, батальон капитана Ф.В. Дупленко достиг во втором часу ночи Дмитровки и вошел в село, зная, что там противник. Фашисты приняли нашу колонну за своих. На улицах и переулках стояли орудия и тягачи, у школьного здания — штабные автобусы; солдаты спали в домах, лишь у орудий и пулеметов находились часовые.

Бойцы нашего батальона были готовы к решающему бою. Но главной их задачей было прорваться. Командир дивизии приказал огонь открывать только в крайнем случае. И они прорвались без единого выстрела. Только когда батальон скрылся за околицей села и подошли другие подразделения полка, фашисты спохватились и открыли беспорядочный огонь.

На подходе к Дмитровке были уже другие части. Требовалось новое решение, и командир 206-го полка подполковник Егоров приказал 6-й роте, усиленной пулеметным и минометным взводами, атаковать гитлеровцев с юго-восточной окраины села и связать их боем. С этим отрядом пошел батальонный комиссар С.Е. Юрьев. Все, кто находился в составе отряда, понимали, какая на них ложится ответственность. Возможно, ценою своей жизни они обеспечат прорыв главных сил.

Тем временем подполковник Егоров, собрав основные силы полка, нанес удар в северо-восточном направлении и пробился. Но отряд, возглавленный Юрьевым, вынужден был отойти под огнем противника, и лишь к концу дня ему удалось выйти из окружения.

Еще труднее пришлось подразделениям 197-го полка, пробивавшимся в направлении села Петровское. Ожесточенный бой начался во второй половине дня 24 мая и не прекращался до утра. Пулеметные и автоматные очереди, разрывы мин и гранат, крики „Ура!“ слились в единый гул. Прорвав два последних рубежа обороны гитлеровцев, воины дивизии переправились на восточный берег Северского Донца. Переправа через реку под огнем противника оказалась чрезвычайно тяжелой. Многим не суждено было добраться до восточного берега.

Нелегко пришлось и арьергардным подразделениям 1-го полка, вместе с которыми пробивался начальник политотдела дивизии И.М. Червов.

Бой был яростным. Обе стороны понесли большие потери. Все понимали, что наступил критический момент. Враг намного превосходил нас по численности. Все же до роты советских воинов прорвали вражеские заслоны. Но те, кто отстал, были прижаты огнем к земле. Многие из них так больше и не поднялись. При прорыве совершила подвиг медицинская сестра Нюра Ткач. Она втащила в воронку от авиабомбы четверых раненых и стала их перевязывать. В это время прорвавшееся подразделение было уже далеко. А когда гитлеровцы окружили воронку, Нюра открыла огонь из автомата. Затем пошли в ход гранаты. Отважная девушка вела бой до последнего дыхания и погибла как герой. Дорого обошлась гитлеровцам жизнь советской патриотки»[464].

После окончания зачисток котла, 369-й усиленный пехотный полк остановился на отдых в районе недавних боев.

«В Красном Лимане штаб 100-й немецкой дивизии официально поздравил 369-й полк за битву под Харьковом, „при этом под Харьковом данная единица впервые была использована в полном составе в союзе с немцами. Зиг Хайль Фюреру! Za dom spremni!“, — сообщается в истории 369-го полка. — За „отличие в битве под Харьковом“ пришли поздравления от командиров группы армий „Юг“ — фон Клейста[465]и генерал-полковника фон Макензена.

Эту похвалу лучше всего ощутили сотник Франьо Андучич (Franjo Anducié) и надпоручик Мартин Ботз (Martin Botz). Они „благодаря связям“ получили новое назначение и вернулись домой. Никола Джоречич (Nikola Doresié), сотник и священник в штабе полка, испытал такое же счастье. Не найдя своего бога тут, он вернулся в Загреб.

Большие потери, которые понесли подразделения полка в Харьковской битве (май — июнь 1942 года), серьезно расшатали мораль, что отметило в своем извещении Министерство Домобранства НДХ и командир легиона. Кроме неточных цифр в „ратных дневниках“, нигде не сообщалось о подлинном числе убитых, пропавших и тяжело раненных. Об этом знали только командиры подразделений»[466].

Гибель 369-го хорватского полка. 31 мая 1942 года, в день официального окончания Харьковской битвы, немецкое командование поздравило хорватов со взятием в плен 5000 советских военнослужащих. Однако военное счастье переменчиво…

После Ивана Маркуля, который командовал полком под Харьковом, командиром усиленного 389-го пехотного полка стал Виктор «Витязь» Павичич (Viktor «Vitez» Pavicic), который и привел полк в Сталинград. Сражаясь на наиболее ответственных участках, в том числе и за завод «Красный Октябрь», хорватско-боснийский полк нес тяжелые потери. К 13 октября 1942 года в нем оставалось в живых 983 человека. К концу ноября живыми числилось 5 офицеров, 9 унтер-офицеров и 110 рядовых солдат.

23 января 1943 года из Сталинграда были эвакуированы 18 раненых хорватов, в том числе и сержант Юрич (Juric), который вывез с собой журнал боевых действий 369-го полка.

Судьба командира полка до сих пор остается неизвестной. В 20-х числах января 1943 года полковник Виктор Павичич якобы был эвакуирован из Сталинграда на самолете. Однако этот самолет больше нигде не приземлился. По другой версии, Павичич был казнен немцами за трусость. Основанием для такой версии послужила задокументированная просьба Павичича к командованию 100-й дивизии о своей замене.

«Сталинградский» командир 369-гo полка оберст Виктор Павичич.

«Поскольку у него больше не осталось солдат, кроме нескольких раненых, он чувствовал свою бесполезность. Он предложил, чтобы полковник Месич (командир артиллерии полка) заменил его, а он (Павичич) вылетит из Сталинграда обратно в Штокерау, где к тому времени было сформировано немецко-хорватское соединение для борьбы с партизанами на Балканах», — пишет об этом Ален Милич[467].