Книга Опричнина. От Ивана Грозного до Путина - Дмитрий Винтер

Так вот, на страницах этой книги мы уже видели примеры подобного отношения Ивана Грозного к русскому народу. Приведем еще один: в речи 5 января 1565 г. по поводу учреждения Опричнины царь прямо говорит, что «со времен Мономаха на Руси не переводятся изменники, готовые низвергнуть законного правителя и посадить на трон невесть кого»[947]. Но если такое и имело место на Руси, то – после Опричнины и в значительной мере «благодаря» ей. Ибо если власть творит беззакония и, в частности, сажает на трон «невесть кого» (того же Симеона Бекбулатовича, например), то как подданные будут себя вести?

16. Наконец, для тоталитаризма, в отличие от обычных деспотий, характерна имитация демократии. Но разве Иван Грозный после опричного переворота не имитировал народное волеизъявление, продолжая созывать земские соборы, которые, однако, превратились в фикцию?

А теперь посмотрим на итоги исходя из принципа «важен результат». Где результат? К. Валишевский пишет, что «Александры, Наполеоны, Карлы XII проносятся как метеоры. Для создания чего-то более прочного требуются такие, как Грозный»[948]. В. В. Шапошник тоже считает, что самодержавие – благо для России, что обязательная военная служба – это хорошо, мол, служи Родине – и от этого будет зависеть твое благосостояние. Что больше пользы будет Родине, если, во-первых, не принуждать к военной службе (вспомним Пересветова), а во-вторых, что лучше не воевать, а созидать, что отмена частной собственности убивает, таким людям в голову не приходит. Но и этому автору приходится признать: к концу царствования Грозного стало очевидно, что Бог покарал его, царя Ивана, что все было напрасно. Вся жизнь была ошибкой (выделено мною. – Д. В.)…[949]

Ну и где оно – «более прочное»? Проблема в том, что созданное Иваном Грозным государство просуществовало как бы не меньше, чем, скажем, империя Александра Македонского после его смерти, и рухнуло в 1610–1611 гг. под ударами тех же поляков. Сам же Валишевский отмечает, что у Грозного в распоряжении были такие ничтожества, как Бельский, или такие чудовища, как Скуратов, поэтому он все делал сам, даже когда в том не было необходимости[950]. Однако руководитель, который вынужден все делать сам, – плохой руководитель… А политика, внушенная иосифлянами («не держи в советниках никого умнее себя»; три века спустя другой «борец за несвободу – Николай I «Палкин» – выразит эту же идею вошедшими в историю словами «Мне не нужны умные головы, мне нужны верноподданные»), приводит именно к таким результатам! Кстати, царствование «Палкина» тоже сопровождалось глобальными претензиями и «жандармством Европы» и тоже кончилось поражением – в Крымской войне. Тоже, кстати, делал главную ставку на союз с Габсбургами, которые, правда, к тому времени из «владык мира» превратились всего лишь в императоров Австрии. И был предан ими в решающий момент.

А. Л. Янов пишет, что Иван Грозный «сделал все, чтобы погубить централизацию/России/, и не погубил только потому, что к середине XVI в. дело централизации было сработано достаточно прочно»[951]. А я добавлю: начав так удачно собирать евразийские земли (при продолжении политики первого, «либерального» периода его царствования страна могла, как сказано, уже к концу XVI в. достичь тех границ, которых реально достигла только к концу XVIII, а на некоторых направлениях – и к 60-м гг. XIX в. И если к указанному времени эти земли наконец удалось собрать, так только потому, что дело евразийского единства к тому времени жило уже 6–7 веков – со времен Мономаха. Но уж никак не «благодаря», а «вопреки» Опричнине. Скажу больше: процарствуй Иван Грозный еще лет пять, возможно, он и Казань бы потерял (даже лояльнейшая прежде «черемиса», как мы видели, уже вовсю бунтовала)…

А внутренняя политика? Ущемление аристократии в пользу служилого дворянства и третьего сословия имело место в те времена по всей Европе. Но, во-первых, там аристократия все же не уничтожалась и не превращалась в бесправных «холопов» (как не было этого и на Руси до Опричнины), а во-вторых, и третье сословие от ущемления бояр ничего не выиграло – напротив, народ от этого ущемления «пожал лишь горькие плоды»[952].

А служилое сословие? Я уже цитировал Р. Г. Скрынникова – что опричная система была пародией на то, что предлагал Иван Пересветов.

Так кто же в итоге оказался в выигрыше, пусть и в кратковременном? Может, и не Россия вообще? И не Евразийское единство в целом? И не новая Европа, где уже зарождалась современная западная цивилизация – уж точно. Тогда кто? Золотая Орда, которая де-факто на время была восстановлена? Габсбурги, которые продлили существование своей мировой империи?

Наследие

Первые Романовы

У историков считается (например, такая точка зрения высказывается Р. Г. Скрынниковым), что «новый порядок» Ивана Грозного не удался, «иначе аристократия попала бы в полную зависимость от царя, а корона проглотила бы общество». Согласен, однако добавлю: принято думать, что крайности Опричнины смягчил Борис Годунов. Именно его временем стало двадцатилетие с 1584 по 1605 г. – сначала в качестве правителя при неспособном Федоре Иоанновиче, а потом царя.

Однако есть некоторые основания думать, что в последние два-три года царствования то, что «так дальше жить нельзя», понял и сам Иван Грозный. Собственно, впервые он начал каяться еще в завещании 1572 г., в том числе и в «каиновом грехе» – убийстве брата Владимира[953]. До того царь свои «кровопролития» совершенно искренне оправдывал, так как считал, подобно иезуитам (и тоталитаристам будущего), что «цель («искоренить измену и восстановить на Руси раз навсегда истинное самодержавство») оправдывает средства». А свободу он считал «достоянием лишь царя»[954].

Однако искренность покаяния 1572 г., мягко говоря, вызывает сомнения – тогда это мог быть (и скорее всего, действительно был) просто страх. Вспомним, что тогда стране угрожало крымское завоевание! Скорее всего, такими же соображениями (ввиду польской угрозы) продиктовано и завещание 1579 г., содержащее такие слова: «А которые лихи, и вы (сыновья. – Д. В.) на тех опалы клали не вскоре, по разсуждению, не яростно» (орфография оригинала. – Д. В.), а также самобичевание («грешник, презреннейший из смертных»)[955].