Книга Стратегическая разведка ГРУ - Михаил Болтунов

Первую операцию по локализации предательских действий Резуна разработал и провел сам генерал Дубович с одним из офицеров резидентуры. Риск был большой, но иного не дано. К счастью, все прошло успешно.

Дубович вскоре улетел в Москву, а задачи по консервации агентуры и отправке оперативных офицеров на Родину были возложены на исполняющего обязанности резидента Ловчикова.

Василий Дмитриевич понимал: в первую очередь надо отправить тех сотрудников, которых лучше других знал Резун. Один из таких, назовем его Николай П., работал под крышей представительства «Аэрофлота». Он чаще других общался с предателем. И хотя Николай утверждал, что не сообщал Резуну никакой оперативной информации, ничего не говорил об агентах, душа у Ловчикова была не спокойна. Ведь офицеру предстояло провести встречу со своим информатором, вручить деньги за выполненную работу, обсудить вопросы консервации. А если он по наводке Резуна уже «под колпаком» у контрразведки? Это неминуемый провал. Еще один провал после бегства Резуна. Чем это могло закончиться для и. о. резидента, думается, объяснять не надо.

Но, как говорят в народе, глаза боятся, а руки делают. Ловчиков пригласил к себе офицера. «Слушайменя внимательно, — напутствовал он оперативника. -

Контрразведка начинает работу в семь утра. Ты выезжаешь в шесть, останавливаешься невдалеке от дома, где живет агент. Багажник на ключ не закрываешь. Он выходит, перехватываешь его, чтобы не успел доложить в контрразведку, ежели связан с ней. Внезапность в данном случае штука полезная. Спрашиваешь, есть ли что для тебя. Если есть, пусть сам несет, кладет в багажник и сразу забирает деньги. Пакет с деньгами обработаешь, чтобы не было отпечатков пальцев. Обговариваешь консервацию и дальнейшую связь в будущем, когда карантин будет снят».

Таки поступил Николай. Однако это был лишь первый этап операции. Ведь если агент все-таки работал под контролем спецслужб и доложил о раннем визите советского офицера, «контрики» сейчас роют землю носом. Теперь они готовы на любую провокацию. Так что Николаю по-прежнему грозит опасность. Впрочем, Василий Дмитриевич просчитал и такой вариант событий, и продумал второй раунд.

В тот день в Женеву прилетел министр иностранных дел СССР Андрей Громыко. Вскоре он улетал обратно в Москву.

Николай как представитель «Аэрофлота» занимался своими обычными служебными заботами, а когда лайнер уже стоял, что называется, под парами, поднялся по трапу, и отбыл на родину. Тем более что ему, как представителю авиакомпании, было дано право такого экстренного отлета. Коим он и воспользовался.

Практически с каждым офицером резидентуры Ловчиков готовил и проводил подобную операцию. Вскоре все они благополучно возвратились домой. Сам он улетал, сдав должность новому резиденту. В последние недели контрразведка водила его плотно и неотступно. В один из дней, когда ехали со сменщиком и зашли в магазин, наружка их потеряла. И, видимо, это стало последней каплей.

На следующее утро его пригласила советский представитель при ООН в Женеве Зоя Васильевна Миронова и сообщила: вчера были люди из МИДа, они просили первого секретаря посольства Ловчикова покинуть страну.

— Что ж, я уже взял билеты на субботу на следующей неделе, — сказал Василий Дмитриевич.

— Да нет, рекомендовали убыть в ближайшую субботу, — сказала Миронова и добавила. — Я спросила, объявляют ли они вас персоной нон-грата. Ответили отрицательно, но настаивали на отлете.

Как и настаивали местные власти, Василий Ловчиков отбыл на родину.

«Не успел я сесть в самолет, — рассказывает Василий Дмитриевич, — как в эфире одной из радиостанций в Аргентине прозвучало сообщение: первый секретарь советского посольства Ловчиков выслан из страны за шпионскую деятельность. Диктор долго перечислял, чем я занимался в Швейцарии. Создалось такое впечатление, что перед ним лежал учебник, в котором были перечислены все функции разведки. И это оказалось мне одному под силу. Этакий суперразведчик!»

Однако тогда было совсем не до улыбок. Работа в Европе теперь для него закрыта. Предложили должность в азиатском управлении ГРУ. Однако начинать заново в другом регионе Василий Ловчиков отказался. Знаний, опыта накоплено достаточно, и он попросился в академию.

Руководитель управления генерал Борис Дубович обратился к начальнику Военно-дипломатической академии. Тот дал добро. Вскоре полковник Ловчиков стал старшим преподавателем ВДА.

Работа эта ему нравилась. Он сделал три выпуска, защитил кандидатскую диссертацию. И тут в академии начали разворачивать новую кафедру. Полковнику Ловчикову предложили стать заместителем начальника кафедры.

— Знаете, Василий Дмитриевич, — сказал ему начальник академии генерал-полковник Мещеряков, — там дел непочатый край. Огромный пласт надо поднимать. Впрягайтесь, мы надеемся на вас.

И он впрягся. Сейчас вспоминает, когда пришел, на создаваемой кафедре был всего лишь тощий учебник из шести глав, да единственное пособие. А когда уходил, были уже написаны учебники, пособия, различные разработки, материалы и документы.

После увольнения в запас работал начальником отдела внешних экономических связей ОАО «Фазотрон». Объездил много стран. Ныне является профессором Военного университета.

Много лет Василий Дмитриевич пишет стихи. Из-под его пера вышло несколько поэтических сборников.