Книга Обманутые сердца - Шэрил Биггз

Белль повернулась.

– Черт, Трекстон, ты не можешь бросить меня. Он оглянулся.

– О, даже так?

– Нет, не можешь, и, если попробуешь это сделать, я последую за тобой. Меня не волнует, куда и как далеко ты отправляешься и сколько времени это займет, я еду с тобой.

Трекстон пожал плечами.

– Будь моей гостьей.

– Куда ты едешь? – с паникой в голосе крикнула Белль.

Не отвечая, он направился в сторону конюшни.

Белль вдруг испугалась, как никогда в жизни. Трекстон бросает ее. Она побежала за ним.

– Куда ты едешь?

Он не ответил, а продолжил свой путь, при каждом шаге тихо позвякивали шпоры.

Белль вцепилась в рукав его рубашки обеими руками.

– Черт возьми, Трекстон, куда ты едешь?

– Домой, – прорычал он, ответ слетел с губ прежде, чем Трекстон успел подумать.

– В Техас? – настаивала Белль.

– Да, в Техас, – буркнул он таким же резким тоном. Трекстон попытался высвободить руку. – Белль, отпусти мою рубашку.

– Нет.

Он уничтожающе посмотрел на нее.

– Белль, нам больше не о чем говорить. Все разговоры окончены. Ты сделала то, зачем приехала.

Из глаз Белль брызнули слезы, но она не отпустила рукав.

– Трекстон, ты никуда без меня не уедешь!

– Я еду в Техас, а затем отправляюсь на войну, где, скорее всего, погибну. Если хочешь поехать со мной, отлично. Путь свободен, – он вырвал рукав из ее руки.

– Отлично, именно так я и поступлю. Какую мне седлать лошадь? – Белль вошла в конюшню вслед за ним. – Думаю, раз путь до Техаса долгий и мы не знаем, сколько времени займет дорога, когда ты вступишь в армию, следует оседлать самую лучшую и выносливую лошадь, верно?

Трекстон посмотрел на нее и взял поводья Плута.

– Бери какую хочешь. Разве не так ты всегда поступаешь?

Белль пропустила мимо ушей его сарказм и подошла к стойлу с красивым гнедым жеребцом.

– Он выглядит вполне дружелюбно, – Белль окинула жеребца взглядом. – Большой и сильный.

– Ты так и не можешь прекратить свою игру. Она нежно улыбнулась, но глаза оставались суровыми и решительными.

– Трекстон, я не играю. Говорю тебе – куда ты, туда и я. Однако буду очень признательна, если ты подождешь несколько минут, пока я сбегаю в дом и соберу кое-какие вещи.

Трекстон смотрел на нее несколько долгих, казалось, бесконечных минут суровым, внимательным взглядом.

– Что ты задумала?

– Именно то, что сказала – еду с тобой.

– Нет, не едешь.

Она подошла и встала перед ним, уперев в бока сжатые кулаки и с сердитым выражением на лице. Их тела оказались очень близко.

– Если ты, напыщенный идиот, не понимаешь, повторяю – я люблю тебя и поеду с тобой, нравится тебе это или нет, – Белль вызывающе подняла подбородок. – И ты не сможешь мне помешать.

Его душу терзали сомнения, здравый рассудок и страсть бились за победу. Ум говорил оставить ее, но сердце подсказывало – он не сможет этого сделать. Трекстон стиснул руки Белль, пальцы впились в ее плечи.

– Мне не нужна женщина, которая лжет на каждом шагу. Причины меня не интересуют.

В душе Белль затеплилась искра надежды.

– Трекстон, я больше никогда не буду тебе лгать, – тихо сказала она. – Обещаю.

Трекстон почувствовал, как зашатался и рухнул последний барьер, возведенный вокруг его сердца. Он все еще боялся любить ее, боялся доверять, но знал – у него действительно не осталось выбора.

– Черт бы тебя побрал, Белль, – прошептал Трекстон хриплым от чувств голосом. Он обвил обеими руками ее талию и крепко прижал к себе. – Черт бы тебя побрал, – его губы уже завладели ее ртом.

Прежде к страсти примешивалось ощущение вины. Стыд за то, что он желал женщину, которую любил его брат, угнетал эмоции и чувства и оставлял скорее ощущение отвращения к самому себе, чем удовлетворение и радость. Но теперь все забыто.

Она пленила его сердце безмолвным обещанием нежно любить до конца жизни, воскресила его своей любовью, сделала своим, проникла в душу и растворила в своей собственной, так что они навеки стали единым целым. Его душа наполнилась восторгом, а сердце – любовью. Белль – пламенная женщина, колдунья, очаровательная соблазнительница, и Трекстон любил ее. Бог услышал его молитвы, он любил ее гораздо сильнее, чем мог когда-нибудь себе представить, больше жизни.

Трекстон почувствовал, как руки Белль обвили его шею, почувствовал, как она прильнула к нему. Он еще крепче стиснул ее талию, прижал к себе. Два силуэта растворились в темноте, превратившись в единое целое. Его язык исследовал многообещающую влагу ее рта, пробуя медовую сладость губ. Из горла вырвался стон, когда он оторвался от нее и осыпал поцелуями шею.

– Я люблю тебя, Трекстон, – Белль целовала сильный, волевой подбородок. Она нежно рассмеялась, находясь на седьмом небе от счастья. – Я так сильно тебя люблю!

Трекстон витал в облаках от радости. Губы снова приблизились к ее губами, но Белль отвернулась.

– Что случилось?

Девушка снова повернула к нему лицо и улыбнулась.

– Я люблю тебя, Трекстон.

Он наклонил к ней голову, но Белль снова отвернула лицо.

– Белль?

– Я люблю тебя, Трекстон, – в третий раз повторила она.

Он посмотрел на нее, слегка нахмурившись.

– Я люблю тебя, Трекстон!

Его глаза не отрывались от ее глаз. Белль вздохнула.

– А ты любишь меня?

– У меня есть выбор?

– Да, – прошептала она, внезапно испугавшись. – Есть.

Он улыбнулся той же озорной, дьявольской улыбкой, которой одарил ее в день приезда.

– Тогда выбираю любить тебя.

Глаза Белль снова засветились счастьем.

– Я люблю тебя, Белинда Сорбонтэ, – хрипло произнес Трекстон, наклоняя голову. – Господи, как я тебя люблю!

Эпилог

Июнь, 1861

Белль стояла рядом с Линн и смотрела на их отражение в зеркале.

– Ты превосходно выглядишь. Линн счастливо рассмеялась.

Тереза обошла их и остановилась перед сестрами, ее живот уже заметно округлился.

– Так как вы обе совершенно одинаковые, вернее будет сказать, что вы обе превосходно выглядите. Ох, Белль, чуть не забыла, – Тереза сунула руку в карман. – Это доставили для тебя несколько минут назад, – она передала сложенный лист бумаги.