Книга Чародей - Сара Дуглас

— Артор — бог лжи, бог обмана, Морисон, — ответил Аксис, — а Сенешаль подхватывает эту ложь и увеличивает в сотни раз с тем, чтобы взять под контроль сердца и умы бедных ахаров. — Сделал паузу. — Скажи Джейму, что Ривка жива. Скажи, что Ривка однажды поступит с вами, как пожелает. Тебе не удалось убийство, Морисон. Она жива!

— Она жива? — закричал Борнхелд. — Моя мать жива? Морисон, объясни, что это говорит Аксис? Что ты сделал? О каком убийстве говорит Аксис?

— Он лжет! — прошипел Морисон. — Не слушай его, Борнхелд. Твоя мать умерла, когда производила на свет этого ублюдка. Не слушай его бредни.

Аксис развернул лошадь к Борнхелду.

— Она жива, Борнхелд, и родила еще. Смотри, это твоя сестра Юла.

Борнхелд в ужасе посмотрел на существо, которое указал ему Аксис. Сестра? У этого создания были огромные фиалковые глаза, тонкие черты лица, как, впрочем, у всех этих летающих ящериц.

И массивные черные крылья. Борнхелд изобразил насмешливую улыбку.

— Ты не моя сестра.

— Поверь мне, — промолвило создание, — я бы и сама этого ни в коем случае не хотела. Ты убил моего возлюбленного, Борнхелд, и, если бы не мой брат, — она посмотрела на Аксиса, — который говорит, что убьет тебя, с удовольствием сделала бы это сама.

— У нее икарийский темперамент, помноженный на жажду мести, — сказал Аксис. — Если я промедлю с твоим убийством, то, боюсь, Юла как-нибудь ночью проникнет в твою спальню. Надеюсь, твои стражники бдительно будут смотреть в ночное небо. А это, — Аксис указал на икарийца в черной униформе, — Зоркий Глаз, командир подчиненных мне Ударных Сил. Они, Борнхелд, и приветствовали тебя сегодня с воздуха.

Борнхелд почувствовал, что председательствует на собрании не он.

— Аксис, — начал он в агрессивной манере.

Аксис продолжал, как если бы тот ничего не сказал:

— С Велиаром ты знаком, как, впрочем, и с Магаризом, хотя должен заметить, что Магариза ты так и не узнал. Чувство чести и справедливости присутствует у него в значительно большей степени, чем ты предполагал. А вот, — Аксис указал на пристально рассматривавшего Борнхелда серебристого икарийца, — мой отец, Повелитель Звезд. Возможно, что ты его и помнишь. Ты ведь, рассказывал мне Повелитель Звезд, присутствовал при том, как он на крыше дозорной башни соблазнял Ривку. Впрочем, тогда ты был еще младенцем.

Борнхелд чуть не задохнулся от злости и отвращения. Неужели мать его могла соблазниться летающей ящерицей? Наверняка это было насилие, потому что его мать не позволила бы интимной близости с этой тварью.

— Ты был назойливым ребенком, — непринужденно сказала тварь, и Борнхелд с ужасом осознал, что Аксис унаследовал глаза и черты лица икарийца, — поэтому не удивляюсь тому, что, и став взрослым, ты остался таким же назойливым. Аксис, я уже сыт по горло. Поговорю с тобой после. — Повелитель Звезд расправил крылья и воспарил в небеса.

— Мне тоже становится скучно, — сказал Аксис. — Брат, насколько я понял, тебе этой зимой угрожают скрелинги, поэтому ты предпочел бы, чтобы с окончательным твоим унижением я подождал до лета.

Насмешливые слова Аксиса переполнили чашу терпения, и Борнхелд выпустил пары.

— Людей у меня больше чем достаточно, чтобы и скрелингов уничтожить, и тебя спалить вместе с Сигхолтом! — заорал он и занес кулак над головой Аксиса.

Встревожившись, Роланд и Велиар растащили братьев.

Морисон отнесся к перепалке с полным равнодушием. Глаза его обратились к двум сопровождавшим Аксиса гончим. Собаки сидели в стороне и не отрываясь на него смотрели.

Аксис выругал себя. Велиар напомнил ему, что Сигхолт и, более того, Ахар не выживут, если братья пойдут друг на друга войной, причем в то самое время, когда обоим угрожают скрелинги. О чем он в самом деле думает? Однако, стоя лицом к лицу с ненавистным братом, он не в силах был удержаться от насмешек.

Роланд, а затем и Готье так же настойчиво уговаривали Борнхелда, внушая ему, что он не может пойти на Сигхолт, оставив без надзора Жервуа.

Первым заговорил Аксис:

— Борнхелд, придется нам с нашими буйными нравами дожидаться весны.

Борнхелд помолчал, а потом неохотно ответил:

— Этой зимой слово за Горгрилом. Нам, Аксис, нужно одно и то же — Ахар. Оба мы не хотим, чтобы им завладел Горгрил. Очень хорошо. До весны я тебя не уничтожу. На подготовку тебе остается зима.

Аксис сохранил спокойствие.

— Так, значит, на эту зиму подписываем договор о ненападении и будем сражаться со скрелингами?

Борнхелд кивнул.

— До месяца Капели. Сначала я уничтожу Горгрила, а весной, Аксис, приду за тобой.

Они съехались и взяли друг друга за руку. Оба жали так сильно, что чувствовали, как кости их чуть не ломаются. Лица, однако, выражали полное спокойствие.

— Договор о ненападении до месяца Капели, Борнхелд. Слово чести.

— Договор о ненападении до месяца Капели, Аксис. Слово чести.

— В южном Скарабосте Бурдел сжигает все на своем пути, — сказал Аксис. (Борнхелд по-прежнему жал ему руку.) — Отзови его.

Борнхелд холодно улыбнулся.

— Король я, Аксис. Не ты. А Бурдел всего лишь наводит порядок в неспокойной местности. То, что он делает в Скарабосте, не твоего ума дело. — И выпустил наконец руку Аксиса.

— Это мое дело, потому что Бурдел убивает невинных людей, — настаивал Аксис. — Передай Бурделу, что я спрошу с него за каждую жизнь, за каждый сожженный дом, за каждую украденную курицу. Да, кстати, о короле, Борнхелд. Я очень удивлен неожиданным твоим восшествием на престол. Когда последний раз я видел Приама, он был совершенно здоров.

В глазах Борнхелда что-то мелькнуло. «Вот как, — подумал Аксис, — здесь нечисто. Ладно, это подождет, но за все свои убийства, Борнхелд, ты мне заплатишь».

— До весны, брат, — Аксис небрежно взмахнул рукой. Потом повернулся к стоявшим за спиной Борнхелда всадникам. — Роланд. — Ему он уважительно поклонился. — Морисон, Гилберт, когда весной приду за Борнхелдом, загляну и в Сенешаль. — Гилберт усмехнулся, а Морисону, похоже, было скучно. Аксис взглянул на Хо'Деми.

— Надеюсь, что до наступления весны увижу тебя и твоих рейвенсбандцев.

Хо'Деми смотрел ему в глаза.

— Жди нас, когда пойдет снег.

Аксис развернул Белагеза и свистнул гончим.

— Джентльмены, — сказал он и пришпорил коня. Велиар и Магариз поскакали за ним, а Зоркий Глаз и Юла взмыли к небесам.

Глава тридцать седьмая

ЙУЛ

Проснулся он на походной кровати, усталый, замерзший и грязный. Уселся и взял в руки поданную ему Велиаром миску с овощным бульоном. Казалось, целую вечность сражается он с проклятыми духами.