Книга Дети хаоса - Дэйв Дункан

— По меньшей мере шесть раз по шестьдесят воинов дезертировали за прошедший год. И это в лучшем случае. Реальные потери значительно больше.

— Во время подготовки потери неизбежны, — возразил он. — Мы используем дезертиров для примера, чтобы заставить остальных лучше работать.

Она одарила его взглядом, который он помнил с самого детства.

— Я говорю о посвященных, а не о мальчишках! Неужели они нашли способ снять ошейник и выжить? А если нет, то куда они убегают?

— Возможно, никуда. Остаются здесь. Любой правитель будет рад иметь войско, о размерах которого нам ничего не известно.

— Ты был умнее, когда у тебя еще не выпали молочные зубы. Послушай еще раз и попытайся понять. Либо одиннадцать из двенадцати правителей стали вдруг задерживать у себя значительно больше воинов, чем прежде — и тогда нужно признать, что готовится восстание на всей Грани — либо двадцать пять из каждых шестидесяти новых рекрутов, направляющихся в Трайфорс, исчезают по дороге туда. Или правда и то, и другое, — добавила она, нахмурившись. — Складывается впечатление, что главная утечка происходит именно здесь, когда воины уплывают вверх по реке.

— Большая часть рекрутов — это отбросы, вот в чем беда.

— Так было и прежде. Но потери среди старших выше, чем среди молодых. Как по-твоему, почему я прибыла с эскортом из молокососов?

— Ты опасалась, что веристы постарше устроят мятеж по дороге!

— На тебя снизошло озарение? Да. И все же я хочу, чтобы в Трайфорс и обратно меня сопровождал взрослый воин — здесь у него должна остаться семья, дабы не возникло искушения дезертировать. Позови свою прорицательницу.

Сатрап послушно встал, и, словно паж, отправился выполнять ее приказ. Его захватила мысль о лодке, полной веристов, пытающихся вышвырнуть Салтайю за борт — на кого бы он поставил? Будь он Катратом, отправляющимся на флоренгианскую бойню, он наверняка бы дезертировал, но парню не будет грозить опасность, когда он станет тираном Селебры, к тому же, он заполучил в жены эту фигуристую штучку, как-там-ее-зовут.

Во двор приковыляла Свидетельница, похожая на подушку с ногами. Он знал эту толстуху. Она жила во дворце несколько лет, и обычно Хорольду ужасно не нравилось, когда на его зов приходила она, поскольку вытащить из нее полезную информацию было ничуть не легче, чем яйца из-под гусака. Интересно, как справится с этой задачей Королева Теней? Салтайя принялась выплевать вопросы; от него требовалось лишь подтверждать, что каждый требует ответа.

Несмотря на то, что допрашивала ее Салтайя, толстая прорицательница умудрялась давать совсем немного внятных ответов. Если рекруты и ускользают, то это происходит вдали от Косорда.

— Где находится Хорт Вигсон? — наконец спросила Салтайя.

— Кто? М-м, отвечай на вопрос.

— Хорт Вигсон — это приемный отец Фабии Селебр. В данный момент я его не вижу.

— А Фабия Селебр?

— Отвечай.

— Она в Зале Соколов вместе со своим братом.

— Уходи! — прорычала Салтайя, и толстуха молча повиновалась.

— Солнце почти село! — Хорольд попытался скрыть облегчение. — Пора возглавить пир.

— Подожди. Что думаешь о ее братце? — осведомилась Салтайя. — Он способен управлять городом?

Хорольд разразился громким смехом, который мог бы распугать всех рыб в реке.

— Бенард? Он тут же начнет все ломать, чтобы сделать лучше. Он же Рука!

— А приказы как исполняет?

— Раньше у него это получалось неважно. Если он их и слышит, то тут же забывает. Выходит, заложник тебе больше не нужен?

Салтайя бросила на него пристальный взгляд.

— Почему ты его так невзлюбил?

— По личным причинам. — Если она начнет расспрашивать во дворце, ей расскажут про Катрата. Вряд ли кто-то вспомнит о делах любовных.

— Понятно. Иди сюда.

Хорольда вдруг охватил такой ужас, что мех на спине встал дыбом.

— Зачем? — резко спросил он, поднимаясь.

И чего он так испугался? Салтайя — всего лишь старуха, которая любит командовать; при желании он одной рукой свернет ей шею. Так почему же он послушно встал, почему сердце у него замирает от ужаса, а колени дрожат? Неужели все дело в смутных детских воспоминаниях? Или в том страшном дне в Джат-Ногуле? Почему он подчиняется ей, подходит все ближе, волоча ноги и дрожа, как до смерти перепуганный ребенок? Почему просто не пошлет ее к Темной с пожеланием там и остаться?

* * *

Хорольд смотрел на свой стул снизу вверх. Должно быть, он упал. Солнце успело сесть. На что ушло столько времени? Салтайя стояла возле двери.

— Делай со своим художником что хочешь, но подожди, пока мы с девчонкой уедем.

Наконец-то! Хорольд удовлетворенно улыбнулся, предвкушая, как бросит Бенарда в подземную камеру с глухими стенами, не пропускающими звук. Они с Бенардом останутся наедине.

— Ты не пойдешь на пир? — спросил он без особой надежды.

Сестра лишь покачала головой. Она предпочитала интимные обеды в Скьяре и бесконечные, бессмысленные разговоры, а не веселые косордианские пиры, которые временами переходили в настоящие оргии. Как только Салтайя ушла, он приказал принести кувшин меда.

Опустошив его, Хорольд почувствовал себя лучше. Впереди его ждет пир, а потом он сможет четвертовать Бенарда Селебра! Есть чего ждать и чему радоваться. Она натянул чистое, пропитанное свежими ароматами одеяние и пошел выяснять, прибыла ли из храма торжественная процессия.

* * *

Пир начался в самых нижних дворах с восхвалений священного Укра и просьб к священному Сьену о благословении праздника. Большинство людей собралось на уровне улиц, где можно было довольствоваться тем, что проносили мимо. Более влиятельные горожане, получившие праздничные венки, имели право находиться в средних залах с длинными столами и скамейками. Здесь подавали холодную пищу, но пиво было лучше.

Самые сливки общества одаривали не только венками, но и праздничными одеждами; они проходили на более высокий, королевский уровень, где получали возможность разлечься на диванчиках, отведать деликатесов и выпить превосходного вина, в то время как танцоры и музыканты развлекали гостей. Поскольку пир Укра, посвященный сбору урожая, продолжался четыре дня, на верхних уровнях имелись тускло освещенные боковые помещения, где пожилые гости могли поискать дары Налы и выспаться, чтобы восстановить силы. Здесь же почитали священного Эриандера.

Хорольд начал с самого верха, где наткнулся на девушку из Селебры. От одного взгляда на нее у любого мужчины потеплело бы в чреслах. Счастливец Катрат! Даже эта жалкая пародия на воина сумеет родить пару быков от такой грудастой телки!

— Тебе нравится пир, дочка?

— О да, милорд! Он совсем не похож на пиры в Скьяре.