Книга Распутник - Сара Маклейн

Не дать жажде мести затмить любовь.

Он протянул руку к стопке документов и начал их просматривать, разложив по сукну. Уэльс, Шотландия, Ньюкасл, Девон — множество домов, нажитых поколениями маркизов, когда-то жизненно важных для него... а теперь ставших всего лишь пустым набором кирпича и известки.

Только прошлое. Не будущее.

Ничто без Пенелопы.

Что он наделал?

Боже правый, ведь он любит ее!

Осознание обрушилось на него как удар, абсолютно неуместный и куда мощнее, чем что-либо другое; И он возненавидел себя за то, что упустил шанс сказать ей это.

И вдруг, словно он вызвал ее силой мысли, она оказалась тут. Голос ее зазвенел за дверью:

— Можете попытаться остановить меня, но даже не сомневайтесь — я войду в эту комнату!

Майкл поднялся, глядя на дверь, — та резко распахнулась, за ней стоял растерянный Бруно, а сразу у него за спиной раздраженная донельзя Пенелопа. Охранник поднял вверх руки с беспомощным выражением лица, которое, несомненно, позабавило бы Майкла, случись это в другом месте в другое время. Похоже, Бруно не понимал, что делать с этой маленькой странной женщиной, обладающей силой десятка мужчин. А то и двадцати.

Она протиснулась мимо него и вошла в комнату, вздернув подбородок и расправив плечи. На ее прелестном лице застыло выражение гнева, досады и решимости.

И он никогда еще не хотел ее так сильно.

Но возле Лэнгфорда ей делать точно нечего. Майкл подошел к жене, отвел ее в сторону и негромко произнес:

— Ты не должна находиться здесь.

— И ты тоже!

Он повернулся к Кроссу, появившемуся в дверях рядом с Бруно.

— Ты должен был отвезти ее домой.

Кросс пожал тощим плечом:

— Эта леди весьма... несговорчива.

Пенелопа с улыбкой повернулась к высокому рыжеволосому мужчине.

— Спасибо. Пожалуй, это самое приятное, что обо мне когда-либо говорили.

Майкл отчетливо понимал, что события определенно выходят из-под контроля. Но прежде чем он успел хоть что-то произнести, Пенелопа отодвинула его в сторону и прошла дальше.

— Лорд Лэнгфорд, — сказала она, сурово глядя на того.

— Пенелопа, — удивленно ответил пожилой виконт.

— Для вас — леди Борн! — холодно отрезала она. Майкл подумал, что Пенелопа еще никогда не выглядела такой красавицей. — А если хорошенько подумать, то вам следовало всегда называть меня леди, но вы этим не утруждались.

Лэнгфорд раздраженно прищурился, и Майклу страшно захотелось всадить кулак в его лицо.

Но этого не требовалось. Его жена отлично могла постоять за себя сама.

— О, вижу, вам это не нравится? Ну так позвольте рассказать вам, что не нравится Мне. Я терпеть не могу высокомерие. Не терплю жестокость. И мне совершенно определенно не нравитесь вы. Самое время нам с вами выяснить это, Лэнгфорд, потому что пусть вы украли у моего мужа земли, деньги и репутацию и пусть вы были отвратительным отцом моему другу, я решительно отказываюсь позволить вам отнять у меня еще хоть что-то, презренный вы старикашка.

Брови Майкла взлетели вверх. Он понимал, что ее следует остановить.

Но только ему совсем не хотелось этого делать.

— Я не обязан все это выслушивать. — Лэнгфорд, покрывшийся уродливыми красными пятнами, вскочил с кресла с разъяренным видом и взглянул на Майкла. — Успокой свою женщину, или мне придется самому это сделать!

Майкл шагнул вперед. Бешенство клокотало у него в горле. Но прежде чем он успел добраться до виконта, Пенелопа с беспощадным лицом повернулась к нему.

— Нет! Это не твоя забота!

Майкл буквально онемел, хотя удивляться тут было нечему — жена то и дело лишала его дара речи. О чем, черт побери, она говорит? Это как раз таки самая его забота! Мало того, что он ждал этой минуты почти десять лет, Лэнгфорд еще посмел угрожать тому единственному, что ему по-настоящему дорого!

Майкл оцепенел. Единственное, что ему по-настоящему дорого...

А ведь это правда. Есть Пенелопа, и есть все остальное. Земли, деньги, «Ангел», месть — все это не стоит даже волоска с ее головы.

А потрясающая женщина снова повернулась к нему спиной.

Она посмотрела в лицо своему врагу и махнула рукой на дверь, где стояли Бруно с Кроссом, серьезные и даже испуганные.

— Вас не затруднит пресекать попытку побега, пока я не закончу?

Майкл не удержался. Он ухмыльнулся. Это же королева-воительница!

Его королева-воительница.

— Вы всю свою жизнь не задумывались о последствиях своих поступков, Лэнгфорд. Заверяю вас, я буду только счастлива, когда вы одним махом проиграете все, чем владеете, но боюсь, что это слишком дорого обойдется тем, кого я люблю.

Она посмотрела на стол, окинула взглядом лежавшие там бумаги и мгновенно поняла, в чем дело.

— Ага, предполагается ставка? Победитель получает все? — Она взглянула на Майкла. Глаза ее на секунду расширились, в них что-то сверкнуло, но Пенелопа тотчас погасила свой взгляд. Впрочем, Майкл и так понял — разочарование. — Ты собирался делать ставку?

Он хотел сказать ей правду, сказать, что еще до ее появления туг решил — оно того не стоит... что он не стал бы рисковать их счастьем. Их будущим.

Но она уже повернулась к двери.

— Кросс!

Кросс выпрямился.

— Да, миледи?

— Принесите нам колоду карт.

Кросс вопросительно глянул на Борна.

Тот кивнул:

— Леди нужна колода карт.

Кросс никогда никуда не ходил без карт, поэтому он пересек комнату, вытащил их и протянул Пенелопе.

Она покачала головой:

— Я собираюсь играть. Нам потребуется крупье.

Майкл уставился на нее, а Лэнгфорд презрительно хмыкнул:

— Я не буду играть в карты с женщиной.

Пенелопа села.

— Обычно я не играю в карты с мужчинами, которые грабят детей и отнимают у них наследство, но сегодня, пожалуй, сделаю исключение.

Лэнгфорд подался к Пенелопе. В глазах его пылала ярость.

— Я не играю в карты с женщинами! И уж точно не намерен играть с женщиной, у которой нет ничего для меня нужного.

Пенелопа сунул руку в лиф и, вытащив оттуда какую-то сложенную бумагу, положила ее на стол.

— Совсем напротив, у меня есть то, что вы отчаянно хотите заполучить. — Майкл наклонился, пытаясь рассмотреть бумагу, но Пенелопа накрыла ее ладонью. Он поднял взгляд и увидел, что ее холодные голубые глаза устремлены на виконта. — Томми не единственный ваш секрет, верно?