Книга Молчание мертвых - Бренда Новак

Лежа на спине между Тедди и Хитом, она увлеченно смотрела вверх.

Кеннеди все еще помнил ее запах, бархатистость ее кожи. Должно быть, он был не в своем уме, когда всерьез верил, что одна ночь все решит, снимет все проблемы. Он по-прежнему желал ее, только намного сильнее, чем прежде.

Отправляйся домой. Ведь мы оба знаем, что это может продлиться только до утра.

Неужели она действительно так думает?

— А как насчет средней школы? — услышал он голос матери. — Ей ведь тоже требуется ремонт. Насколько я знаю, там крыша в нескольких местах протекает.

Сидевший рядом ребенок привстал, заслонив Грейс. Кеннеди подвинулся, вытянул шею и наткнулся на ее взгляд. И в тот же миг понял: что бы ни было между ними, оно не закончилось. Ее глаза сказали ему все: ее снедало то же желание — быть рядом, касаться друг друга, целоваться до беспамятства…

— Как тебе шоу? — спросила мать. — Нравится? Кеннеди заставил себя оторвать взгляд от Грейс.

— Первоклассное.

Но мысли витали далеко от праздника. Надо купить презервативов. Несколько упаковок. Впереди у них еще половина лета, и было бы глупо терять это время понапрасну.

— Ты в порядке? — наклонившись, негромко спросила Камилла.

— Да, все хорошо.

Но хорошо ли? Что он будет чувствовать, когда Грейс соберется вернуться в Джексон? Сможет ли отпустить ее?

Конечно, сказал себе Кеннеди. Конечно сможет. Должен.

От волос Тедди пахло детским шампунем. Оба мальчика уютно устроились рядом, по обе стороны от нее. Тедди перепачкался сахарной ватой, и щеки у него были липкие. Обоим не сиделось, они постоянно крутились, ворочались и ерзали — к неудовольствию Мэдлин. А Грейс думала, что на свете нет ничего приятнее, чем сидеть вот так, между двоими этими прелестными детьми.

Разве что быть с Кеннеди. Если бы только и он был здесь. Она изо всех сил старалась не думать о нем. Сводя к минимуму их отношения, Грейс надеялась выбить из рук Джо главное оружие. Может быть, если они оба будут делать вид, что не очень-то и интересуются друг другом, то и остальные потеряют к ним интерес и не станут обращать внимания на их редкие встречи. В конце концов, Кеннеди вдовец, а мужчины не переносят долгого одиночества. Короткий роман, мимолетное увлечение вполне простительно, особенно в таком маленьком сообществе, как Стилуотер, где мужчине — в отличие от женщины — прощается многое.

Если только город перестанет воспринимать ее как претендентку на его сердце, то у него еще остается шанс победить на выборах и занять кресло мэра. Но только если все успокоится. А чтобы это случилось, им с Кеннеди нужно держаться на расстоянии.

— Он снова на тебя смотрит, — прошептала, не скрывая радости, Айрин.

Грейс поцеловала Тедди в макушку и улыбнулась, глядя на озаряющие небо россыпи сияющих искр. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой, по крайней мере после того, как мать вышла замуж за преподобного. Сюда бы еще Молли, и тогда пусть бы этот праздник длился вечно.

— А он не делает секрета из того, чего хочет, да? — по-девичьи хихикнула Мэдлин. — И похоже, не может оторвать от тебя глаз.

— По-моему, он просто присматривает за детьми, — пожала плечами Грейс.

Айрин покачала головой:

— Нет.

— Если бы Кирк хоть раз посмотрел на меня вот так, я бы точно за него вышла, — с мечтательной улыбкой вздохнула Мэдлин.

— Кто на вас смотрит? — вступил в разговор Тедди.

— Никто, — ответила Грейс.

— Папа, — ответил Хит.

Похоже, старший из братьев подмечал больше, чем ей казалось. Повернувшись к Мэдлин, она сделала удивленное лицо.

— Он думает, что вы красивая, — добавил Хит.

— Может, он женится на вас! — обрадовался Тедди.

— Нет, мы просто друзья, — поспешно возразила Грейс. Разумеется, они не могут пожениться. Но этот момент останется с ней навсегда. И пока с нее достаточно. По крайней мере, так она считала, пока в небе не погас последний фейерверк. А потом, поцеловав на прощание Хита и Тедди и пожелав им спокойной ночи, Грейс вдруг почувствовала себя так, словно потеряла что-то.

Мальчики помчались к отцу, и ей едва достало сил отвернуться. Но в толчее на выходе со стадиона Кеннеди на секунду оказался вдруг рядом и сунул ей в руку сложенную салфетку.

Не говоря ни слова, Грейс незаметно опустила салфетку в карман юбки. Слева на нее уже пялились Винчелли. Но, расставшись с Мэдлин, она поспешила домой и там наконец развернула смятый комочек.

«Приходи сегодня».

Было уже за полночь. Грейс сидела с бокалом вина в одной руке и запиской в другой. Прошло несколько часов, а она все повторяла и повторяла про себя, что не желает никуда идти. Они ведь договорились. Достигли, так сказать, взаимопонимания. Прошлая ночь была исключением, уступкой чувствам. Ставя крест на их отношениях, она поступает во благо и самому Кеннеди, и его сыновьям. Но где взять силы, чтобы сдержать данное себе обещание? Хватит ли ей решимости поставить точку? От прошлой ночи не осталось ощущения конца. Скорее наоборот.

Звон часов, пробивших половину первого, вывел ее из раздумий. И все же она пойдет. Она знала это с самого начала. И продлевать ожидание нет смысла. Но нужно быть очень и очень осторожной. Не исключено, что Джо Винчелли по-прежнему где-то рядом и следит за домом. И если так, если он не спит, то ему совсем ни к чему знать, куда она отправляется.

Взяв сумочку и ключи, Грейс вышла из дому и обошла его кругом. Ни в саду, ни за гаражом никто не прятался. Никто не таился у дорожки. Она даже посидела несколько минут в машине, наблюдая, не проедет ли мимо его грузовичок.

Кое-где в небо еще взлетали ракеты — запоздалый салют по закончившемуся празднику. Но Джо видно не было.

Нет, он ведь не может следить за ней все двадцать четыре часа в сутки, ему же и спать когда-то надо. Скорее всего, Джо давно дрыхнет дома. Да и куда ему с разбитой физиономией.

Коря себя за чрезмерную подозрительность — так и до паранойи недалеко, — Грейс повернула ключ и выехала на улицу. Она уже решила, что не станет парковаться у дома Кеннеди, а оставит машину за пару кварталов от его дома, а дальше пойдет пешком.

В темноте дом Кеннеди выглядел довольно устрашающе. Прекрасно сохранившийся и вернувший недавно первоначальную красоту, трехэтажный особняк отличался от соседних зданий изящной башенкой и остроконечной крышей. Без сомнения, самое красивое здание в городе и единственное историческое, кроме почты.

Грейс странно оробела, словно не имела никакого права переступать его порог. Направляясь к широкой веранде, она трижды останавливалась в нерешительности и едва не поворачивала в обратную сторону. Пусть Рэйлин и умерла, но и дом, и мужчина в нем, и дети по-прежнему принадлежали ей. В голове у нее все еще звучали голоса друзей Кеннеди: «Эй, малышка, иди сюда. Давай, угости меня сладеньким …»