Книга Обитаемый остров - Борис Стругацкий

– Ты что, свихнулся? – сказал Зеф, останавливаясь.Максим пошел дальше, и Зеф с проклятиями побежал следом. – Нас же всехперебьют, массаракш! Охрана!… Шпики вокруг!…

– Сделайте все, что сможете, – сказал Максим. –Странника надо застрелить…

Они подошли к гаражу, Максим навалился на засов и откатилдверь.

– Какая-то безумная затея… – сказал Зеф. – Зачем?Почему Странника? Вполне приличный дядька, его все здесь любят…

– Как хочешь, – холодно сказал Максим. Он открылбагажник, ощупал сквозь промасленную бумагу запал с часовым механизмом и сновазахлопнул крышку. – Я ничего не могу тебе сейчас рассказать. Но у нас естьшанс. Единственный… – Он сел за руль и вставил ключ в зажигание. – И еще имей ввиду: если вы не прикончите этого приличного дядьку, он прикончит меня. У тебяочень мало времени. Действуй, Зеф.

Он включил двигатель и задом выехал из гаража. Зеф остался вдверях. Первый раз в жизни Максим видел такого Зефа – испуганного,ошеломленного, растерявшегося. Прощай, Зеф, сказал он про себя на всякийслучай.

Машина подкатила к воротам. Гвардеец с каменным лицомнеторопливо записал номер, открыл багажник, заглянул, закрыл багажник, вернулсяк Максиму и спросил:

– Что вывозите?

– Рефрактометр, – сказал Максим, протягивая пропуск иразрешение на вывоз.

– «Рефрактометр РЛ-7, инвентарный номер…», –пробормотал гвардеец. – Сейчас я запишу…

– Побыстрее, пожалуйста, я тороплюсь, – сказал Максим.

– Кто подписывал разрешение?

– Не знаю… Наверное, Головастик.

– Не знаете… Расписывался бы разборчивее, все было бы впорядке…

Он, наконец, отворил ворота. Максим выкатил на трассу ивыжал из своей тележки все, что было можно. Если ничего не выйдет, подумал он,и я останусь жив, придется удирать… Проклятый Странник, почуял, сукин сын,вернулся… А что я буду делать, если выйдет? Ничего не готово, схемы дворца нет– не успел Умник, и фотографии Отцов он тоже не достал… ребята не готовы, планадействий никакого нет… Проклятый Странник. Если бы не он, у меня было бы ещетри дня на разработку плана… Наверное, надо так: дворец, Отцы, телеграф ителефон, вокзалы, срочную депешу на каторгу – пусть Генерал собирает всех нашихи валит сюда… Массаракш, понятия не имею, как берут власть… А ведь еще естьГвардия… и армия… и штаб, массаракш! Вот кто сразу оживится! Вот с кого надоначинать. Ну, это дело Вепря, он будет рад этим заняться, он в этом хорошоразбирается… И еще маячат где-то белые субмарины… Массаракш, ведь еще война!…

Он включил радио. Сквозь бодрый марш нарочито хриплый дикторкричал:

– …еще и еще раз продемонстрирована перед всем миром бесконечнаямудрость Неизвестных отцов – теперь это военная мудрость! Будто вновь ожилстратегический гений Габеллу и Железного Воителя! Будто вновь поднялись славныетени наших воинственных непобедимых предков и рванулись в бой во главе нашихтанковых колонн! Хонтийские провокаторы и разжигатели конфликтов потерпелитакое поражение, что никогда уже отныне не осмелятся сунуть нос через своиграницы, никогда более не позарятся на нашу священную землю! Многотысячныеармады бомбовозов, ракет, управляемых снарядов бросили хонтийские горе-вояки нанаши города, но и тут победила не стратегия тупой силы и хищного напора, амудрая стратегия тончайшего расчета и ежесекундной готовности к отражениюврага, нет, не зря мы терпели лишения, отдавали последние гроши на укреплениеобороны, на создание непроницаемого панциря противобаллистической защиты! «Нашасистема ПБЗ не имеет равных в мире», – заявил всего лишь пол-года назадфельдмаршал в отставке, кавалер двух Золотых Знамен Иза Петроцу. Старый вояка,ты был прав. Ни одна бомба, ни одна ракета, ни один снаряд не упали насвященную землю Страны Отцов! «Неодолимая сеть стальных башен – это не тольконаш несокрушимый щит, это символ гения и нечеловеческой проницательности тех,кому мы обязаны всем – наших Неизвестных Отцов», – пишет в сегодняшнем номере…

Максим выключил радио. Да, война, кажется кончилась.Впрочем, кто знает, что они еще там готовят… Максим свернул с центральной улицыв узкий проулок между двумя гигантскими небоскребами розового камня и побулыжной мостовой, мимо длинной очереди в хлебную лавку, подкатил к ветхомупочерневшему домику. Вепрь уже ждал, покуривая сигарету, прислонившись спиной кфонарному столбу. Когда машина остановилась, он бросил окурок и, протиснувшисьчерез маленькую дверцу, сел рядом с Максимом. Он был спокоен и холоден, каквсегда.

– Здравствуйте, Мак, – сказал он. – Что случилось?

Максим развернул машину и снова выехал на главную улицу.

– Что такое термическая бомба – знаете? – спросил он.

– Слыхал, – ответил Вепрь.

– Хорошо. С синхронными запалами имели когда-нибудьдело?

– Вчера, например, – сказал Вепрь.

– Отлично.

Некоторое время они ехали молча. Здесь было большоедвижение, и Максим отключился, сосредоточившись на том, чтобы прорваться,пробиться, протиснуться между огромными грузовиками и старыми воняющимиавтобусами, и никого не задеть, и не дать никому задеть себя, и попасть подзеленый свет, а потом снова попасть под зеленый свет, не терять хотя бы тужалкую скорость, которую они имели, и, наконец, их автомобильчик вырвался на Лесноешоссе, на знакомую автостраду, обсаженную огромными раскидистыми деревьями.

Забавно, подумал вдруг Максим. По этой самой дороге явъезжал в этот мир, вернее, меня ввозил бедняга Фанк, а я ничего не соображал идумал, что он – специалист по пришельцам. А теперь по этой же дороге я,возможно, выезжаю из этого мира, и из мира вообще, да еще увожу с собойхорошего человека… Он покосился на Вепря. Лицо Вепря было совершенно спокойно,он сидел, выставив локоть протеза в окно, и ждал, когда ему объяснят. Может быть,он удивлялся, может быть, волновался, но это не было заметно, и Максимпочувствовал гордость, что такой человек доверяет ему и полагается на него безоглядки.

– Я вам очень благодарен, Вепрь, – сказал он.

– Вот как? – произнес Вепрь, повернув к нему сухоежелтоватое лицо.

– Помните, однажды на заседании штаба вы отозвали меняв сторонку и дали мне несколько разумных советов?

– Помню.

– Так вот, я вам за это благодарен. Я вас послушался.

– Да, я заметил. Вы меня этим даже несколькоразочаровали.

– Вы были правы тогда, – сказал Максим. – Я послушалсяваших советов, и в результате дело повернулось так, что мне предоставляетсявозможность проникнуть в Центр.

Вепрь дернулся.

– Сейчас? – быстро спросил он.

– Да. Приходится спешить, я ничего не успелприготовить. Меня могут убить, и тогда все будет напрасно. Поэтому я взял ссобой вас.