Книга Кузнец из преисподней - Виталий Сертаков

– Лева, ты живой?

– Да живой, живой! Только в дерьмо угодил…

– Эх, зараза, говорил я – пушку надо брать! – выругался чингис.

– Слушайте, вы, сдавайтесь! – полетел сквозь морось хриплый, каркающий голос. – Это говорю я, походный атаман Свободной Уральской республики, Папа Ерофеев. Со мной три тысячи сабель. Назад вам не сбежать. Папа Степан Наливка стоит за вами, с ним две тысячи сабель…

– Ерофеев, это ты, собака такая? – не выдержал Коваль. – Узнаешь меня? Зря я тебя пожалел, когда сажали всех мерзавцев, кто президенту Ивану башмаки целовал! Пожалел тебя, уж больно за тебя Папа Саничев тогда просил. Так ты пять тысяч дезертиров набрал, чтобы меня одного победить?

В этот момент ветром принесло несколько недоделанных бесов, они сослепу полетели на свет фар. Среди добровольцев Папы Ерофеева затеялась ругань и паника. Даляр улучил минуту, взобрался в кабину дрезины и двумя выстрелами из арбалета погасил обе фары ближайшего грузовика. Президентский вагон погрузился во тьму. Пока шофер второго грузовика сообразил выключить фары, фон Богль сделал это за него. Теперь весь свет исходил от узких щелей в ставнях вагона и распахнутой двери тамбура.

– Командир, они окружают, – прошептал Карапуз. – Давай-ка к лодке, пока не поздно, я прикрою…

– Ты зря смеешься, Проснувшийся Демон! – гулко отозвались из темноты. – Ты сам подло бросил своих людей, сам сбежал от них в своем царском паровике! Сдавайся, тогда Звенящий узел отступит! Сдавайся, это ты раскачал Землю! Будь честен хотя бы сейчас. Сдавайся, освободи русскую землю от своего вонючего дыхания, не то…

Выступление прервалось вскриком и хрипом. Наставник Вонг дунул в духовую трубку, целя на голос. Папа Ерофеев закончил свой героический путь на земле. Впрочем, кто-то тут же поднял жестяной раструб и обрушил на защитников президента шквал оскорблений. Впереди на насыпи раздалось цоканье копыт. Мятежные казаки заключали дрезину в кольцо.

Артур сделал попытку приподняться, и тут же над головой засвистели пули. Он сам упал не слишком удачно, за левой рельсой, на виду у реки. С левой стороны экспедицию не прикрывали ни кусты, ни глубокий овраг. Если бы кому-то вздумалось обойти их со стороны воды…

Он как будто накаркал, хотя не произнес ни слова. Темные фигуры перебежками продвигались в прибрежных камышах. Некоторые ползли прямо в воде, изредка высовываясь, чтобы глотнуть воздуха. Человек с обычным зрением их бы не заметил, но тренированные глаза бывшего Клинка различали врага в полном мраке. Враги с разбега перебирались через насыпь и накапливались в группу, чтобы ударить одновременно.

Из тамбура что-то пропищал наставник Хо.

– Почтенный наставник Хо утверждает, что мы окружены, но наш враг очень глуп, – перевел Вонг. Китаец забрался на крышу вагона и оттуда посылал свои отравленные стрелы. Каждые несколько секунд был слышен легкий хлопок, за которым следовал истошный вопль или предсмертный стон. Но уральские папы привели с собой слишком много предателей.

Коваль в запале не сразу заметил, что левая рука отяжелела. Он напряг мысли, ладонью правой пробежался по кости… вроде все нормально.

Неужели ранили?! Только этого не хватало! Артур совершенно точно знал, что никакая пуля в него спереди не попала. А вот сзади…

Позади, на стремнине Камы врагов не было, однако попытка перекатиться в сторону вызвала дикую боль в лопатке. Коваль вдруг явственно увидел, как это произошло. Рикошет!

Это же надо, какое невезение! Проклятая пуля или дробина отскочила от чего-то железного во мраке и воткнулась ему сзади в плечо. Кровь текла, но пока не сильно, вроде бы артерии не задеты. Артур решил, что пока не будет пугать соратников, а на лодке устроит перевязочный пункт…

Взлетели две осветительные ракеты. По их сигналу сотня размалеванных желтых дикарей рванулась в атаку. Снова стали видны разбитые обгорелые дома, водокачка, ангары и ржавые паровозы на соседнем пути. Дикари бежали шеренгой по лужам, по камням, сквозь кусты, на ходу стреляя из луков. Стрелы с железными наконечниками обладали убийственной силой. Две стрелы насквозь пробили открытую дубовую дверь вагона толщиной в руку.

Карапуз развернул пулемет, и очередью скосило авангард нападавших. Фон Богль встал, прижавшись спиной к дрезине, в течение секунды сделал шесть выстрелов и снова распластался. Шестеро полегли с дырками во лбу. Там, где только что стоял немец, в металл звонко чмокнули три стрелы. Неожиданно заговорил автомат Даляра. Оказывается, он давно спустился к реке и залег возле лодки. Зато теперь генерал очутился у дикарей в тылу. Дав три короткие очереди, Даляр швырнул несколько зажигательных гранат. В ярких вспышках стало видно, как уцелевшие размалеванные мужики со всех ног удирают к городу.

Блокада была прорвана. Наставник Вонг убил еще четверых отравленными стрелами. Они долго завывали и катались в темноте, и некому было облегчить их страдания. В течение минуты нападавшие потеряли человек сорок.

– Давайте в лодку, – прошипел из мрака Даляр. – Я жратву уже забрал. Псов берегите…

– Эй вы, братья, слушайте меня! – Другой голос, более молодой и звонкий, прозвучал со стороны Закамска. Человек надрывался, ему приходилось перекрикивать стоны раненых. – Не будем убивать друг друга, люди русские. С вами говорит атаман Степан Наливка… Я не хочу этой войны, и вы не хотите. Слушайте, у меня погибла жена, двое племянников и еще многие из родни… Их убили твари страшные, посланные нам на погибель из ада. Очень скоро твари доберутся и до вас, до ваших жен и детей… Слышите меня? Давайте закончим эту драку, отдайте нам врага русской земли…

– Не могу его достать, он прячется, – пожаловался наставник Вонг с крыши.

– Этого человека заразили безумием, – прошептал Свирский. – Я знаком с этим Наливкой. Он был совсем другим, его околдовали…

– Командир, они к задней площадке подбираются! А-а, черт! – выматерился Даляр. – Может, булей спустить?

– Погоди, рано, жаль собак. Карапуз, ты нас прикроешь? Лева, Касьян, по моей команде – катитесь к берегу. На ноги не вставать, только ползком.

– Артур, может, лучше в вагон, там броня выдержит!

– Они только и ждут, что мы в вагон запрыгнем! – Коваль со вздохом сожаления попрощался со своей любимой передвижной резиденцией. – Разве не понятно, что от реки нас отсекают?

…Пожалуй, он рано обрадовался. Кровь текла все сильнее, нижняя рубаха промокла на спине. Самое противное, что он никак не мог завязать рану. Не перевязать, а именно завязать, как учил когда-то Хранитель силы Бердер. Любой взрослый Качалыцик должен уметь остановить себе кровь, если рана не опасная… Артур Качалыциком никогда не был. Однако Клинком, членом боевой дружины, его признали, после того как сумел на морозе, в сугробе, вырастить деревце. А уж ранку зашить – дело совсем пустяковое… Только не сегодня.

– Вы поторопитесь, я им баньку устрою, – Черный Дед был единственным, кто не согнулся под пулями и стрелами. Он невозмутимо стоял, вытянувшись во весь рост, под защитой своих чар. – Эх, жаль на этих дураков силушку ворожейную тратить…