Книга Первый фронт - Владимир Поселягин

У почты стояла легковушка с работающим мотором, через открытую дверь водитель стрелял из нагана по сотрудникам милиции, которые патрулировали площадь.

Пинком ноги распахнув дверь, Виктор выскочил наружу и перекатом, как учили, ушел за корпус чужой машины — прятаться за своей он не хотел, вдруг повредят. И едва только успел взять водителя на прицел, как из почты выскочили четверо налетчиков с сумками и оружием в руках.

То, что это преступники, Виктор понимал прекрасно — один лежащий без движения милиционер и второй, зажимающий плечо, укрывающийся за тумбой скамейки, ясно давали понять, что жалеть их не стоит.

Длинной очередью забился в руках Виктора автомат. Забыв все, чему учили инструкторы в последнее время, Виктор неэкономной очередью изрешетил машину налетчиков, убив водителя и ранив двоих.

Один из бандитов успел пару раз выстрелить из ТТ в сторону Виктора, правда, похоже, даже не целясь.

Достав из разгрузки запасной рожок, Виктор перезарядил оружие и короткими очередями стал удерживать бандитов за машиной, не давая им уйти.

Через минуту на площадь прибежали как военный патруль, так и милицейский. Увидев, что уцелевшие налетчики с поднятыми руками приняты одним из патрулей, Виктор встал и направился к своей машине.

Неладное он заметил почти сразу. В багажном отделении чернело аккуратное пулевое отверстие.

Распахнув дверь, он только выругался. В обеих канистрах, ровно посередине, были такие же.

Кабинет Сталина.

Середина дня пятнадцатого июня

Указав вошедшему Берии на стул, Вождь несколько раз пыхнул трубкой и заговорил, продолжая расхаживать по кабинету:

— Наш Гость вчера прилетел в Москву, и сегодня я ожидаю его во время закрытого награждения ученых по Аномалии.

— Александр тоже представлен к награде?

— Конечно. Он немало вложил в развитие СССР своих сил, — ответил Сталин. Немного помолчав, он продолжил: — Прежде чем встретиться с ним, я решил прочитать отчет Орловской. И скажем так, он меня озадачил. Какого вы мнения об Александре? — спросил Иосиф Виссарионович, поворачиваясь к наркому.

Вопрос не застал Берию врасплох, но он все равно задумался на некоторое время, после чего начал перечислять в порядке важности:

— Он достаточно дисциплинирован. Серьезен. Умен. Немного меланхоличен, по настроению. По характеру можно описать как «маменькин сынок». Довольно точное его описание. Да и люди, что с ним работали, это подтверждают.

— Что он любит, есть ли увлечения? — спросил вдруг Сталин.

— Насколько я знаю, особо нет, — ответил Берия после некоторого раздумья.

— А теперь прочитайте отчет лейтенанта Орловской и его матери, — сказал Сталин и передал наркому несколько листков.

Прочитав их несколько раз, Берия поднял удивленно голову и сказал:

— Но это невозможно! Я сам общался с ним!

Нажав кнопку на селекторе, Сталин скомандовал в микрофон:

— Пригласите товарища Орловскую.

Потянувшись и заскулив от удовольствия, я открыл глаза. Через закрытые шторы с трудом приникали лучи яркого летнего солнца.

Повернув голову, Али рядом не обнаружил.

«И куда понесло эту неугомонную?» — подумал вставая. Посетив ванную, направился в ресторан, который находился на первом этаже этой гостиницы.

— Привет, Лех, — поздоровался я с сидящим на стуле возле моей двери Соколовым.

— Добрый день, — кивнул он в ответ.

— Что, опять на официоз перешли? — спросил его, когда мы подходили к лифту, забранному фигурной решеткой.

— Положено так, Александр Геннадьевич, — ответил он, хлопая себя по карманам и подозрительно глядя на меня.

— Понятно. Кстати, а где Аля?

— Вышла от вас часа два назад. Куда — не знаю.

Посмотрев на часы, я понял, что она куда-то ускакала в час дня.

В ресторане сидел в полном одиночестве, несмотря на то что все столики оказались заняты. Поедая принесенные блюда, я посматривал на часы — не опаздываю ли. На прием в Кремль мне назначено в шесть вечера, так что есть пришлось довольно быстро.

Кабинет Сталина, то же время

— Проходите, товарищ Орловская. Присаживайтесь, — указал на стул Сталин, как только вошедшая девушка поздоровалась.

Алевтина подошла к стулу и аккуратно присела на самый краешек, вопросительно посмотрев на предсовнаркома.

— Мы с товарищем наркомом изучили ваш отчет. И он нас… слегка озадачил. Вы не могли бы прояснить некоторые моменты?

— Сделаю все, что в моих силах, товарищ Сталин, — ответила она.

— Можно подробно охарактеризовать Александра?

Ненадолго задумавшись, девушка начала говорить:

— Когда я прочитала отчет всех, кто встречался с Объектом, то составила свое мнение о нем. Как о неуверенном в себе человеке с постоянным контролем со стороны матери. Неуверенный, слабый, не идущий на конфликты…

— Маменькин сынок, — тихо сказал Берия.

Согласно кивнув, Орловская продолжила:

— Однако меня озадачила первая наша встреча.

Сталин тихо хмыкнул, видимо, припомнив прочитанный отчет.

— У него были совсем другие глаза, чем я ожидала. Он сразу показался мне не так прост, как я думала. Слишком уж насмешливо смотрел он тогда, и то, что он ВСЕ понял, зачем я оказалась рядом, тоже увидела. В дальнейшем я стала наблюдать за ним, изучать. В отчете Алевтины Анатольевны был момент о его интересах.

— Бокс, бальные танцы, фокусы, — вслух припомнил Сталин.

— Да, там же было написано, что он быстро охладевал к этим так называемым «хобби». Однако я, внимательно изучив его, поняла — просто ему стало неинтересно и он забросил то, что начинал, кроме одного! По проверке его жизни мои люди выяснили следующее. По словам тренера по боксу, он шел на первый разряд, но забросил бокс, оставшись на втором разряде. Так же и бальные танцы, учитель пророчил ему блестящую карьеру, но и тут он забросил танцы. Кстати, я осторожно поинтересовалась, почему именно танцы. Он ответил: «Там было много девушек». А вот фокусником или, если правильно сказать, иллюзионистом он оказался профессиональным, хотя большинство его фокусов — это домашние заготовки.

— Он вам показывал их?

— Нет, но один из моих сотрудников на антресолях в его бывшей квартире нашел видеокассету с записями выступлений. Хотя выступал он только перед дочкой. После этого я обратила пристальное внимание на его движения и поведение. Могу сказать, что он волевой и довольно сильной натуры человек, но у него есть одна слабость.

— Мать?

— Да, но не только. Лень. Просто он очень ленивый. Именно из-за этого мне первой пришлось перейти к активным фазам наших отношений и прийти к нему ночью. Он, кстати, этого ожидал. Еще его можно охарактеризовать как хамелеон. Александр подстраивается под любую среду, ему везде комфортно. Очень хорошее качество. Именно из-за этого его и считали подкаблучником у первой жены — если ему было так удобно, то он подстраивался. Хамелеон, — повторила Алевтина.